В связи с этим наряду с историческим экскурсом в прошлое, анализом таких источников, как Памятные и Справочные книжки Тобольской губернии, Описание Тобольского наместничества, материалы Тобольского архиерейского дома, Верхотурские грамоты, Дополнения к Актам историческим, неопубликованные архивные дела, содержащиеся в Государственном архиве в г. Тобольске (ГУТО ГА, Ф. 156), Российском государственном архиве древних актов (РГАДА, Ф. 214), Санкт-Петербургском отделении Архива Российской академии наук (СПбО АРАН, Ф. 21), к которым авторы применили историко-генетический и историко-сравнительный методы исследования, был избран документальный подход, который предполагает подробную фиксацию ныне существующих памятников архитектуры Берёзова. Были выполнены описания исследуемых объектов и их фотофиксация. В настоящее время это единственная возможность сохранить хотя бы в ограниченной форме архитектурные и природные памятники, которые могут быть безвозвратно потеряны, о чем свидетельствуют наблюдения авторов, ведущиеся с 2003 г. по настоящее время. За данный период было уничтожено как минимум три объекта: мост «на ряжах», здание редакции-типографии, амбар по ул. Быстрицкого, 23.

Особую важность приобретает вопрос, связанный с определением времени постройки памятников зодчества. Не секрет, что для многих даже хорошо известных архитектурных объектов вопрос о времени их возведения остается открытым (например, дата постройки Зашиверской церкви до недавнего времени определялась как рубеж XVII – XVIII вв., Казымского острога – первая треть XVIII в.). В определенной мере это связано с тем, что вследствие пожаров, плохих условий хранения, небрежного отношения письменные источники, проясняющие ситуацию, не дошли до наших дней. Поэтому приходится прибегать к перспективным в этом направлении естественнонаучным методам исследования, в первую очередь к дендрохронологическому. Применительно к изучению архитектурных комплексов памятников деревянного зодчества это позволяет путем выполнения массовых датировок детализировать строительную историю и привнести в исследования четвертое измерение – время. Для территории Сибири массовое обследование архитектурных памятников в рамках одного поселения предпринято впервые. Наиболее близким аналогом представленной работы являются исследования Б.А. Колчина и Н.Б. Черных (Колчин, 1972; Колчин, Черных, 1977), выполненные для Великого Новгорода и европейского Севера России.

Образцы с обследованных архитектурных памятников отбирались специальным буром для взятия образцов из сухостойной древесины и представляют собой керны диаметром 9 мм. Использование такой технологии позволяет минимизировать ущерб, наносимый архитектурным памятникам, и целенаправленно, точечно отобрать образцы с участков брёвен, сохранивших последнее прижизненное кольцо (зачастую содержащие чешуйки коры). Всего в 2008 г. в ходе экспедиционных работ были отобраны образцы с 19 памятников деревянного зодчества, расположенных в п. Берёзово.

Учитывая, что основным материалом при строительстве служила древесина сосны сибирской (Pinus sibirica (Rupr.) Mayr), для датировки памятников по стандартной методике (Шиятов и др., 2000) была построена 336-летняя древесно-кольцевая шкала (с 1673 по 2008 гг.) для участка кедрового леса, расположенного в двух километрах к северу от п. Берёзово. Измерения ширины годичных колец были выполнены на полуавтоматической установке «LINTAB» (с точностью 0,01 мм). Датировка измеренных серий была выполнена посредством сочетания графической перекрестной датировки (Douglass, 1919) и кросскорреляционного анализа в пакете специализированных программ для дендрохронологических исследований – DPL (Holms, 1984) и «TSAP V3.5» (Rinn, 1996). Более подробно с некоторыми аспектами отбора образцов, выполнения датировки можно ознакомиться на сайте myglan.com.

Монография состоит из введения, трех глав, заключения, а также научного аппарата (списков литературы, сокращений) и приложений, поясняющих основной текст. Введение написано А.Ю. Майничевой и В.С. Мыгланом. Первая глава «Архитектура Берёзова в XVI-XIX вв.: историческая справка» и заключение принадлежат перу А.Ю. Майничевой. Вторая глава «Исторический ландшафт Берёзова» написан совместно всеми авторами. Третья глава «Архитектурное наследие Берёзова» создана усилиями двух авторов – В.С. Мыглана и Г.П. Ведмидя. Современные фотографии, если не указано особо, выполнены авторами. В приложениях представлены библиографический указатель, графическая перекрестная датировка памятников п. Берёзово и гистометрический анализ древесины. Дендрохронологический анализ памятников сделан В.С. Мыгланом. Архитектурные обмеры и кроки выполнялись Г.П. Ведмидем. Графические реконструкции Берёзова по описаниям 1636 г., рисунки города и острога созданы А.Ю. Майничевой.

Авторы пользуются случаем выразить благодарность Е.А. Савинкиной, оказавшей неоценимую помощь в составлении библиографии, Т.Н. Галкиной и Н.А. Березикову, участвовавшим в сборе материалов по истории г. Берёзова, а также всем коллегам, своими доброжелательными критическими замечаниями способствовавшим выходу книги в свет.

Берёзов город – одно из ранних русских поселений в Сибири, возникших как перевалочный пункт, через который по речкам и переволокам русско-зырянские промышленники могли добраться до Мангазеи, минуя опасный и доступный лишь несколько месяцев в году морской путь (рис. 1). Еще до постройки «государева» города в этой местности был известен остяцкий городок Рус-Ваш или Русский, так как через него проходил северный путь за Урал. Заложение русскими здесь первой крепостицы можно отнести ко времени похода московского воеводы Семена Курбского «за Камень» в 1499 – 1500 гг. (Резун, Васильевский, 1989, с. 16, 108). Известному исследователю Сибири XVIII в. Г.Ф. Миллеру старожилы Берёзова указали на следы старой дороги, когда-то проходившей между Берёзовом и Ляпином. Остяки называли эту дорогу Зырян-юш, т.е. зырянская дорога, а русские – Русским тесом, так как чтобы не заблудиться в пути, на деревьях тесали (рубили) знаки. Н.А. Абрамов пишет, что дорога была известна под названием Русской засеки (Абрамов, 1993, с. 25).

Архитектура Берёзова XVI-XVII вв. отражала особенности крепостного зодчества Сибири. Первый «государев» острог был возведен в конце XVI в., возможно, одновременно с Тобольском в 1587-1588 гг. (Резун, Васильевский, 1989, с. 109). Представить точный архитектурный облик его построек того периода сложно, так как никаких документов не сохранилось. Но с большой степенью вероятности можно говорить о создании типичного торгово-промышленного городка, имевшего «стены сажень по тридцати, а с приступную сторону … в глине место каменем» заложенного (Дополнения к Актам историческим, 1846, с. 170), поскольку именно так московским правительством предписывалось Г. Строганову возводить подобные Берёзову городки для «сбережения» его владений (рис. 2).

Летом 1593 г. отряд князя Н.В. Траханиотова и письменного головы А. Благова (по другим данным в постройке участвовали кроме князя Траханиотова князь Михайло Волконский и голова Иван Змеев – см. Отписка тобольских воевод князей Михаила Темкина-Ростовского и Андрея Волынского с приложением выписки о строительстве Берёзовского острога (РГАДА. Ф. 214. Ст. 178. Л. 21-21об.) срубил город и острог Берёзов.

ежегодно заливаемая при половодье. Лишь возвышенный северный берег Сосьвы в 20 км от ее впадения в Обь не подвергается наводнениям. Вместе с тем, от градостроителя требовалось не только обоснованно выбрать место «где пригоже», но и предусмотреть возможности хозяйственного самообеспечения жителей: «…в котором месте в остроге под дворы … землю роздашь… и что каких крепостей кругом острогу и каких угодий будет …» (цит. по: Скалон, 1951, с. 154). Берёзов был «непашенным» городом, куда доставлялись многие припасы, включая продовольствие, утварь (рис. 3) и орудия труда (Верхотурские грамоты конца XVI – начала XVII в., 1982. Т. I. С. 75, 113, 124. Т. II. С. 191), однако оставались проблемы водозабора, обеспечения лесом для строительства, возможности для охоты и рыбной ловли.