Брюнет открыл входную дверь и оглянулся через плечо.

— Не звони копам. Они тебе не помогут. — Запустив руку в передний карман брюк, вытащил на удивление большую пачку денег. Достав две бумажки, он бросил их на пол. — За окно, — сказал он перед уходом.

Болезненные слезы заполнили глаза, но Ева быстро сморгнула их, слишком боясь не увидеть возвращение бандита. Она заставила себя схватиться за перила лестницы и подняться. Нужно закрыть все еще распахнутую входную дверь. Стуча зубами, девушка осторожно двинулась вниз по лестнице, не чувствуя ног.

Что теперь делать? Мужчина сказал не звонить в полицию, но на что он способен, если она это сделает? Ответ был прост.

Он может вернуться.

Калеб! Можно позвонить Калебу. Он знает, что делать. Перед ее отъездом в Нью-Йорке друг сказал, что Ева всегда может позвонить по номеру, который он ей дал, — и тогда приедет один из его братьев из Сиэтла.

Но Ева вбила тот номер Калеба в телефон, не запоминая. Сейчас же у нее не было мобильника!

Достигнув нижней ступеньки, Ева поморщилась. Осколки стекла впились в голые ступни ног. Негнущимися пальцами девушка захлопнула дверь и закрыла на замок. Глаза округлились, когда она увидела пульт сигнализации. Мужчина так сильно его испортил, что его скорее всего придется заменить. Что брюнет подразумевал под словами: «Габриэль не тот, кем она его считает»?

Девушка отступила назад и подняла ногу, чтобы вытащить осколки, потом повторила манипуляции с другой ногой. Ева зашипела, когда острый осколок, вытащенный из пятки, порезал ладонь, и выругалась, бросая его на пол.

Ева подошла к телефону и только собралась снова набрать Нику, как услышала снаружи визг шин. По венам запульсировала тревога.

Вернулся?

Громкий стук в дверь заставил ее выронить трубку, из горла вырвался хриплый крик.

— Ева! Открой!

Габриэль.

Мысли заметались, она потянулась в сторону и выглянула в разбитое окно, увидев большое тело, которое Ева бы узнала где угодно. За секунду девушка распахнула дверь и бросилась в раскрытые объятия.

Ужас на лице Евы вместе со следом крови на щеке стали ударом для Габриэля. Быстро оценив ситуацию, мужчина заметил разбитую сигнализацию и окно, что объясняло усеянный стеклом пол. Губы скривились в диком рычании, когда он увидел среди беспорядка две новенькие банкноты.

— Что произошло? — потребовал он, втащив Еву в дом и закрывая за собой дверь.

— М-мужчина влом-мился... — Она прижалась лицом ему в шею.

Дикое чудовищное чувство попыталось вырваться из груди Габриэля, крича от ярости из-за того, что его не было рядом, чтобы защитить вверенную в его руки девушку.

— Все хорошо, милая. Я тебя заберу, — бормотал он ей в волосы. — Скажи, что он не ранил тебя. Пожалуйста. — Она покачала головой, и Габриэль с облегчением прикрыл глаза. Он держал ее, успокаивающе гладя по спине: кончики пальцев пробегали по каждому позвонку. Ненависть, чертова ненависть… Дрожь постепенно покидала ее тело. Как мужчина мог одновременно хотеть свернуть ее тонкую шею и утешить? Ева никогда не должна покидать офис, не сообщив ему!

Ему было не по себе от того жесткого взгляда, который девушка бросила ему, прежде чем скрылась в комнате отдыха. Поэтому Габриэль подождал всего минуту или две, прежде чем пойти проверить ее. Но Ева ушла. Они с Куаном последовали за ней по маячку, установленному на машину перед тем, как девушка приехала из Нью-Йорка домой. Слава Богу, Габриэлю хватило дальновидности снова нарушить ее приватность этим маленьким устройством, иначе они бы не смогли так быстро найти девушку.

— Откуда кровь, милая?

— Я... с-стекло... — заикаясь проговорила Ева.

Он посмотрел вниз и заметил капли малиновой жидкости, сбегавшие по пальцам ее левой руки. И она была босая. Ублюдок. Габриэль поднял ее на руки и быстро двинулся по коридору. Под подошвами хрустели стекла.

Щелкнув выключателем на кухне, он усадил Еву на столешницу возле раковины. Вид ее крови пугал до чертиков.

— Полотенца.

Она указала на шкаф у него за спиной. Габриэль открыл дверцу и схватил охапку белых махровых полотенец. Разделив ее надвое, он обмотал порезанную ладонь.

— Подними, — приказал мужчина, наклонившись к ногам девушки и тоже перевязав их.

Скрепя зубами, Габриэль поднял глаза и наткнулся на настороженный взгляд. Ева явно пыталась собраться. Но не только это он увидел. Он поднял ладонь к покрасневшей щеке, зашипев от бешенства, когда девушка поморщилась, отшатнувшись от его прикосновения.

— Я убью того, кто это сделал, кем бы он ни был, — поклялся он, будучи серьезнее, чем когда-либо. — Я убью его голыми руками. Обещаю.

Вдруг Ева схватила его за руку и впилась ногтями в кожу, прижимаясь к нему. Габриэль понял, что ее реакция была не на его злобное обещание, а на звук вновь открывшейся двери. Габриэль щелкнул застежкой над ботинком, освобождая пристегнутый к лодыжке пистолет.

— Он вернулся, — прошептала Ева, прежде чем в дверях кухни появился Куан. За ее вздохом последовало облегченное: — Ох, черт.

— Ушел, — произнес Куан. Что в переводе означало, что сосед Евы, Ник, мертв.

Черт. Черт!

— Ты звонил парням? — сквозь зубы спросил Габриэль. Неважно, сколько раз он терял людей. Пусть они и знали о риске, но каждый раз был для мужчины ударом прямо в сердце. Технически, Ника нанял и поставил сюда Василий, но Габриэль все равно чувствовал ответственность.

— Конечно. Они позаботятся о нем, — уверил его Куан и повернулся к Еве. — Здравствуй, прекрасная леди. Немного веселья на сон грядущий?

Куан сохранил легкий тон, но Габриэль видел, как ужесточились черты друга при виде раны Евы.

Она кивнула. Куан протянул маленькую черную сумочку, из которой Габриэль достал предметы первой помощи.

Ева прищурилась.

— О, значит ты не только гендиректор, но еще и доктор? Вау. Ты полон сюрпризов.

Искры в ее голосе были музыкой для его ушей, Габриэль бы улыбнулся в других обстоятельствах. Приспешник Стефано напугал ее, но не сломал. Дух Евы оставался все таким же энергичным.

— Нет, милая. Я не врач, но знаю, как справиться с болью.

Она мгновение смотрела на мужчину, а потом произнесла:

— Прекрати так меня называть. И я не нуждаюсь в болеутоляющих.

— Прямо сейчас, нет. Но когда адреналин закончит свое действие, вполне возможно, будет больно.

— Тогда я приму тайленол. Как ты оказался тут так быстро, Габриэль?

Мужчина кинул взгляд на холодильник из нержавеющей стали, мечтая впечатать в него кулак. Нет, для Евы недостаточно, что он появился здесь. Девушка хотела знать, почему он появился так неожиданно. Боже, она дочь своего отца.

— Ты исчезла из офиса, не сказав ни слова. Я беспокоился. Когда уходила из кабинета, ты выглядела расстроенной. — Мужчина вытащил из внутреннего кармана пиджака ее телефон и положил рядом с ней. — А еще ты оставила на столе телефон.

— Ой.

Звучало ли его объяснение логичным?

— Что ж, спасибо.

— Пожалуйста. — Он оглянулся на Куана. — Убери стекло, а потом иди наверх и собери ее сумку.

— Подожди. Что? Зачем собирать сумку? — встрепенулась Ева, выходя из измученного состояния.

— Отвезу тебя обратно в отель...

— Нет, ты этого не сделаешь.

— ... пока дома не будет безопасно, — закончил Габриэль, словно она ничего не говорила. — Я найду того, кто придет и отремонтирует...

— Я сама могу кого-нибудь позвать.

— ... дверь, — выдавил он. — До этого мы будем...

— Нет.

Если что-то и могло вывести Габриэля из себя, так это когда его прерывали. Он. Блядь. Ненавидел. Это.

Без попытки сказать еще слово, он швырнул оставшиеся полотенца в раковину и вылетел из кухни.

Десять минут спустя после того, как он поднялся наверх и собственноручно собрал два чемодана, Габриэль вернулся на кухню в чуть более спокойном состоянии. Решил, что правильнее будет предложить Еве компромисс. Девушка может позвонить Нике и узнать, сможет ли та приютить ее на ночь. А он будет молиться, чтобы рыжая сказала «нет» по каким-нибудь причинам. Ему было плевать на причины. Он просто хотел, чтобы Ева осталась в безвыходном положении. Чтобы он стал ее единственным выходом. Хотел, чтобы она была в номере. С ним. Где он мог охранять ее.