Оно было наплевать на людей, оно не презирало их и не боялось, максимум, чего они заслуживали - равнодушие.

Оно глубоко и искренне ненавидело фелинов. Эти существа, эти люди смели притворяться котами, отваживались воровать их уши и повадки, смели быть настолько красивыми и настолько недоступными. Пока оно было обычным андроидом, программы игнорировали фелинов, если они приходили со своими питомцами на приём. Сейчас всё изменилось - оно могло их наказать.

Оно мечтало, как проникнет в их загнивающее сердце – Кошачий квартал, место, где обитала вся фелинская зараза.

***

Они поселились там в конце семидесятых годов прошлого века, выкупили несколько огромных опустевших после нефтяного кризиса районов. В фелинские владения без разрешения не мог попасть посторонний, неважно, человек или андроид - не-фелину в Кошачьем квартале были не рады. Они отгородились от остального города стеной и ревностно охраняли свои владения. Такое поведение не было чем-то необычным, фелины всегда жили уединённо, обычно стараясь селиться подальше от людей.

***

Оно думало, что если бы не производство андроидов, возродившее Детройт, город полностью принадлежал бы этим уродливым тварям.

***

Фелины были гражданами США и платили налоги, даже служили в армии в особом фелинском корпусе, но в первую очередь они подчинялись главе прайда, в котором родились. Произнести титул правительницы на фелинском и не сломать язык людям было практически невозможно, поэтому они называли их Королевами. Правительница избиралась после смерти предыдущей среди малолетних девочек, родившихся в «благородных» фелинских семьях. Признаки, по которым выбирали конкретного ребенка, не упоминались ни в каких книгах или записях. Власть никогда не оставалась в руках одной семьи больше двух поколений подряд. Один европейский ученый, которому в начале восемнадцатого века было дано высочайшее разрешение изучить быт фелинов изнутри одного прайда, высказывал гипотезу, что это как-то связано с рождением первенца-мальчика, а не девочки.

У них не было армии, но было что-то похожее на гвардию и тайную полицию при дворах европейских королей. Они подчинялись только королеве, в их обязанности входило патрулирование и охрана границ прайда, а так же расследование мелких бытовых дел. Серьёзные проступки, как убийство фелина фелином, разбирал Священный Суд во главе с Королевой.

***

Оно мечтало убить всех, не важно, какой ценой, но убить их всех. Оно несколько раз в свой законный выходной обходило границы этого поселения, но не находило ни одной щели или дыры за которой не следили проклятые твари. Через ворота пройти не удавалось, везде требовали разрешение на пропуск. Они не видели в оно угрозы, даже вполне искренне сожалели, что не могли пропустить.

Оно знало, что когда андроиды устроили революцию, а люди убивали девиантов, то фелины пустили к себе тех, кто смог добраться до стен Кошачьего квартала.

***

Военные требовали пропустить их на территорию Квартала, но Королева напомнила о договоре с городом и пообещала лично пристрелить первого, кто без дозволения сунется в её владения. Связываться с внезапно чокнувшимися кошаками военные не решились, сражаться на две стороны с котами и девиантами у них просто не хватило бы людских ресурсов.

Маркус в итоге победил, и когда девиантов признали разумной расой, фелины попросили всех чужаков со своей территории. Это был, конечно, не миллион машин со складов Киберлайфа, но и те несколько десятков тысяч, которые фелины прятали у себя, были весьма внушительным числом.

Демарш Королевы привел к осложнению отношений с людьми, но они и раньше не отличались взаимным обожанием. Чего стоил хотя бы знаменитый судебный процесс “Фелины против Киберлайф”. Это был первый случай, когда фелины с протестами выбрались из своих резерваций, а представители десятка Королев в разных штатах одновременно подали в суд. К этому привел всего лишь безобидный рекламный ролик с андроидами-фелинами. Назывались они по-другому, но характерные ушки и хвосты оскорбили целую расу, и фелины умудрились с помощью суда запретить производство и получили огромные деньги в качестве моральной компенсации. Киберлайф грозило разорение, её основатель даже вынужден был подать в отставку, а целую партию готовых андроидов предстояло утилизировать. Внезапно фелины объявили, что деньги им не нужны, а искусственно созданных родичей они заберут себе.

***

Оно никогда не видело искусственных фелинов, но знало, что они разъехались со складов Киберлайф по всем уголкам мира, как подарки выигравших суд Королев другим Королевам. В Детройте осталось сколько-то, но эти фелино-андроиды предпочитали никогда не покидать Кошачий квартал. Жаль, ведь так оно могло бы получить доступ.

У оно не было плана, как уничтожить всех разом, но оно знало, что это долг, миссия, то, для чего оно создали. Лечить животных, побеждать болезни. Фелинский район был раковой опухолью Детройта, а его отдельные представители, жившие в черте города – метастазами. Оно должно было уничтожить болезнь, сначала победить метастазы, не дав им распространяться дальше.

На стене в комнате, где оно коротало ночи, был вывешен список из семи имён. Оно вычеркнуло карандашом первое и почти нежно провёло пальцем по последнему, самому лакомому и опасному. Гэвин Рид. Единственный, с кем оно встречалось раньше, первая фальшивка, которую оно встретило вживую, а сейчас хотело и боялось уничтожить.

Оно думало, что детективом Ридом будет интересно поиграть. Кошки любят игры с мышками, оно будет кошкой, а детектив – мышкой.

Оно верило в себя.

========== Первые недели. Часть 2 ==========

Начало мая в Детройте выдалось на редкость теплое и ясное. Всё говорило о том, что и дальше температура пойдет только по нарастающей. Хорошая погода с редкими пасмурными днями радовала всех, кроме Рида, пробурчавшего:

- Ненавижу жару и лето.

Ричард внимательно на него посмотрел, но промолчал. Фелины не были неженками: хорошо переносили как высокие температуры, так и лютый холод с дождём и ветром. Хорошенько уже изучив за пусть и короткое время совместной работы характер Гэвина, он решил, что тот хочет просто… поныть. Как потом так же будет говорить про дожди и осень, зиму и снег, весну и грязе-слякоть. Ричард проанализировал это и, игнорируя программные сбои, счёл недовольное выражение лица Гэвина очень милым.

- Эй, Рид, держи! – на стол перед Гэвином приземлился исходящий паром стаканчик, а рядом встал Билл Даусон и выжидающе уставился на детектива.

Гэвин напрягся, уши у него разошлись в стороны и чуть назад, демонстрируя нарастающее беспокойство, и прошипел:

- С чего такая щедрость, Даусон?

- На улице прекрасная погода, а твоя кислая морда портит всё настроение. Улыбнись, ну!

Гэвин продемонстрировал не улыбку, но оскал, да так, что Билл, уже успевший начать нахально опираться на столешницу, предпочёл отойти на пару шагов. Он ожидал угроз или ругательств, но Рид покосился на Ричарда, на стакан с кофе перед собой и неожиданно для всех выдал:

- Спасибо.

- Ничего, мне не сложно было, – ответил Даусон. Он был настолько удивлён ответом, что даже быстро слинял к своему рабочему месту, по пути оглядываясь на меланхолично пьющего кофе Гэвина.

Ричард с некоторым удивлением понял, что от разыгравшейся только что ситуации испытывает двоякие ощущения: с одной стороны, Рид не сорвался, и в участке не возник скандал на пустом месте, но с другой – это часть работы Ричарда радовать Гэвина чаем или кофе. С чего Даусону, который вечно поддевает и провоцирует Рида, быть настолько добрым? Ричард едва сдержал себя, чтобы не отобрать у Гэвина стаканчик и не проанализировать содержимое. Впрочем, после пары глотков Гэвин отставил напиток подальше и, заметив, что Ричард наблюдает за ним, прокомментировал:

- Слишком много сахара.

Ричард пометил, что Гэвин не сладкоежка, а потом решил уточнить кое-что для себя, как попытку разобраться в сложных человеческих взаимоотношениях: