А еще лучше, чтобы специалисты сотрудничали и не упускали из виду весь организм. Мне кажется, что просто необходимо наверстать упущенное в этой области, так как она здорово отстает.

Выльем еще немного воды из стакана, отметив принцип номер четыре:

Мы по-прежнему рассматриваем разделение тела человека. Не только физическое тело, но весь человек состоит из разных частей: материи, которая является телом, ума, представляющего собой ментально-когнитивный мир, и психики (духа), отвечающей за эмоциональную сферу. Хотя сегодня мы много читаем о «единстве тела, души и духа», а слово «целостный» стало обычным, часто используемым термином, это не значит, что единство автоматически вошло в практику лечения. Я не раз замечала, что множество людей даже не понимает, из чего состоит это единство. Где именно оно? И как ощущается?

Если для ответов на эти вопросы не хватает практического опыта, определение целостности лопается как мыльный пузырь. Понятие быть «единым» остается в полной темноте, не говоря уже о том, как достичь этого единения. Это также означает, что боль нуждается в классификации. Какого она происхождения? Структурного, функционального, психосоматического или умственного? По опыту знаю, что пациенты чувствуют себя наиболее комфортно, когда вмешательство касается только тела. Психосоматический и ментальный аспекты крайне непопулярны. Никто не хочет считаться умственно отсталым или страдающим недостатком самоконтроля.

Но какова реальность? Будьте честны: когда начинаются боли, едва ли удастся спокойно наблюдать, ощущая их только как физический аспект. Так как это означает, что ваш эмоциональный мир не потревожен, и духовное состояние не подвержено влиянию.

Я не знаю ни одного человека с чисто физическими недомоганиями. Боль всегда захватывает все области: физические, психические и ментальные. И потому мы не должны ограничивать ее лишь физическим аспектом и рассматривать другие части, как сопутствующие осложнения. Если мы рассмотрим три фактора боли, будь то причина или следствие, у нас есть шанс добиться успеха в борьбе с ней.

Продолжаем выливать воду из стакана по принципу номер пять:

Наконец, мы приходим к мысли о единстве тела, души и ума как источнике здоровья. Измученные болезнями люди хотят только одного: снова чувствовать себя здоровыми. И тут возникает вопрос: что же, собственно говоря, означает быть здоровым? Мы вступаем в еще большее противоречие с традиционной медициной. Является ли человек здоровым, если он ни на что не жалуется и не нуждается в медицинской помощи? И чувствует ли он себя полностью здоровым? Здоров ли тот, кто хоть и не имеет видимых и измеримых жалоб, но держится только с помощью успокоительных? Является ли здоровым успешный в профессиональной жизни человек, испытывающий приступы ярости по отношению к близким? Является ли более здоровым человек с постоянно напряженной спиной, по сравнению с тем, кто обратился за помощью с начинающейся болью в колене? Является ли позитивный и оптимистичный человеком, который подавлен дома, более здоровым, чем тот, кто выглядит депрессивным? И здоров ли человек с безупречными анализами, который постоянно чувствует усталость и изнурение?

Мы должны подумать о том, что означает быть здоровым, и четко определить, что человек с болью не обязательно больной. Я хотела бы уточнить диагноз «болевая болезнь».

Продолжайте выливать, но оставьте несколько капель! Вот принцип номер шесть:

Первое, чему я научилась в ходе своей практики, было то, что боль – это абсолютно индивидуальная вещь. Даже когда боли локализованы в одной и той же области тела. Перед написанием этой книги я просмотрела истории болезней моих пациентов за последние несколько лет, пытаясь провести некие параллели, но мне это не удалось. Когда секретарь разговаривает с боссом о боли в плече, нотариус с грузчиком – о поясничных жалобах или студент с парикмахером – о напряженной головной боли, это, с большой долей вероятности, относится к различным обстоятельствам.

Когда я рассматриваю конкретные жалобы пациентов, видно, как по-разному они выражают свои ощущения. Некоторые из них говорят, что их боли колющие, сверлящие, режущие, пульсирующие, пилящие, долбящие и горящие, другие испытывают их как дребезжащие, тянущие, острые, гремящие, глухие, резкие, подобные коликам или жгущие как крапива.

Они могут быть светлыми или темными, лавинообразными, в виде толчка, волнообразными и импульсивным, могут загораться, излучать, взрываться, подкрадываться или обладать взрывной силой. Часто описание содержит эмоциональные оценки, например, они подкрадываются, угрожают, мучают, изматывают, издеваются, овладевают, нервируют или бичуют. Так что боли вызывают индивидуальные реакции: они заставляют задерживать дыхание, сдаваться, почти сводят с ума, разочаровывают или утомляют до изнеможения.

Я не преувеличиваю, когда утверждаю, что переживания боли всегда разные, с весьма дифференцированными ощущениями. Поэтому никогда не сравнивайте свою боль с болью другого человека, даже когда она так же локализована, происходит в то же время или выражается в аналогичных приступах. Переживание боли всегда индивидуально. Она нуждается в узкоспециализированном разрешении.

Теперь вылейте остаток воды из стакана. Седьмой принцип звучит так:

Опорожнив «стакан боли», вы, возможно, пересмотрели некоторые консервативные мысли о болевом вмешательстве. Давайте перейдем ко второму «медитационному стакану». По опыту могу сказать, что этот шаг у привыкших к боли людей может потребовать большей гибкости, в отличие от классических принципов традиционной болеутоляющей терапии. Когда я говорю о медитации с пациентом, страдающим от боли, то мой собеседник становится тише, жестче или часто дистанцируется.

«О, нет… – подумал Олаф, пациент, давно страдающий от мигрени, когда я предоставила ему первый комплекс медитативной практики. – Я, наверное, ошибся дверью». Он мне признался в этом много позже, уже став поклонником медитации движения. Или Елена. Она закатила глаза и обиженно сказала: «Для медитации у меня нет времени. У меня два ребенка, большой дом, работа, боль в спине и всегда надо что-то делать. Исключено!»

С медитацией она действительно не хотела иметь дела. Однако когда я показала ей первую медитативную технику как «последовательность наблюдений», она пришла от нее в восторг.

Поэтому я не всегда обозначаю упражнения, которые включаю в свою практическую работу, как методы медитации. Для начала говорю о них, как упражнениях по осознанию, наблюдательности или внимательности. Медитацией я их называю, только когда пациент освободится от своих предубеждений. В мастер-классах по медитации я наблюдала похожее. Здесь также со стороны участников обнаруживаются недоразумения. Иногда даже случается, что большую часть времени курса я посвящаю подробным объяснениям о сути медитации, опровергая их представления. Только потом мы глубже погружаемся во внутренний мир.