Быстрым шагом мы покидаем дом.

Наше утро, скажу я вам, начинается далеко не с кофе. Оно начинается с пробежки до отходящего с остановки автобуса. Наташа, похрустывая снегом под ногами, материт меня в очередной раз.

На всеобщее удивление мы даже умудряемся не опоздать. Залетаем в школу, пробираясь до раздевалки и топая на второй этаж, подходя к нашим шкафчикам. Коридор гудит, словно улей. Одноклассники снуют туда-сюда, я успеваю выловить взглядом нашу королеву класса, которая, к слову говоря, на королеву совсем перестала быть похожей. Притихшая, без привычной тонны макияжа, она тесалась в толпе остальных, абсолютно не выделяясь. Даже усмешку лёгкую у меня вызвала. А потом и у Наташи, когда я слегка толкнула ту локтем под рёбра.

— Глянь. — Провожаю опустившую глаза в пол мадам, шире улыбаюсь. — Парень наверное бросил.

— Да глупости. — Подхватывает Нэт, синхронно проявляя улыбку. — Нет у неё никакого парня.

И правда ведь. Ничто так не объединяет двоих людей, как обосрать третьего.

Переглядываемся, шагая в кабинет и занимая соседние парты.

Математика.

Долбанные цифры, которыми я даже не хочу занимать свою голову, поэтому в привычной мне манере распускаю волосы, втыкая наушники и делая вид, что глубоко погружена в предмет. Чушь. Понимать не хочу, о чём речь пойдёт, просто полностью отдаю себя музыке до тех пор, пока не ощущаю ладонь Наташи на своём плече.

— Чего? — нехотя вынимаю один наушник.

— Звонок, говорю, глухомань ты.

Вздыхаю, прицыкиваю, вынимаю и второй наушник, молясь всем Богам, чтобы и остальные три урока пролетели также незаметно. Но мой безразличный вид сменяет маска удивления, когда я вижу возле входа в кабинет Миронова. Стоит, не заходит. Что же... Моя очередь.

— Что ты тут делаешь? — дохожу до него, примерно, секунд за пять, отталкивая от прохода и вопросительно изгибая бровь. На больничном ведь, вот и лежи болей дома, чёрта ты припёрся?

— Ты завтрак дома забыла. — Невинно, но в то же время саркастично улыбаясь, он достаёт из кармана мой любимый молочный Риттер Спорт.

— Ах завтрак... — не знаю, что мною руководит, но я хватаю его за рукав куртки, утаскивая за собой. И как только мои глаза находят пустой кабинет, я резко сворачиваю туда, затаскивая за собой блондина и закрывая за нами дверь. — А я всё вспомнить пыталась, — моя очередь прижимать его спиной к двери, — что это я дома забыла... — стаскиваю с него куртку, следом в ход идёт ширинка, — а вот оно что оказалось, — расстёгиваю уже на себе три верхние пуговицы блузки, пока не виднеется белый кружевной лиф, — завтрак!

Даже не обнимаю, а, скорее, сжимаю в ладонях его шею, притягивая к себе и целуя так, будто хотела этого несколько месяцев.

— Прекрати... — он едва успевает освободиться от захвата моего языка, его голос через чур серьёзен, актёрский талант в действии, — что на тебя нашло? — но он уже собственноручно расстёгивает свой ремень, обхватывая руками мои бёдра и перенося на учительский стол. — Я так не могу, — всё ещё болтает, пока я целую его шею, — я ещё девственник.

Блять.

Миронов.

За что ты мне...

Смахивая рукой со стола классный журнал, учебник, ручки, и что там ещё, я снова впиваюсь в его губы, кусаю, притягивая к себе и беспардонно проникая тёплой ладонью в его боксеры, чувствуя, как его возбуждённый орган пульсирует в моих пальцах.

— Я математику прослушала, — раздвигаю ноги, придвигаюсь, — я плохо себя вела, — на протяжении одиннадцати лет, — но вместо знаний хочется запихнуть в себя кое-что другое... — ни в какие ворота, Кескевич.

Сименс же отзеркаливает мою улыбку, не дожидаясь, пока я попрошу во второй раз. Резко заполняет меня собой, я же успеваю только томно охнуть. Меня, ранее неопытную в таких делах и даже не думающую о том, что я могу творить такое прямо в кабинете школы, сейчас абсолютно не волнует, что ещё немного, и мы ко всем херам развалим этот учительский стол. А потом и стул. Ну, и ещё парочку парт, если не считать расшатанный подоконник. Я даже не до конца осознала тот факт, что прозвеневший звонок означал далеко не окончание перемены, а конец уже второго по счёту урока. Надо же, проебала урок в прямом смысле...

— Вот ведь ирония, — он даже одеться не может с закрытым ртом, — в этом кабинете ты впервые заехала мне по яйцам.

А ведь и правда. Хоть я и лишь усмехаюсь в ответ, но начинаю потихоньку вспоминать, что на той парте, которую мы только что чуть не развалили под напором накатившего на меня возбуждения, он пытался пристроиться ко мне не просто против моей воли, но ещё и запугиванием пытался взять. Чёрт. Даже, блять, не верится, что за несколько месяцев развернулось всё вот так. И пока я физически здесь, в мыслях я где-то далеко в тех днях, в которых даже малейший намёк на наши отношения вызвал бы у меня истерический смех и признаки панической атаки.

— Увидимся дома. — Моргаю, встряхиваю головой, а он уже салютует мне где-то около двери, намекая, что я вообще-то тут бесстыдно стою посреди класса в одном лифчике.

— Да вали уже! — фыркаю, улыбаюсь, и снова фыркаю, понимая, что я действительно стою тут в непристойном виде, да ещё и этот белобрысый открывает дверь, как ни в чём не бывало. Быстро натягиваю на себя блузку и привожу в порядок растрёпанные волосы.

— Увидимся дома... — передразниваю его, бубня себе под нос и застёгивая юбку, — ещё как, мать твою, увидимся...

И видимся мы, к слову, нескоро.

По приходу домой, парней мы сразу не обнаруживаем. Как оказывается потом, они снова свалили по своим делам, к коим мы уже успели привыкнуть. Тем лучше, успеем сообразить что-нибудь на четверых.

Спустя примерно полчаса наших метаний по кухне, Наташа незаметно сваливает наверх, видимо, надеясь, что её отсутствия я не замечу. Ещё как замечу, Наташа. Тебе не отделаться от готовки, так что лучше тебе спуститься ко мне и продолжить помогать как можно скорее, ибо мне придётся идти наверх и тащить тебя сюда собственноручно. К слову, муку с рук я смывать отнюдь при этом не собираюсь.

Единственное, что уберегает её от моего замысла — вернувшиеся Артём и Глеб. А вместе с Глебом — его фирменные высказывания.

— Пирог делаешь? — чую ведь, это не всё, что ты хотел сказать. — Помощь моя нужна? У меня есть натуральный белок. — Да, именно этого я и ждала.

— Обойдусь сегодня без него. — Бросаю через плечо, спиной чувствуя, как он подходит ближе и приближается к моему уху.

— Не обойдёшься. — Ухмыляется. Чувствую.

Что-то шикаю в его сторону, еле сдерживая себя от желания высыпать на его озабоченную голову всю муку. И, видимо, считав это желание с моей головы, он быстро удалился, направляясь на второй этаж вслед за Артёмом.

Что ж, Наташи всё ещё нет, и я отчего-то догадываюсь, чем она там может быть занята. Улыбаюсь снова, решаясь не беспокоить и закончить всё самой.

Медленно вооружаясь всеми нужными компонентами, ощущаю знакомый аромат, благодаря которому могу даже не разворачиваться, чтобы узнать, кто со мной в одной комнате.

— Даже не думай сделать это за обеденным столом, — растягиваю губы, чувствуя его присутствие. Он всё ближе. — И на плите тоже не надейся, — щебечу, но в то же время отмечаю, что он прекратил свои шаги в мою сторону. Разворачиваюсь. — Что с тобой? — Моя улыбка держится, но уже не так цепко. Она спадает, покуда я вижу его настороженный взгляд. Он серьёзен. И сейчас это не фарс. — Глеб? — вытираю руки полотенцем, наконец решаясь подойти чуть ближе.

— Почему ты мне не сказала? — не сказала что?

— О чём ты? — недоумеваю. Искренне.

— А как ты думаешь?

Я растеряна. Я в первый раз вижу его таким. И я перебираю в голове множество вариантов, пока не догадываюсь сделать одну простую вещь — опустить глаза.

Меж пальцев он крепко держит одну маленькую вещицу, которая, судя по всему, была нелепо забыта в ванной, на полке.

И это был тест.

Положительный, мать его, тест.

Вот только удивлена и растеряна я была не меньше, чем стоящий передо мной столбом Миронов.