Много встреч у нас было в боевых частях. Возвращаемся в Можайск. Снова мы на центральной площади. И вдруг - какая перемена! Там, где были кресты гитлеровцев, - голо. В неистовой и справедливой ненависти к немецко-фашистским захватчикам можайцы смели все эти кресты до единого и сожгли их на кострах. Небывалое для любой войны! Как и почему это было сделано? Надо объяснить. Это и сделал Илья Эренбург в своей статье "Смерть и бессмертие". Он провел резкую, разграничительную линию между советскими воинами, сложившими свои головы на поле брани во имя свободы и независимости Родины, и погибшими под ударами Красной Армии гитлеровцами.

О наших бойцах он писал: "На площадях Малоярославца и Можайска я видел святые могилы: здесь похоронены храбрецы, участвовавшие в освобождении этих городов. Пройдут годы. Забудутся страшные месяцы войны. Люди отстроят новые города, новые школы, новые клубы. Красивей, больше прежних станут наши города. В сердце освобожденных городов останутся дорогие памятники. И мать, показав ребенку на цоколь с начертанными именами, скажет: "Вот, Петя, кто тебя спас..."

А о сраженных фашистах он написал:

"Немцы закапывали своих мертвецов не на кладбищах, не в сторонке, нет, на главных площадях русских городов. Они хотели нас унизить даже своими могилами. Они думали, что завоевывают русские города на веки веков... Парад мертвецов на чужой земле не удался: ушли живые, ушли и трупы - не место немецким могилам на площадях русских городов... Забвенью будут преданы имена немецких захватчиков, погибших на чужой земле".

С давних времен говорили: "Мертвые сраму не имут". Нет, и мертвые немецкие захватчики имут срам! - во весь голос сказал писатель. Сказал он это для того времени, сказал и для будущего, словно предчувствовал, что гитлеровские последыши, всякого рода неонацисты попытаются обелить и живых и мертвых - всех, кто шел в разбойничий поход на Советскую страну, чтобы захватить чужие земли, поработить наш народ, всех, чьи руки обагрены кровью миллионов советских людей.

Вспоминаю, как мы с Ильей Григорьевичем вычитывали гранки его статьи "Смерть и бессмертие", а рядом сидели Симонов и Екатерина Шевелева. Говорили о тех немецких кладбищах в Можайске и других городах и селах, захваченных немцами. Шевелева молчала, не вмешивалась в наш разговор. А на третий день принесла стихи. На ту же тему - гневные, беспощадные:

Снега не обелят их в долгую зиму,

Не скрасит их зелень лугов

И люди не скажут, что сраму не имут, 

Презренные трупы врагов.

"Можайск взят" - так называлась первая статья Эренбурга о нашей поездке. За ней последовал "Второй день Бородина". Были в том очерке волнующие строки: "Сто тридцать лет спустя Бородино снова увидел героев - в других шинелях, но с русским сердцем... Россия не забудет и второй день Бородина..."

В сегодняшней "Красной звезде" - отчет о траурно-торжественном заседании в Москве, посвященном восемнадцатой годовщине со дня смерти В. И. Ленина (тогда была традиция отмечать годовщину смерти вождя).

Заседание проходило в Большом Кремлевском дворце. Это - примета времени. Потерпев поражение в своих попытках уничтожить Москву с воздуха, потеряв свыше тысячи самолетов, немецкая авиация вынуждена была почти прекратить налеты на столицу. Последний раз официальное сообщение под заголовком "Налеты немецких самолетов на Москву" было опубликовано 15 ноября прошлого года. Наши средства ПВО беспрерывно усиливаются, установили непроницаемый заслон для вражеской авиации. Теперь не надо искать бомбоубежище для торжественного заседания.

В зале фронтовиков меньше, чем в октябрьский праздник.

Это тоже примета времени. Фронт все дальше и дальше отдаляется от Москвы, и возможности пригласить сюда представителей боевых частей ограничены. Большинство участников заседания - работники гражданских организаций. Они не в пиджаках и при галстуках, а в военных гимнастерках, но без знаков различия. Это стало как бы модой, соответствующей времени и делам.

С докладом на заседании выступил секретарь ЦК партии А. С. Щербаков. Говоря о мужестве и самоотверженности защитников столицы, он напомнил о подвиге 28 гвардейцев-панфиловцев:

- В славные дни обороны Москвы на один наш рубеж двинулось несколько десятков танков. Этот рубеж защищали 29 советских гвардейцев. Затем их осталось 28. Один был убит самими гвардейцами за то, что оказался трусом и поднял руки перед врагом. А 28 советских людей - среди них были русские, украинцы, казахи - вели неслыханный в истории бой с танками. 18 вражеских машин были подбиты. 28 бойцов не отступили в этом неравном бою; они, защищая Москву, пали смертью храбрых.

Когда я вернулся в редакцию, у меня на столе уже лежала сверстанная подвалом статья под заголовком "О 28 павших героях". Напомню, что в ноябрьские дни сорок первого года, когда "Красная звезда" впервые рассказала о подвиге панфиловцев, мы о них мало что знали. Не были даже известны имена павших героев. Поиск мы начали после того, как Дубосеково было освобождено от немецких захватчиков. Тогда была восстановлена картина боя. В статье впервые были названы имена панфиловцев. Над очерком напечатан снимок братской могилы, где были перезахоронены герои.

* * *

В газете опубликована небольшая, но важная и характерная для того времени заметка: "В Москву из частей Западного фронта возвратилась делегация трудящихся Хабаровского края, сопровождавшая эшелон с подарками для бойцов действующей армии... Все эти подарки делегация вручила в частях тт. Рокоссовского и Говорова отважным защитникам Родины..."

Подобное сообщение уже не первое. Подарки шли на фронты, начиная с сентября 1941 года; особенно много их было в новогодние дни. Сердца фронтовиков трогали душевная щедрость советских людей, их любовь и забота о воинах. Тем, кто воевал под Москвой, не забыть торжественных и радостных встреч с тружениками тыла. Об одной из них, в 8-й гвардейской дивизии, обстоятельно рассказала "Красная звезда".

В панфиловскую дивизию снарядил делегацию Казахстан, который, естественно, считал ее своей, так как она формировалась в тех краях. Со всех концов республики на сборные пункты привозили и приносили подарки для гвардейцев. Чего там только не было! Любопытная деталь: рабочие табачных фабрик оставались в цехах сверхурочно и сделали миллион двести тысяч папирос. Их разложили по сто штук в коробки, украшенные специальным рисунком Кукрыниксов с надписью "Гвардейские". На коробке - меткие стихи Маршака: "В бой, дивизия гвардейская! Под огнем твоих атак отступает рать злодейская. Дело Гитлера - табак!"

Состав из 17 вагонов с подарками стоял у вокзала. На вагонах красовалась надпись: "На фронт, восьмой гвардейской". Столетний Джамбул послал панфиловцам свои стихи:

Несколько дней провела казахстанская делегация в гостях у панфиловцев. На прощальном вечере командир дивизии генерал В. А. Ревякин, посмотрев на стрелки приподнесенных ему часов, сказал: "Ну, уже поздно! Пора благодарить делегатов и закрывать вечер. Завтра выступаем!"

Наконец пришла первая весточка о наступлении войск девяти фронтов. Опубликовано сообщение "В последний час" об операции войск Северо-Западного и Калининского фронтов. Освобождены на этом направлении восемь городов, перечислены трофеи, указаны потери немцев убитыми и пленными. Отмечено, что наши войска перерезали и захватили одну из главных коммуникаций врага железную дорогу Ржев - Великие Луки.