Георгич, не говоря больше ни слова, залез в компьютер, и стал искать информацию. Крестник сидел тихонечко, и о чём-то серьёзно размышлял. Видно, что думки были не радостными, озабочен он был серьёзно.

– Ага, нашёл, – радостно потёр руки Георгич, – шкаф подключения абонентских линий находится на улице, рядом со шкафом телефонных линий, у стены дома, с торца. Тогда по этому вопросу претензия снята. А что по твоей операции? Крестник волнуется, говорит, что больше не может ничего гарантировать со стороны ЦРУ. Надо уже приступать, а у нас план сырой. Они ведь могут послать ещё одного агента, и тот выяснит, что кроме Крестника никого больше нет, и всё у нас накроется медным тазом. Неизвестно, какие шаги они предпримут.

– Ну, какие шаги предпримут известно, – вмешался в разговор Крестник, – этот вариант уже проработан. Сначала они проводят передачу власти от Бельцина своему подготовленному человеку, способом очень похожим на наш. Затем тихо устраняют высокопоставленных военных, которые могут отдать приказ на ответный ядерный удар ( на свой страх и риск), такие люди в том списке, что я вам предоставил, имеются. Это для подстраховки. Кстати, устранять их должны были те агенты, которые уже устранены. Но подобная директива распространяется и на советников, если агент по какой-то причине не смог выполнить задание. Систему «Периметр» в этом случае они не опасаются, потому что – не собираются использовать ядерное оружие. Зачем его использовать, если у руля их человек. Бельцин тоже их, но в последнее время он стал неадекватен. Возможно, это водка виновата, а может водка – это только способ заглушить свою совесть. Но не суть. Главное то, что поставят человека абсолютно преданного идеалам США. Думаю, вы знаете, о ком я говорю.

– Лемцов. – Мрачно сказал Георгич.

– Да, именно он. После всего этого, они организуют беспорядки в России, по поводу несогласия с никому неизвестной личностью на посту президента, а как политик он себя особо и не проявлял, а затем он просит помощи ООН и вводит миротворческий контингент на устранение беспорядков. И всё, про Россию, как про страну, можно забыть. Она станет сырьевым придатком США, со всеми вытекающими из этого последствиями. Такой сюжет они разыгрывают не впервые. Все эти цветные революции – это их конёк.

– Ну вот, я приблизительно об этом и подумал. – Пробурчал командир.

А Крестник очень живописно вписал себя в наши структуры. Он уже не отождествляет себя с Америкой совсем никак. Чувствует себя как истинный россиянин и патриот своей страны, которая, кстати, своей стала совсем недавно.

– Да ладно тебе, Георгич, ничего он не сырой. – Недовольно пробурчал я. – Ты же знаешь, мне главное попасть туда, а как попасть – это не проблема, это я сделаю легко. Главное, что бы телевидение было готово. Я хоть завтра готов. Кстати, Крестник, с Бельциным поговорить сможешь?

– Смогу, конечно, а тема?

– Нужно, что бы он захотел выступить с заявлением о поимке «Белой Стрелы», и кадрами захвата оной, соответственно, надо подготовить операторов ТВ с аппаратурой, для прямого выхода в эфир. Скажешь ему, что так требует центр.

– Связаться-то я свяжусь, а вот выполнит он это или нет, тут вопрос. Я же говорю, что он стал неадекватным. Хотя, он лично заинтересован в поимке этой группы, может и согласится.

– Отлично, тогда завтра можно и приступать. – Повеселел я.

– А как ты будешь действовать внутри? – Георгич встал и нервно заходил по комнате. – Ты понимаешь, что там полно камер и охраны? Как тебе удастся проникнуть в кабинет не засветившись? Я понимаю, что ты можешь останавливать время и оказаться у кабинета незамеченным, но, у кабинета стоит охрана, просматриваемая с камер, а дальше приёмная и тоже с камерами. Нам не нужны трупы, а если ты будешь действовать напролом, то именно их мы и получим.

– Георгич, ты же знаешь, что такое «Троянский конь»? – Увидев жёсткий взгляд командира, продолжил. – Вот этот «Троянский конь и будет моим пропуском. Он будет открывать двери для меня, сам того не подозревая. Открыл дверь – я проскочил и спрятался, до следующей двери, и так до его кабинета.

– А кто будет этим «Троянским конём»? – Уже успокаиваясь спросил он.

– Тот, кто понесёт запись захвата «Белой Стрелы». Он сам назначит этого коня. Надо только передать ему запись. Или просто пустую болванку.

– Хм, а может и сработать. – Удовлетворённо отметил Георгич. – Вот можешь ведь, когда хочешь. Почему не указал это в рапорте?

А я ведь действительно лопухнулся. Почему я не проработал этот момент? Как я могу попасть в его кабинет, если там двери и охрана у дверей, да под камерами? Ведь известно моё отношение к закрытым дверям в таком состоянии. Хрен бы я их открыл. Сломать легко, но открыть – фиг вам. А командир помнит об этом. Мда-а, что-то расслабился я. Получил такую фичу, и махнул на всё рукой. Так нельзя, серьёзней надо подходить к делу. Прав командир, на все сто прав. Я бы конечно сообразил потом, но время было бы упущено. А самое главное, упущен был бы хороший момент.

– Извини, командир, виноват. – Повинился я. Как известно, повинную голову меч не сечёт. – Расслабился видимо в отпуске, вот и упустил.

– Ладно, прощаю на первый раз, – махнул он рукой, – но смотри у меня. – Пригрозил он кулаком. – Дальше-то, что будешь делать?

– Камер у него в кабинете нет?

– Нет, камер нет, это абсолютно точно. Олег мне об этом рассказал. Он хоть и не вхож в святая святых, но скандал учинённый Первым помнит. Он тогда очень гневался по поводу личного пространства в своём кабинете, после этого всё убрали. Но “жуки” там могут быть.

– Ну, с этими насекомыми я справлюсь. Есть у меня очень эффективное средство против них, – улыбнулся я, – а увидеть их я смогу, ты знаешь. – Увидев кивок головой Георгича, я продолжил. – Дальше, поговорю с ним, как себя надо вести, что говорить. Дам ему текст, текст у нас уже есть? Вот и хорошо. Покажу ему, насколько он стал беднее, и насколько станет ещё – если не прислушается к нам. Потом просто буду контролировать его в студии, с укромного местечка, что бы, отсебятины не нагородил. Как-то так.

– Хорошо, Крестник, – он посмотрел на Фишера, – завтра, передашь ему сообщение, где-то… – командир посмотрел на часы, прикинул что-то и выдал, – в шесть вечера. Времени ему будет достаточно, что бы успел всё организовать. Договоришься о передаче материалов и обращения в 8-30 вечера. Тебе полчаса хватит? – Он посмотрел на меня, я махнул головой, – Отлично. Сам можешь на встречу не идти, я найду кого послать. Думаю, у Резиденции и передадим посылочку посыльному.

– Проверять её не будут? – Уточнил я.

– Кто же возьмётся проверять совершенно секретные документы? Проверят на наличие опасных веществ, прокол даже могут сделать на пакете, для проверки отсутствия отравляющих веществ, да и всё.

– Вот, – протянул я указательный палец вверх, – а это время. Могу и не успеть.

– Хорошо, – согласился со мной командир, – тогда в 8-00. Устраивает?

– Устраивает. Уверен, что вскрывать не будут?

– Уверен, тут многое зависит от того – кто получает этот пакет. А он не оставит это дело на самотёк. Благодетели могу обидеться, если он не успеет. Крестник, завтра ровно в восемь, включай свою шарманку. Это много занимает времени?

– Время нужно только для того, что бы войти в программу и забить номера счетов, но это можно сделать заблаговременно, а нажать кнопку старт – много времени не надо.

– Хорошо. Тогда я завтра сообщаю Олегу о начале операции «ПутИна», что бы он подготовил “приемника”.

– Ха-ха-ха, – рассмеялся я, – ПутИна? Очень говорящее название.

– А-а, вон ты о чём, – усмехнулся командир, – это только совпадение. Ладно, свободны. Хват, завтра отправляешься в шесть утра. Поедешь на машине. Успеешь. А теперь отдыхать.

Выехал я, как и говорил Георгич, в шесть часов. Перед этим позавтракал и переговорил с т.Глашей. Она цветёт и радуется жизни, но нет-нет, да и взгрустнёт, что муж её не дожил до этого дня. С Никитичем у них всё отлично. Давно они уже присматривались друг к другу, но из-за возраста не делали никаких шагов навстречу, а тут такая возможность. Она меня, кстати, попросила не называть больше т.Глашей, лучше по отчеству, как Никитича, Андреевна она. А то, как-то старит это. Не к лицу. Других ребят тоже попросила так её звать. Ну что ж, Андреевна, так Андреевна, я не против.