Но на этот раз она не на шутку испугалась, отчего-то осознавая, что блондин не шутит. Что ему и правда ничего не стоит грохнуть человека, будь то здоровый мужик или хрупкая девчушка.
Ровно как и сейчас: она практически цеплялась за жизнь на последнем издохе, осознавая, что контролировать этого мальчишку не так уж и просто, и что ему не составит особого труда задушить её прямо здесь, в машине. А это, кстати говоря, до жути нелепая и неправильная смерть. По крайней мере — не та, которой она должна умереть. А то слишком смешно будет.
И девчонка умолкает, умоляющим взглядом принимая на себя холод его глаз, впервые млея перед мужским полом. Ген манипуляции словно испаряется, и с обнажённой душой она остаётся сидеть перед ним, словно нагая, не в силах больше изречь из себя никаких колкостей.
— Ты, конечно, девушка влиятельная... — заправляет ей прядь шоколадных волос за ухо, руку с горла не убирает, — но и я не последний человек в городе. — Лёгкая улыбка ложится на лицо дугой, Сименс приближается к её лицу, отгоняя пафос за пределы этого авто. — Не хочу, чтобы ты об этом забывала. — Саркастично улыбаясь ещё шире, он практически скалится, после освобождая её шею от своих пальцев и практически вынуждая девчонку схватиться за собственное горло руками, рвано дышать. — А теперь проваливай отсюда.
Он знает, что, возможно, зря так с ней поступил. И что она по-любому ещё даст о себе знать. Точно даст. Но сейчас он просто не мог поступить иначе, проявить свою слабость и пойти на поводу у той, которая будет пользоваться этим с каждым разом всё больше.
Она дрожащими руками вцепляется в свой клатч, вылетает из машины, даже дверь не удосуживаясь закрыть, бежит к своей. Миронов же тихо ухмыляется, доставая сигарету и добавляя очередную порцию смога донельзя прокуренному салону. Вот чем-чем, а курить как умалишённый в своей обожаемой тачке Депо не брезговал.
Сейчас, после всего этого, он уснёт навряд ли. Но счастье попытать стоит, поэтому блондин в кромешной ночной тишине заводит мотор, закрывая за Лерой дверь. Подкуривает очередную сигарету, опуская окно до отказа и вдыхая вместе с дымом лёгкий морозный воздух. Путь к дому будет недолгим.
Первое, что нас радовало, когда мы вышли из дома — так это то, что не нужно было передвигаться перебежками и оглядываться по сторонам, как мы это делали за последние часы пребывания в родном городе. Тут нас никто не знает, никто не потревожит, тут спокойно... Да и навряд ли парни найдут нас вот так быстро.
Лера хоть и наглухо отбитая, но рассказывать парням о нашем местоположении не будет. Иначе, зачем бы она нам помогала? Но, как мы знаем, у медали две стороны, и эта стерва наверняка преследовала определённые цели, пользуясь нашим положением. Ну да чёрт с ней.
Если говорить о чувствах, то скрывать мне, собственно, нечего.
Первое время я проводила в новом доме с широкой улыбкой, стала опорой для Наташи, иногда забывалась в телефонных разговорах с Линой. А после, с наступлением сумрака, желала всем спокойной ночи и закрывалась в своей спальне, где выла волком. Оттого, что его рядом не было. Того, кто был нужен больше всего. И того, кто так нелепо меня разочаровал.
Первые дня три дались особо тяжко. На четвёртый вроде немного помог алкоголь, который я утащила в свою комнату и расположилась в его компании перед какой-то мелодрамой. На пятый мысли были свежее, хотя пару раз я всё-таки позволила себе слабость заглянуть одним глазком в чёрный список контактов, где первым красовалось имя Глеба. Будь он неладен...
Ну а уже через неделю я почему-то нашла себя в баре, флиртующей с каким-то типом. И тип этот, к слову, был полной противоположностью того, кого я упорно пыталась забыть. По крайней мере — в этот вечер.
Воодушевлённо глотая один за другим коктейли за его счёт, я абсолютно потерялась во времени. Да и в количестве выпитого, кстати говоря. Но я была ещё слишком трезва для того, чтобы допустить следующее.
— А ты мне нравишься... — он хоть и симпатичный, да и голос с ума сводит, но меня почему-то резко передёргивает, когда он непринуждённо кладёт мне на колено свою тёплую ладонь, не прекращая зрительного контакта.
— Ты мне тоже. — Паузу между этими словами я выдерживаю примерно секунды в две. После чего глупо улыбаюсь, залпом допивая четверть оставшегося в бокале напитка, скованно улыбаясь тому, чьё имя даже не удосужилась запомнить. — Мне нужно в дамскую комнату. — После этих слов я зачем-то улыбаюсь во все тридцать два, будто поход в туалет — равноценное Дню Рождения событие.
— Буду ждать. — Его ладонь нехотя скользит по моей ноге, после и вовсе исчезает с неё.
А я... Я ровным шагом иду. Не к уборной, нет. А нахрен отсюда. Как можно дальше. Домой, если быть точной.
Выходя из бара, я славливаю первую попавшуюся попутку, залетая в авто прежде, чем услышу одобрение от водителя. И настигнутый врасплох мужичонка и сказать то толком ничего не может, просто глаза на меня выпучивает, короткое платье разглядывая.
— Подвези, пожалуйста. — Кладу тысячную купюру на приборную панель, оборачиваясь к окну. — Только побыстрее.
От растерянности он, видимо, поспешно трогается с места, так и не проронив ни слова. Чтож, мне же лучше.
За нашей машиной я никого не вижу, никто нас не преследует, поэтому я и откидываюсь на мягкой обивке, облегчённо выдыхая.
Благодарю водителя, кивая, выходя из машины, как только он останавливается напротив дома. Неспешно топаю к крыльцу, решаясь остановиться ненадолго перед самым входом и покурить свежим воздухом. Чуть улыбаюсь такому определению, доставая сигарету.
И пока курила, успела прибыть в раздумьях: какого, интересно, хрена, Наташа ни разу за вечер мне не позвонила? Ведь если спала бы, то свет бы в доме не горел. Чёртова девчонка, не переживает за меня даже. Снова улыбаюсь, отбрасывая окурок и доставая ключи.
Тихо захожу в дом, пропуская через мысли и тот вариант, что моя беременная могла уснуть при свете. Но как только закрываю дверь изнутри, застываю у порога.
На диване сидит Нэт, переводя на меня испуганный взгляд. Она не шевелится, глаза выпучены, и я готова поклясться, что замечаю по её телу мелкую дрожь.
Ну а чуть поодаль, рядом с диваном, я вижу мужчину, что стоит ко мне полубоком. И первое, что привлекает внимание — пистолет в его руке. В чёрных штанах, кожаной куртке, перчатках, он медленно поворачивается, а я просто роняю на пол сумку, отправляя своё сердце в забытие. Как дышать тоже забываю, направляя всю действующую активность в память.
Я помню... Помню эти глаза. Помню эти черты лица. Только тогда они были, помягче, что ли. Тогда, несколько лет назад. Сейчас же его скулы приняли на себя остроту, взгляд стал более тяжёлым, а улыбка, кажется, навсегда его покинула. То же самое сделала и моя способность разговаривать, пока я насильно не вернула её спустя какое-то время.
Но всё, что мне удалось сделать — это продолжить стоять посреди гостиной с валяющейся у ног выроненной сумкой. Рот мой, кстати, оказался способным выронить только одно слово.
— Отец?
Комментарий к Более 200 страниц, более 600 отзывов, более 900 просмотров...
Ребята, спасибо вам за всё. За теплоту, за любовь, за вашу поддержку, за отзывы. Я люблю вас просто безгранично...
====== Часть 40 ======
Всё ещё стою. Всё ещё в доме. Всё ещё в немом ахуе, пытаясь понять — мерещится ли мне то, что я сейчас вижу. Если да — то пора завязывать с таким количеством спиртного. Ну а если нет... Тогда вопросов у меня пиздецки много.
— Что тут происходит? — вступаю в переговоры первая. Это ведь переговоры? Он же всё ещё держит Нэт на мушке.
— Нина... — Наташа издаёт писк, подозрительно похожий на созвучие моего имени. А я... Я впервые в жизни вижу, какой напуганной она может быть. Чёрт, даже Депо на первых стадиях знакомства не вызывал в ней столько страха, сколько эта ситуация.
Нелепая ситуация.
Свалить от парней, чтобы быть застреленными моим отцом.
