Мировой порядок как стабильный, демократический и справедливый мир людей (мы часто называем его «мировым сообществом») возможен только в рамках правопорядка. Понятие «мировой порядок» выглядит аморфно и даже непонятно, способно вместить множество смыслов, в том числе деспотических по духу. Напротив, понятие и практика «правопорядка» более определенны, демократичны и понятны. Их можно выразить следующими словами: миром должна руководить сила права, а не право силы.
Сила права проявляется в международных отношениях неравномерно, порой достаточно заметно, как это было, например, в период, когда с помощью ООН страны Азии и Африки на основе права на самоопределение добились освобождения от колониализма. Нередко, однако, верх берет право силы, и тогда раскручивается гонка вооружений, вспыхивают и продолжаются десятилетиями региональные и локальные конфликты, растет угроза со стороны международного терроризма. Для навязывания воли одних государств другим используются экономические санкции.
Если XX век был в основном веком идеологических и военных противоречий и катаклизмов (они выразились в борьбе коммунистической и буржуазных идеологий и двух мировых войнах), то сейчас разворачивается опасный конфликт между богатыми и бедными странами или, как еще говорят, «бедными миллиардами» и «золотым миллиардом». Противоречия между этими двумя мирами человечества (и с ними, на мой взгляд, глобализация вряд ли справится) носят глубокий характер. В перспективе они могут перерасти в большой беспорядок. Он будет непохож на предыдущие катаклизмы и войны.
Военный потенциал «бедных миллиардов» несравним с военной мощью «золотого миллиарда». Поэтому противоречия между ними чем-то напоминают борьбу Давида с Голиафом с той разницей, что в отличие от библейской схватки современный Голиаф (им являются США) столкнется не с одним, а с множеством вызовов противостоящих ему сил. Наиболее экстремистские из них уже объединяются в тайные сети. Победить их с помощью регулярной армии или даже сил специального назначения трудно.
До сих пор нет общепризнанного определения терроризма, хотя необходимость дать его давно назрела. Основная трудность состоит в том, что этому явлению пока не удается подобрать характеристику, которая устраивала бы всех. Есть терроризм одиночек, терроризм групп и, как это ни прискорбно осознавать, государственный терроризм. Последний отрицается политиками, стоящими у власти. А как, собственно говоря, можно назвать жертвы среди гражданского населения, включая женщин и детей, которые сопровождают почти каждый военный конфликт, причем счет идет на многие тысячи? «Сопутствующие потери»? От такой словесной эквилибристики нормальному человеку становится не по себе. Выйти из этой постыдной ситуации можно только отказавшись от войн как средства внешней политики. Именно к этому призывает Устав ООН. Если в работе этой организации ложные стандарты милитаристского мышления возьмут верх над здравым смыслом и демократическим правопорядком, то терроризм не изжить.
В деятельности ООН были как подъемы, так и спады. В настоящее время эта организация переживает сложный период, налицо давление на нее со стороны приверженцев права силы, что подрывает мировую стабильность. ООН, конечно, сохранится, если не «испарятся» сами международные отношения и не разрушится классическое международное право с его опорой на суверенные государства. Без них мир, где безопасность утверждается для всех, исчезнет. Наступят времена диктата сильных над слабыми, бесправия и двойных стандартов.
Последнее десятилетие Генеральные секретари ООН буквально бьют в набат, призывая к международной солидарности в деле обеспечения безопасности для всех.
Кофи Аннан, Генеральный секретарь ООН в 1997–2006 гг., в своем докладе «При большей свободе» выступил за всеобъемлющую концепцию коллективной безопасности, которая учитывала бы как старые, так и новые угрозы. В докладе сказано: «Угрозы для мира и безопасности в XXI веке включают не только международные войны и конфликты, но и терроризм, оружие массового уничтожения, организованную преступность и насилие против гражданского населения» [19, с. 9]. Проблемами коллективной безопасности, подчеркнул К. Аннан, являются нищета, смертоносные инфекционные заболевания и деградация окружающей среды. Кроме того, в мире налицо беспардонная гонка вооружений, их продажа многочисленным клиентам. Сегодня все, кто могут, торгуют на международных рынках оружием, в том числе самым современным. Выходит, что ООН выступает против войн и насилия, но гонка вооружений мировые элиты мало беспокоит. Это по крайней мере странно. Стоит добавить, что практика нападений коалиций государств под разными предлогами на другие государства, как это было в случаях с Югославией и Ираком, зачастую не вызывает серьезных и консолидированных возражений со стороны мирового сообщества, хотя имеют место грубейшие нарушения Устава ООН. Это приводит к неизбежному результату – ООН слабеет на глазах.
Россия заинтересована в сильной, демократической и справедливой ООН, в которой никто не мог бы манипулировать мнением и особенно действиями генеральных секретарей, постепенно приобретающих большой вес. Они все чаще выступают не просто как администраторы, но и как политики. Это веление времени. Генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун, например, является сторонником глобальной солидарности в деле помощи развивающимся странам. Его точка зрения на международное сотрудничество выражена ясно: «Мир сталкивается с большими и серьезными проблемами. Они не могут быть решены ни одним отдельным государством. Их можно решить только совместными усилиями. Сегодня, в период глобального кризиса, нам нужна новая глобальная солидарность. Если говорить откровенно, то мы либо преуспеем вместе, либо проиграем каждый в одиночку» [18, с. 4].
Пан Ги Мун, оценивая глубину глобального экономического кризиса и растущую опасность политической нестабильности, заявляет: «На карту поставлено все, что так дорого для Организации Объединенных Наций, – развитие, процветание, благосостояние населения планеты, стабильность и безопасность целых государств. От этого не застрахована ни одна нация – ни богатая, ни бедная. <…> Если мы не справимся с кризисом, то, боюсь, политическая нестабильность может приобрести глобальный масштаб. <…> Если жизнь будет становиться все труднее, особенно в наиболее бедных государствах, масштабы социальных беспорядков, несомненно, возрастут» [18, с. 5]. Пан Ги Мун выступает за конкретные меры по предотвращению потенциальной катастрофы человечества. Более того, он призывает к принятию глобального плана стимулирования, который отвечал бы нуждам всех развивающихся стран и предусматривал оказание им помощи и ликвидной поддержки в объеме 1 трлн долл, уже в ближайшие годы [18, с. 6].
Роль Генерального секретаря ООН в современном мире велика. И тем, кто избирается на этот пост, приходится лавировать между Сциллой независимости как условия сохранения доверия к ООН и Харибдой поддержки своей деятельности постоянными членами Совета Безопасности, особенно США. Сохранение равновесия между ними требует большого человеческого терпения и такта. В конце концов, груз ответственности за свое дело и идеология международных отношений в том виде, в каком их понимает Генеральный секретарь, перевешивают все остальное, на первый план выходят его собственные приоритеты. Если они не совпадают с интересами США, то это означает конец карьеры генсека, и он не избирается на второй срок.
Б. Бутрос-Гали, Генеральный секретарь ООН в 1991–1996 гг., в своей книге «Непокоренная Организация Объединенных Наций» откровенно рассказал о том, как его усилия создать новую систему стабильности и безопасности, причем совместно с США, потерпели неудачу. От него «требовали, чтобы Организация Объединенных Наций покончила с тем или иным конфликтом, не предоставляя при этом ни сил, ни мандата, необходимых, чтобы сделать это» [2, с. 473–474]. Так было в Боснии, Сомали и Руанде, где операции ООН провалились. Еще более эмоционально Б. Бутрос-Гали заметил: «Задача Организации Объединенных Наций состоит прежде всего в том, чтобы помогать всем тем, кто обделен судьбой. <…> В обозримом будущем ООН останется главным защитником самых слабых и отсталых. Она должна будет оберегать их от пагубных последствий глобализации, помогать им найти путь к успеху в условиях глобальной экономики» [2, с. 474–475]. Он видел ООН как единственный глобальный механизм по борьбе с изменениями окружающей среды, распространением наркотиков, преступностью и терроризмом. Генеральный секретарь ООН, подчеркивал Б. Бутрос-Гали, «в любом случае должен выступать как защитник интересов развивающихся стран» [2, с. 474], а сама ООН должна обращать больше внимания на Африку, где, как он считал, уровень насилия несравненно выше, чем на Балканах или на Ближнем Востоке.
