– Хорошо, спрашиваю: кого убила ты?

– Я не знаю, – ответила Койра, дерзко вскинув голову. – Он стер это из моей памяти. Кому-то он стирает память, а кому-то оставляет, чтобы помнили. Я была маленькой, когда совершила преступление, потому что, сколько себя помню, я всегда жила здесь. Должно быть, я убила какого-нибудь ребенка Равных. Теперь ты доволен?

Койра с вызовом посмотрела ему в глаза. Люк с трудом мог выдержать этот взгляд.

Ему стало невыносимо жалко ее. Сердце у него екнуло: как легко судьба Койры может стать судьбой Дейзи. Два ребенка. Несчастный случай. Это мог быть всего лишь несчастный случай. И Койру отправили сюда, и она живет здесь в ошейнике с раннего детства. Как бесчеловечно.

Но разве Равные – люди?

– Вот сюда, – сообщила Койра, так неожиданно открывая перед Люком дверь, что он не успел еще прийти в себя.

На долю секунды он вспомнил Милмур и Рени, когда она впервые привела его в клуб, где все его члены сидели вокруг обшарпанного стола.

Вид комнаты, в которую он вошел, стер картину Милмура.

Такое он себе и вообразить не мог.

– Простите, – сказала Аби, ни капельки не чувствуя себя виноватой. – Не могли бы вы повторить. Возможно, мне это показалось. Вы сказали, что в данный момент освобождение моего брата не является приоритетом.

В Большом зале Хайвителя собрались хозяева и гости: Аби и Дженнер, Мейлир и Дина, Рени и члены клуба, леди Треско и две ее дочери. Все сидели на скамейках за внушительных размеров деревянным столом из сплавного леса. Во главе стола сидел наследник Мейлир. Маленькая злобная собачонка расхаживала под столом вокруг ног и громко пыхтела. Аби смотрела на ее хозяйку, Бодину Матраверс, и ждала от нее ответа.

Витражи на окнах зала изображали исторические морские сцены. Падавший в окна солнечный свет холодной голубизной ложился на белокурые волосы Бодины. Неужели Аби не догадывалась, что она такая же холодная, как и ее сестра – наследница Боуда?

– Все верно, освобождение Люка не является приоритетом, – ответила Дина. – Мы должны выработать меры, противодействующие режиму Уиттема Джардина. Дженнер, теперь, когда ты знаешь, что Абигайл в безопасности, тебе нужно покинуть нас. Ты должен принять акт Тишины, никому ни слова о том, что́ ты здесь видел и слышал. Мы не можем рисковать и допустить утечку информации, даже по какой-то непредвиденной случайности.

«Нет», – не успела сказать Аби.

– Я не уеду! – горячо заявил Дженнер.

Все повернулись в его сторону. Аби особенно пристально наблюдала за членами клуба. Она едва успела запомнить их имена: сестры Хильда и Тильда, далее пара, которую она приняла за родителей Рени, – Джессика и Оз. И Асиф – молодой парень, который никак не мог усидеть на месте и все время боролся с соблазном посмотреть в упор. И Рени, ершистый подросток, сидела рядом с Аби.

– Первое, что ты сделала, ты приехала и забрала нас, – сказала Рени, обращаясь к Дине. – Ты подумала, что Крован пороется в памяти Люка и всех нас там найдет. Тогда ты не колебалась. Просто приехала и забрала. И так же решительно мы должны действовать, чтобы освободить Люка.

– Док, вы с Люком спасли меня, – начал Оз, глядя на Мейлира. – Переоделись в форму охранников и вытащили меня из тюрьмы. И, случись заварушка, в отличие от тебя у Люка нет Дара, чтобы защититься.

– Ситуация с Люком совершенно иная, – резко бросила Бодина. – Крован – это не дюжина глупых охранников. Он один из немногих в Британии, кто обладает необыкновенно сильным Даром. Возможно, самым сильным, если он сумел отнять Дар у Мейлира.

У Аби ярость боролась с непониманием. Бодина Матраверс, которую она видела после взрыва на руинах Восточного крыла Кайнестона, показалась ей сострадательной и очень сильной – не раздумывая, она спасла и исцелила раба. Так же без колебаний она спасла всех членов клуба, как только над ними нависла опасность после допроса Люка. Так почему же она не готова немедленно отправиться на спасение ее брата? Как-то нелогично получается.

– Я недостаточно сильна, чтобы в одиночку справиться с Крованом, – продолжала Дина. – Мейлир сейчас не может мне помочь, не приходится ждать помощи и от Дженнера. И меня волнует даже не столько сам Крован, сколько его замок. Стены Эйлеан-Дхочайса пропитаны древней разрушительной силой. Вокруг него столько мрачных легенд ходит. Пока Мейлир не поправится, мы не можем рисковать и немедленно заняться освобождением Люка.

Аби готова была закричать, она видела, как Дженнер сердито отодвинул скамейку, готовый подняться и вступить в спор с Диной. Но их опередили.

– Я не поправлюсь. Посмотрите на меня.

Голос Мейлира был спокойный и ровный. Его младшая сестра, сидевшая на конце стола, громко всхлипнула.

Наследник Хайвителя прислонил трость к ручке кресла, на котором сидел, и с трудом поднялся. Он вытянул руки, они дрожали от напряжения, пальцы скрючились, точно у паралитика. Аби видела, как натянулись у него на шее жилы. Как в таком состоянии он смог вчера вечером спуститься по ступенькам к причалу? Неужели он сделал это только для того, чтобы встретить ее? И она предъявляет ему претензии только потому, что она сестра Люка?

Это сильно и убедительно подействовало на Аби. Члены клуба преданы ему беспрекословно. А она прибыла сюда, практически уверенная, что будет противостоять человеку, который воспользовался преданностью ее брата и превратил его в орудие убийства. Но сейчас Аби понимала, что заблуждалась насчет Мейлира.

Но если Мейлир этого не делал, кто тогда?

– Не торопи себя, – попыталась успокоить его Дина. – Вчера ты слишком перетрудился. Тебе бы лучше лечь в постель.

Мейлир натужно и невесело рассмеялся:

– С тех пор как я вернулся, я почти все время провожу в постели, правда, мама?

Он посмотрел в конец стола, где сидела леди Треско. Она кивнула. Аби казалось, что с того самого проклятого дня в Кайнестоне Армерия постарела лет на десять.

– Тебе просто нужно немного отдохнуть, – настаивала Дина.

– Не нужно. Никакой отдых не вернет мне мой Дар. Его ни капли не осталось.

– Дар невозможно отнять. Невозможно разрушить. – В голосе Дины слышались панические нотки. Ее собачонка под столом почувствовала настроение хозяйки и жалобно завыла.

Мейлир наклонился и взял ее за руку. Аби увидела, как у Дины от навернувшихся слез заблестели глаза.

– Дина, отнятый Дар не возвращается.

Дина покачала головой и крепко сжала руку Мейлира. Он попробовал ее вырвать, но она не отпускала, от напряжения у нее между бровями собралась складка. Дина переливала в него свой Дар?

Все наблюдали за ними. Джессика закрыла рот рукой. Даже сидевшая рядом с Аби Рени перестала беспокойно ерзать.

– Пожалуйста, не надо, – произнес Мейлир. – Диди, прекрати. – Он высвободил руку, морщась при каждом резком движении, и осторожно опустился в кресло.

– Куда же он уходит? – в отчаянии спросила Дина. – Такое ощущение, что я выливаю Дар куда-то в небытие.

– У меня внутри дыра, и в ней свистит ветер. Ничего не задерживается.

Аби видела, пока Мейлир вытирал пот со лба, у Дины слезы потекли по щекам. Наконец Аби все поняла.

Бодина отказывалась немедленно заняться спасением Люка, так как верила, что Мейлир поправится, без него она не хотела ничего предпринимать. Конечно, она боялась вступать в схватку с тем, кто так исковеркал душу и тело мужчины, которого она любила. Более того, Аби почувствовала: то, что случилось с Мейлиром, настолько серьезно и разрушительно, что сейчас раненое сердце Бодины Матраверс не может почувствовать боль другого человека. И Аби не испытывала никакой ненависти к этой молодой женщине, хотя ее бездействие угрожало большой опасностью ее брату.

Повисшую над столом тягостную тишину нарушил Дженнер.

– И без Дара жизнь продолжается, – сказал он, ободряюще сжимая под столом руку Аби.