С годами я научилась молчать. Взаимопонимание снова пошло под откос и я всё реже с ней говорила. Друзей у меня также не было – не успевали заводиться. Мы несколько раз переезжали, что, в принципе, воспитало во мне одно хорошее качество – самодостаточность. А негативные эмоции со временем стали умещаться в старой, толстой тетрадке с авторской писаниной.

М-да, что-то меня занесло опять. Мысль за мыслью, таблетки что ль какие пить от них. Особенно от тех, после которых немножечко хочется вздернуться или вскрыться. Но пока этими мыслями я ни с кем не поделилась – я неуязвима, а значит, мне спокойно.

Сейчас я нахожусь далеко от дома. Я нарочно шла дальше и дальше, словно забрала с собой беду и, как кошка, уношу ее как можно дальше от дома, от родных. Итак, телефона у меня с собой нет – отлично. За углом живет однокурсница, зайду к ней и поинтересуюсь: сделала ли она свою часть нашей работы по литературоведению (я полюбила литературу всем своим сердцем и поступила, правда, со второй попытки в литературный институт) и сразу домой.

– Кажется, этот подъе …. – не успела я договорить, как почувствовала невыносимо острую боль со стороны затылка.

Темнота. Вокруг темно, хоть глаз выколи. Где я? Холодно, очень холодно. Запястья…я что, связана? Почему я не могу пошевелиться? Правильно: потому что меня вплотную привязали к стулу! Страшно представить, какие следы потом от этого «добра» останутся…

Голова болит жутко – вот-вот и расколется на две части. Огрели меня чем-то тяжелым и прилично. Вот, сволота. И главное: кто это? Он? Тот самый престранный тип? А что сразу то не убить, обязательно надо человека так мучить? Мысли путаются, не могу нормально соображать. Кажется, у меня сотрясение. Мама еще наверняка волнуется, ведь один бог знает, сколько времени я здесь пробыла без сознания.

Вдруг где-то неподалеку послышались шаги. Кто-то направлялся прямо ко мне, и я искренне не понимаю, как мое сердце не выбежало наружу прочь от меня. Слышу голоса. Мужские, приглушенные голоса, которые, очевидно, пришли сделать из меня фарш. Только вот, за что? Я не богатенькая принцесса, выкупа за меня не выплатят – просто не найдут; ни во что криминальное не ввязывалась. Я вообще мирно живу себе, никого не трогаю, зачем трогать меня?

– Хеей, я слышу вас, вы кто такие? – осмелела вдруг я. Отлично, хотя бы умру не трусишкой.

Голоса внезапно замолкли, приближаться стали медленнее, будто осторожно.

– Вы что, глухие? Или я недостаточно громко крику? И да, какая сволочь ударила меня по голове? Больно ведь, подонок. – Не сбавляя тон, договорила я.

– А ты смелая. – Усмехаясь, произнес один из двух мужчин.

Он произнес эти слова над моим ухом, я ощутила теплоту его дыхания на щеке. Мурашки табуном пробежались по коже, но сопротивляться сил не было – жутко гудело в голове. Поймала себя на мысли, что я хочу выбраться отсюда живой, но ему почему-то ответила:

–Если хочешь убить – убивай прямо сейчас, не медли. Оставь свои прелюдии для другой жертвы.

Меня напрягала темнота. Я не видела ровным счетом ничего, но отчетливо ощущала их рядом с обеих сторон. Ответа не поступило.

– Ты… ты обещал защищать меня! А теперь, теперь я сижу привязанная плотно к стулу непонятно где и … – не смогла закончить я из-за внезапно нахлынувшей волны эмоций.

Слезы лились градом. То чувство, когда тебя предали, когда ты искренне пытаешься понять: как он так мог с тобой. Но не понимаешь. Ничего уже не понимаешь…

– О, так ты уже с ним познакомилась даже! Быстро он, оперативно! – оживленно подхватил второй мужчина, который находился справа от меня. По их шагам, которые они совершали время от времени и шарканьям, я примерно знала, где он стоят.

– Стоп, ты это не он? – прекратив истерику, забормотала я. – Тогда… кто вы такие и что вам надо от меня? – с надеждой, что он придет меня, решила скоротать время разговором.

– Нет, нет, нет, леди. Так не пойдет. Мы не на допросе и надолго тут не задержимся. Нам бы только одну проблему решить в твоем лице. – спокойно ответил тот, что стоял слева. – Поняла меня? – неожиданно схватив меня за горло, спросил он.

– Кхе, кхе, от… отпусти, придурок! Я же задохнусь! – завопила я, глотая воздух ртом.

– Верно – ты умрешь не таким способом. Вообще, нам порядком надоел один господин, который с чего-то взял, что сможет спасти потерянную душу. Рыцаря сделали из него, вы только посмотрите! Кольцо ему даже дали! К вам, смертным послали! Но нет, не за тем, чтобы жизнь отобрать, как обычно, а чтобы спасти! Видите ли показалось им, что в этой малявке заточен воин добра. Вот, комедия, Руслан, не находишь? – обратился он к своему приятелю.

– Ага, заделался в ангелы-хранители – язвительно отметил Руслан. – Своего-то ты потеряла, кажется, лет в 12 это было, верно? – очевидно загордившись своей осведомленностью, уточнил он.

– Что? Откуда вы … – недоговорила я, как тот, что слева прикрыл мой рот своей ладонью.

– Заткнись, ладно? Пока ты смертная, ты слабая, поэтому … – не закончил он предложение, как резкая боль пронзила область живота.

– Ааа…. – закричала я что было мочи. А те двое поспешили куда-то удалиться.

До тех пор, пока я вновь не потеряла сознание, вдалеке я заметила какое-то синее пятно, которое тут же исчезло. Тут я, совершенно обессиленная, моментально отключилась.

В чувства я пришла, когда ощутила чьи-то прикосновения у правой ступни ноги. Жгучая боль в области живота не позволяла сосредоточиться и понять, что здесь происходит. Однако я догадалась, что меня попросту отвязывают от этого чертова стула, к которому я, наверное, приросла. Я была слишком слаба, чтобы сопротивляться, поэтому что бы этот человек не хотел со мной сделать – спасти или убить – он безо всяких преград сделает.

Как только я снова начала погружаться в сон, чья-то рука осторожно приподняла мой подбородок.

– Мира, ты меня слышишь? Мира?! – на повышенном тоне произнес знакомый мужской голос.

Он здесь. Он пришел за мной.

– Я… я, кажется, умираю – еда слышно, делая паузы, ответила я.

– Мира, ты не умрешь, я вытащу тебя, поняла меня? – поднимая подборок выше, убеждал он меня.

Отвязав обе ноги, он аккуратно перерезал веревку, плотно стягивающей запястья обоих рук. Не отпуская моей руки, он положил ее на свое плечо, а сам взял меня на руки. Я приоткрыла глаза, но вокруг была по-прежнему кромешная тьма; он меня куда-то нес. Я слышала его учащенное дыхание, пальцами вцепилась в его широкие, крепкие плечи, но из-за большущей дырки в животе (а она наверняка была очень большой!) я даже поблагодарить его не смогла. Лишь отчаянно вглядывалась во тьму в надежде увидеть свет.

Он нес меня минус 10. За это время он ни разу ничего не спросил. Ни одного вопроса. Наверное, догадался, что меня ранили, что мне говорить крайне затруднительно. Вдруг он остановился, осторожно опустил мои ноги на поверхность и сам опустился на колени, придерживая верхнюю часть моего тела. Спустя пару секунд я едва смогла открыть глаза – огромный синий круг напротив нас был настолько яркий. Я испугалась и машинально хотела спрятаться, уткнувшись носом в его плечо. Он никак на это не среагировал, но, видимо, заметив рану, воскликнул:

– Что? Тебя ранили?! – больше было похоже на констатацию факта, нежели на вопрос.

– Ты. Тормоз. – подняв голову, прошептала я, тут же потеряв сознание.

Шум. Множество разных голосов. Всё спуталось. Сильный запах лекарств, я пытаюсь открыть глаза. Выбеленный потолок, стены с облупившейся краской точь-в-точь как на скамейке в сквере у дома. Прикроватная тумба, на ней какие-то больничные предметы. Рядом стоит капельница. Что же, на городскую больницу это похоже больше, чем на ад, поэтому поспешу радоваться тому, что осталась живой.