Еще одна досадная вещь, которую она обнаружила в Кевине — тот всегда отвечал на звонки Ники, как на свои собственные.

— Привет, Кевин. — Дружеское настроение улетучилось мгновенно. — Ника рядом?

— Привет, Ева. Ты не объявлялась с тех пор, как вернулась домой. Слишком хороша для нас после получения ученой степени?

Кевин говорил так, словно они до этого неплохо ладили. Но на самом деле они не слишком хорошо знали друг друга, учитывая, что на протяжении их с Никой отношений Ева жила в Нью-Йорке. Он никогда не скрывал свою неприязнь все те несколько раз, что они пересекались. Это случалось, когда Ева приезжала на каникулы или когда он ошивался в «Обсидиановых Дьяволах», пока Калеб находился в отделении клуба в Сиэтле. Калебу он не нравился, и для Евы этого было достаточно в качестве доказательств. К тому же, тот факт, что Кевин не раз появлялся обкуренным, привлекательности ему не прибавляло. Почему все эти вещи не повлияли на мнение Ники о своем муже, Ева не знала. Каждый раз, когда она спрашивала, Ника расстраивалась и отговаривалась, а потому Ева просто перестала спрашивать.

— Я дома чуть больше суток, Кевин, не было времени. Ника дома?

— Конечно. Где еще ей быть?

Ева нахмурилась от последовавшей тишины.

— Могу я поговорить с ней?

— Очень хорошо, — раздалось снисходительное бормотание. — Эй! Это тебя.

В горле заклокотал гнев. Когда уже Ника наконец признает, что совершила ужасную ошибку, и вырвется на свободу?

Послышалась возня и треск.

— Привет, — тихо сказала подруга.

— Привет. Как дела?

— Превосходно.

Ева знала этот тон. Он означал, что до «превосходного» было далеко.

Возможно, сейчас не время делиться хорошими новостями.

— Вы вечером заняты? Я подумала, может, мы бы могли куда-нибудь выбраться. Возможно, попить кофе? Или выпить?

— Выпить было бы прекрасно, — тихо ответила Ника. — Только ты и я.

Неожиданно. Она ожидала, что последует обычное «не могу».

— Конечно. Может в «O’Салливан»? — Этот паб был обычным и довольно тихим, чтобы пообщаться. Как раз то, что надо.

— Эм, не хочешь пойти в более оживленное место? — Ника назвала ночной клуб, который только открылся, и у Евы сжалось сердце.

Ночные клубы были не для нее. Совершенно. Она находила их слишком людными, а мужчины, как правило, вели себя неоправданно высокомерно. Богатые придурки, ищущие лишь девушек для перепиха. Раньше она несколько раз ходила в клуб с Никой и больше отбивалась от наглых рук на своей заднице, чем наслаждалась потной, полной хаоса атмосферой.

Ох, что вы только что говорили о жизни?

— Не знаю... — протянула она. Наверное, она была более замкнутой, чем считала раньше, потому что была бы счастлива остаться дома с пачкой чипсов и парой банок содовой, делясь сумасшедшими подробностями своей жизни с лучшей подругой.

— Пожалуйста, Ева. Будет весело. Мне нужно выбраться отсюда.

— Хорошо. Где это? — тут же ответила Ева. Ника впервые сама дала понять, что дома не все гладко, а потому Ева не стала колебаться лишь из-за того, что ей не нравились шумные места. Она нужна Нике, значит, Ева пойдет ради нее. Обычно подруга говорила им с Калебом не лезть не в свое дело. Делала это мило, но, тем не менее, мысль «не совать свой нос, куда не просят» звучала ясно и понятно. Если сейчас Ника признавалась, что ей необходимо выбраться из дома, то, возможно, выпив пару бокалов, расскажет и причину.

И, честно говоря, Ева тоже нуждалась в Нике. Она скучала по общению с подругой, а давящее одиночество, ощущаемое в последнее время, заставляло ее делать глупости.

Целоваться с незнакомцем на мероприятии, где их мог увидеть кто-нибудь из маминых подруг.

Она услышала в трубке облегченный вздох Ники.

— Отлично. Можешь даже надеть то платье, которое я тебе дала в прошлом году. Ну, то, которое ты говорила, что никогда не наденешь, потому что некуда. Повод идеальный.

Ева припомнила короткую вещь без спины, которую Ника подарила ей на двадцать третий день рождения, сказав: «Даже ты не сможешь заставить его выглядеть консервативно».

После неприятностей прошлого вечера ей меньше всего хотелось привлекать к себе внимание. А это платье будет выставлять тело так, словно... словно она пыталась привлечь внимание именно своим телом. Уф. Но если это порадует подругу, то она его наденет. Ее немного успокаивало, что, судя по последнему походу в клуб, она в таком виде скорее будет походить на других девушек, нежели выделяться из толпы.

— Я его надену. Но не радуйся, пока не увидишь следующий подарок от меня, — предупредила Ева. Тихий смешок Ники заставил ее улыбнуться. — Я тебя заберу...

— Нет! — Ответ был быстрым, смех пропал. — Я, эм, прости, я, ох, возьму свою машину. Встретимся там в десять.

— Ладно.

— До встречи.

Ева отключилась и пожевала губу. Она поклялась, что сегодня вечером выяснит, что происходит в жизни Ники.

Положив телефон на столешницу, девушка вышла из кухни. Было еще рано. Если начать сейчас, то можно сделать так, чтобы платье выглядело чем-то большим, чем шелковая сервировочная салфетка.

Взбираясь по лестнице, она приветствовала авантюрную сторону характера подруги.

Габриэль отложил гири и схватил с края скамейки уже влажное полотенце, чтобы промокнуть пот с лица. В пустом тренажерном зале раздавался стук тяжелого металла. Пустом, потому что менеджеру было велено закрыть его, чтобы они с Куаном могли спокойно позаниматься.

Мышцы перенапряглись и горели, но Габриэль направился к одной из беговых дорожек у стены. Он встал на нее, нажал на кнопки и вскоре тяжело побежал, чувствуя, словно убегал от чего-то, от чего никогда сбежать не сможет. Габриэль сморгнул капли пота и нажал на кнопку ускорения.

Это, разумеется, не помогло. Спустя сорок минут и две бутылки воды тело болело так, словно его только что побили, а в крови не осталось кислорода. Наконец, он рухнул на обитую скамью.

Габриэль схватил телефон и набрал номер.

— Она в порядке, Габриэль. Вокруг никого нет, — заговорил в ухе голос Джака после щелчка.

— Из дома выходила?

— Нет. Но попозже собирается. Встречается с подругой в клубе в центре города. В десять. Ник подстригал кусты и подслушал телефонный разговор под окном. Сказал, что девушка была не в восторге от идеи.

Джак тоже слышал разговор благодаря подслушивающим устройствам в доме. Нарушать конфиденциальность было необходимо. Они не могут упустить ее передвижения. Должны знать обо всех планах Евы.

Как, например, сегодня. Клуб? Его красавица в ночном клубе? С подругой, должно быть, Никой — девушкой совершенно не похожей на нее, но такой же привлекательной. Черт. Хищники выйдут на охоту за двумя девушками, как только те появятся в дверях.

И Габриэль тоже.

— Оставайся рядом. Напишешь название и адрес клуба. Мы будем внутри ближе к десяти. Дай знать, если их планы изменятся.

Габриэль положил телефон рядом с подергивающимся бедром и наклонился, облокотившись локтями о колени. Улыбнулся. Похоже, старые способы цеплять женщин в барах возвращаются.

Он сделал последний глоток воды, прежде чем вскочить на ноги и выбросить пластиковую бутылку в корзину у стены.

В непрозрачной стеклянной двери появился Алек. Его костюм от «Тома Форда» выглядел слишком официально на фоне синих матов и тренажеров. Он бросил свернутую газету на скамью и отошел, прислонившись к зеркальной стене. Откинув со лба темно-русые волосы, мужчина ничуть не разозлился, когда те вновь упали обратно.

— Не то внимание к себе, которое сейчас нужно.

Габриэль схватил газету и развернул. В заголовке говорилось об успехе вчерашнего благотворительного вечера, а под ним две фотографии и статья. На первой фотографии был изображен «Кроун Джевел», а на второй Габриэль и Ева. Подпись под фото гласила: «Предприниматель Габриэль Мур, совладелец «Кроун Джевел», и Ева Джейкобс».