Много информации узнать не удалось, но и того, что услышала, хватило.

Раньше в семье кормильцами были оба родителя. Мистер Смит работал на заводе весь день. Мисс Смит была помощницей в аптеке неподалеку. Средств хватало на снятие маленькой однокомнатной квартирки и содержание двух детей. Потом младший, Джон тяжело заболел. Лекарства, даже самые простые, стоили недешево. Пришлось приложить много усилий, чтобы на них заработать. Но состояние Джона ухудшалось. Вскоре мисс Смит не смогла покидать дом — ей пришлось ухаживать за сыном. Мэри то помогала матери с делами по дому, то, когда у семьи была возможность испечь что-нибудь, продавала выпечку. К сожалению, возможность появлялась нечасто, в последнее время Смиты жили бедно.

Эти сведения по крупицам пришлось собирать из бесконечного и монотонного монолога «матери». Вот когда поблагодаришь графа за, пусть нечастый, выход в высшее общество, где даже за самой безобидной фразой мог скрываться второй смысл.

Из-за такого внимания к деталям у меня разболелась голова. Картину довершал взбунтовавшийся желудок. Очень захотелось есть, но я терпела. И вскоре была вознаграждена чашкой чая (надеюсь, это был именно чай) и краюшкой хлеба.

Джон уже успел проснуться и теперь без аппетита ел. Он время от времени поглядывал на меня. Я отвечала ему непонимающим взглядом. Тогда мальчик пожимал плечами и отворачивался. Но через несколько минут снова принимался на меня посматривать. Похоже, я веду себя не как Мэри (что вполне логично, я ведь не знала, какая она), и это заметно. Ничего поделать с этим я не могла. Оставалось только постараться вести себя незаметнее, чтобы не привлечь внимание еще больше.

Поздним вечером мы легли спать. Мы — это я и Джон. В комнате было всего две кровати (еще одну я не заметила), для пары человек каждая. Объяснять, для кого — какая, мне не пришлось.

Снова спать с кем-то было неудобно. Я уже привыкла к одиночеству, но здесь с ним придется распрощаться. Пришлось смириться.

Уснуть я смогла нескоро. Сначала домой вернулся «отец». Мисс Смит, тихо причитая, накормила его импровизированным ужином. Потом они легли спать. Минут на пятнадцать в квартирке воцарилась относительная тишина (скрип половиц у соседей, различные звуки с улицы и шорох крыс еще никто не отменял), а после этого… проснулся Джон.

— Спишь? — прошептал мальчик мне в ухо.

Даже если бы я спала, то сразу бы проснулась.

— Сплю, — прошептала я в ответ, стараясь сделать так, чтобы голос звучал сонным.

— Но ведь ты мне ответила, значит, не спишь, — возразил Джон.

Я обреченно открыла глаза и повернулась к нему. Не хотелось бы разбудить чету Смитов. «Отец» явно сегодня не в настроении, а про «мать» я уже упоминала.

— Хорошо, я не сплю.

— Я тоже не сплю, — вздохнул мальчик.

Я чуть не поперхнулась от неожиданности. Дети… такие дети!

— Почему? — все же спросила я.

— Не могу.

— Вот как?

— Я думаю… — прошептал он, внимательно меня разглядывая в полутьме.

— О чем? — устало поинтересовалась я.

— О тебе. Точнее, о твоем поведении. Ты точно не заболела? Хотя… о чем я? Тебе стало хуже?

— О чем ты?

— Ну… приступы… У тебя же часто случаются. Я беспокоился, может, снова случился?

Я нахмурилась. Приступы? Что за приступы такие? У Мэри эпилепсия? Астма? При каких болезнях вообще приступы бывают… Черт. Сейчас не вспомню. Но приступы — это плохо.

Но они объясняют то, почему я оказалась в том переулке. Видимо, Мэри стало плохо, и она, не желая привлекать внимание людей на улице, юркнула туда. Там она и погибла. Тихо и незаметно. Прямо как я.

Но сейчас нужно подумать о другом. Раз я оказалась в теле Мэри Смит, то ее болезнь теперь — мое бремя, как бы пафосно это не звучало. А это значит, что приступ может настигнуть меня в любую минуту, а я даже не знаю, как нужно поступить. Более того, мне собственная болезнь неизвестна!

Чер-рт!

— Мэри? — осторожно тронул меня за плечо Джон.

— А?

— Все хорошо? Ты так резко замолчала… Что-то все-таки случилось?

— Н-нет. Нет, Джон, не переживай. Я в порядке. Просто задумалась. Прости, если напугала.

— Вот теперь я точно уверен, что ты заболела, — серьезно произнес мальчик.

— Почему? — у меня засосало под ложечкой.

— Ты передо мной извинилась.

— Неужели я так редко это делаю?

— Ты? Да я вообще не помню, чтобы ты извинялась.

Джон тихонько хихикнул. Я грустно улыбнулась и потрепала его по волосам.

— Ладно, завтра будет трудный день. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — оторопело прошептал мальчик.

Я уже отвернулась, поэтому не увидела, как он, счастливо улыбнувшись, прикоснулся к своим волосам…

***

Утро выдалось пасмурным. Мистер Смит ушел на работу рано утром. Мисс Смит растолкала меня, как только он ушел, и отправила ставить жестяной чайник. Сама она встала еще раньше, чтобы напечь булочек. Пока готовили завтрак, Джон открыл глаза и потянулся.

— Ну и горазд же ты дрыхнуть, соня, — не удержавшись, пожурила я его. — Хороший сон приснился?

— Аг-га, — произнес он отстраненно.

Мисс Смит, услышав мои слова, резко обернулась.

— Заболела что ли? — встревожено спросила она.

Я слегка опешила.

— Да нет, вроде.

— Странно… — протянула женщина.

— Что такое? — взглянула на нее я.

— Обычно ты так себя не ведешь. Случилось что?

— Ну… Скажем так, я переоценила свои жизненные ценности.

— Чегось?

— Поняла, что веду себя плохо, и решила исправиться, — терпеливо разъяснила я.

— Вон оно как, — кивнула мисс Смит, недоверчиво посмотрев мне в глаза. — Значит, исправиться?

— Да.

— Что ж… — задумалась женщина, а потом лукаво улыбнулась: Значит, все же пойдешь замуж за Мэтью Джонса?

Я замерла. Мы ступили на скользкую дорожку. Но сейчас мне необходимо наладить отношения с семейством Смитов, а поэтому…

— Я подумаю, — ответила я, разливая чай по чашкам.

Мисс Смит довольно улыбнулась и хмыкнула.

— Вот и чудненько. Он парень неплохой, тебя любит. Опять же, вы с детства знакомы. В обиду тебя не даст. А там, если постараетесь, станете жить, как ты и мечтала.

Я задумчиво покивала. Знакомы с детства? Интересно…

Мы наскоро позавтракали. После этого мисс Смит вручила мне лоток с булочками и отправила на улицу — продавать.

— Не продешеви только, — напутствовала меня женщина. — Меньше пенса не бери.

— Хорошо.

Выйдя за дверь, я вздохнула с облегчением. Общение с «домашними» не позволяло расслабляться. Кажется, моя отговорка подействовала. Они уже не удивлялись так сильно, если я вела себя немного странно для Мэри. Хотя я действовала как всегда и не понимала, что в этом необычного. Как же поступала Мэри, если я, старающаяся быть тихой и, по возможности, послушной, не на шутку встревожила «мать» и Джона?

Ладно. Об этом можно подумать чуть позже. Сейчас мне предстояла задачка посерьезней. Я всегда старалась держаться в стороне от большого скопления людей, никогда не спешила знакомиться первой и вообще испытывала дискомфорт при общении с незнакомцами. Но теперь свои страхи и комплексы придется отбросить. Я больше не могу позволить себе быть прежней. Та Катя, что очутилась в поместье графа Фантомхайва, не сможет выжить в городе, полном опасностей. А Мэри должна.

Другого выхода все равно нет…

***

Чтобы распродать все булочки мне пришлось собрать свою волю в кулак, не позволяя запаниковать (интроверт во мне буквально бился в истерике). Честно говоря, вид булочек, по крайней мере у меня, вызывал опасения. Будь у меня выбор покупать их я не рискнула. Но сейчас я оказалась по другую сторону. Мне нужно было впихнуть свой товар, несмотря ни на что.

Пригодились некоторые приемы, выученные в особняке Фантомхайвов. Людям нравится вежливое, обходительное отношение, приятная улыбка и ненавязчивость. Мне потребовалось приложить немало усилий, но я выполнила свое задание. И даже получила удовольствие от процесса. Забавно.