- Си, сеньор! Мы летим в Рино. - ответил я ему на том же языке, дабы не осложнять ситуацию. Не хотят со мной говорить по-русски, так и не обязаны. Их дело. Никак не мое.
- Энрике Льянос, - представился он, - папашу вот навестить приехал, однако дела требуют, чтобы срочно вернулся к работе. Подвезете троих до Рино?
- Отчего не подвезти, если билеты купите!
- Сколько за билеты платить и где их покупать? - Мужик усмехнулся и подмигнул.
- А вон у меня ко-пилот в кабине восседает и ваших мальчиков разглядывает с интересом. Вот ей и платить. Только собачку не раздразните. Кусучий он больно. Деликатное обращение уважает. Билеты у нас как бы виртуальные. Если заплачено, считаем, что они у пассажира имеются. А не заплачено - то билетов нет, и необилеченный пассажир покидает аэроплан, не дожидаясь ближайшей остановки. Три сотни за троих. Будьте любезны!
- Дешево! - Удивился предводитель команчей.
- На том стоим! - Загордился я. - Сейчас дозаправимся, рассчитаемся с этой конопатой занозой, - я кивнул на пацаночку, пританцовывавшую возле парней, - за керосин и полетим в Рино.
Синьор кивнул и засмеялся:
- Это моя племяшка! Действительно - заноза в неудобном месте! - Потом, обернувшись к своим людям, крикнул: " Паблито, Рафаэль!.. "
И дальше мне разобрать испанскую речь не удалось. Энрике снова повернулся ко мне и пояснил:
- Сейчас на ферму заскочим, в городское переоденемся. Мы - мигом.
- Разумеется, сеньор! Как сеньору будет угодно! Не торопитесь, сеньор. У вас не менее чем полчаса. Больше, чем полчаса. Пока баки залью, пока топливо маленько отстоится, пока пробу сниму... - И на Катю переключился
- Бесподобная, сколько уже набежало?
- Еще полсотни кило! Потом на другой бак переходи!
- Яволь, моя волшебная!
Потихоньку народ рассосался. Кто-то спрятался под навесом. Кто-то уехал на ферму. А кое-кто, пользуясь тем, что я жарился под солнышком на крыле, спрятался от солнышка под крылом и принялся моей кирии куры строить. Кирия слушала, заливисто и весело смеялась непонятным мне комплиментам. То, что это были именно они, не вызывало у меня ни малейшего сомнения. Уж больно рожа у комплиментоговорителя была выразительная. Как у кота перед миской сметаны. Пришлось ему старинную летчитскую песню спеть: "...Мне сверху видно все, ты так и знай...".
И сызнова меня прекрасно поняли. Хотя и пытались сделать вид, что не. Но тон-то изменился! А Катя... Катя смеялась. Укорил я ее грустным голосом. За то, что пора выключать насос, а она не выключает. А напротив, слушает сомнительные комплименты всяких посторонних сеньоров. И на землю спустился. Только предались мы мыслям о том, что неплохо бы и скушать кого-нибудь мясистого, под достойный гарнир, как мечта незамедлительно сбылась. Мелкая из-под навеса выскочила наружу, затрепыхала ручонками и на перекусон нас зазывать принялась. Долго ей напрягаться не пришлось. Мы согласились сразу. Даже для приличия не ломались.
Прошли мы под навес, уселись с Катей на длинную лавку за длинный стол, собранный из оструганных неокрашенных досок. Ждем, когда кормить станут. Вроде пищу принять позвали, а на столе пусто и сиротно. Однако вскоре все образовалось. Подъехал длинный полноприводной пикап, из которого выскочили три смуглые креолки "цвета шоколада". Однако не стали помахивать руками. А быстро выгрузили зеленые армейские термоса, раскидали по едокам столовые приборы и с шуточками да прижимками, с подтанцовкой двинулись вокруг стола и приборы те наполнили чем-то вкусным, но незнакомым. Двигались они увлекательно так. Гибко и шустро. Я бы даже сказал - задорно.
В общем, я чуть лицом не покраснел, когда мою голову с двух сторон знойные креолки в своих бюстах спрятали, супчиком и рагу тарелки мне наполняяя. Но пережил и это. И с интересом уставился в тарелки. Чем это тут кормят? Немного подумал и вслух спросил. Креолки даже удивились. Разумеется, крокодилятиной! Чем же еще? Суп из крокодила. Жаркое из крокодила. Компот из... Нет, мои маленькие радиослушатели! Не угадали! Компот оказался из персиков!
Раньше крокодилятинку пробовать мне не доводилось. Не приживаются крокодилы в реках сибирских. Потому и не пробовал. А зря. На вкус вроде молодой нежирной свининки. Аппетит я нагулял неимоверный и трескал деликатесы трудолюбиво и темпераментно.
Но пока я о крокодилятине и ее производстве в промышленных количествах размышлял, народ кругом вел себя нестесненно, непринужденно делился со мной мыслями и впечатлениями. Довелось узнать мне о разведении крокодилов немало нового. Проблем с ними оказалось много. Во первых это не правда, что они не болеют. Они болеют. У них, к примеру, случаются раздражения лапок. Еще они кашляют. Кроме того у них случается зуд в попе. И брачный период по достижении возраста зрелости. От всех этих бед они дерутся и портят ценный мех... в смысле, свои ценные шкурки. Ради этих-то шкурок хозяева фермы дело и затеяли. У них тут и фабричка по выделке крокодильей кожи, и цех швейный. Проблема заключалась в мясе, возникающем при отъеме у крокодила шкурки. С одной стороны, мяско - деликатес, пользующийся повышенным спросом в ресторанчиках и барах Рино. С другой стороны, возить его по местной жаре за двести километров, не имея рефрижератора - дело беспонтовое. Тухнет оно на первой сотне километров.
В результате ферма теряет немалую часть прибыли от продажи мяса. Крокодило-кооператоры сами не справляются с потреблением. Именно так. Кооператив тут у них образовался. Крокодиловодческий. Приходится скармливать деликатесный продукт его поставщикам. А тем и рыбы из реки более чем достаточно. Такое безобразие сильно правление раздражает, но приобретение вездеходного холодильника все время по разным причинам откладывается. По реке же везти еще дольше. Но - дешевле. Однако доходы не позволяют пока приобрести подходящее, снабженное холодильниками судно. Да и не так много мяса ежесуточно дает ферма, чтобы флотом обзаводиться. Организация производства консервов тоже дело дорогостоящее. Вот такие дела, сеньор!
Пока я скушал добавку, чуть было совсем профессиональным крокодиловодом не сделался. По крайней мере в теоретической части крокодиловодства. Откажет летное здоровье - смогу заняться разведение крокодилов. Воспылал я энтузиазмом и внес на обсуждение кооператива предложение: отчего бы не возить мясо по ночам? Когда прохладно. Неужели дороги до Рино настолько нехороши, что не позволяют это делать? Меня дружелюбно похлопали по плечу, сказали мне, что сразу видно "новато", сказали, что никто тут по дорогам ночами не ездит, и застращали дорожными "бандидо", "хиена грандес" и другими жуткими хищниками. В том числе и ночной специализации. Мрак!
Подъехал "Мерседес", из которого бодро выскочили доны: Энрике, Рафаэль, Паблито. Я их сразу узнал. Но как же разительно изменился их внешний облик! Их стиль. Куда делись скромные невыразительные бойцы в камуфляже? Волосы стянуты в конский хвост. На шеях жирно-желто блистают златые братковские цепи. На запястьях сверкают не менее золотые "пульсерас". Немыслимо ярких расцветок рубашки навыпуск, под которыми грозно топорщатся пистолеты. На руках какие-то витиеватые тату... вероятно, способные немало сказать знающему человеку. Моментально пришли на ум недавно упомянутые "бандидо". И эти люди опасаются возить ночью крокодилятину? Да сами-то они кто?!
Следом за ними, соблюдая высокое достоинство, неторопливо покинул салон автомобиля седовласый крепыш, возрастом явно за шестидесятник. Все его бурно поприветствовали, называя "хефе". Начальник приехал. Звали начальника - Хосе. Не торопясь подошел к столу, подождал, пока народ освободит для него место прямо напротив меня. Не торопясь присел. И сказал, добродушно улыбаясь:
- Это ты будешь русский пилот?
- Почему буду? Уже стал. - Слегка нахамил я ему от растерянности. Поскольку сказано мне было на чистом русском языке. Практически без акцента.
