- Ты только подумай, - тише для Талива, это чтобы его голос эхом отражался только от двух стен,- у тебя будет все! Все эти сады, все дворцы, все залы. Ты будешь богата. Самые лучшие наряды!

Похоже, он радовался этому больше меня.

- Ага, - воспоминания из детства только всплыли в голове, - а детей мы брать где будем? Тебе нужен будет наследник.

- Ты как в век Прародителей живешь, у меня уже десять наложниц. Детей будет столько же. У нас неважно, кто мать. Главное – что только ты будешь королевой.

Я представляю, что он делает с этими наложницами. В карты играет? Шахматы? Чехарда?

- Дорогой, - остановилась я, и оглядела парня в золотых одеждах, с самыми наивными в мире глазами, - я люблю тебя. Ты знаешь. Но я – залог безопасности моей страны. Не думаю, что Морану понравится такой шаг.

Друг как-то странно на меня посмотрел. С хитрой полуулыбкой.

- Только не говори, что ты влюбилась в этого садиста.

-Что? – от негодования у меня щеки загорелись, - да как тебе это в голову пришло? Я его полюблю, если только на Севере медведи летать научатся. Те, которые вымерли.

Кажется, он мне не поверил, но мы все-таки продолжили прогулку.

- Не любы тебе цветы, мой зеленоглазый мотылек, на огонь летишь.

Тетушке все-таки удалось научить тебя умным словам.

- Нет, твой мотылек падает в снег, тщетно взмахивая крыльями, и еще сильнее в нем увязая.

Подозрительная тишина длилась до вечера.

Моран будто забыл обо мне.

С другой стороны – мне же легче - я отдыхала, кушая вкусные фрукты, а так же примеряя перед Силестиной довольно откровенные восточные товары на рынке Маширы.

- Жалко, что тебе не быть восточной принцессой, - смеялась она, - я бы смотрела на твой голый живот днями и ночами. И даже Талив, может, пересмотрел свои взгляды.

Еще мы купили кучу пряностей для нашей кухарки Саны. Кажется, она давно искала что-то новое для своей выпечки. Даже сестре и маме я купила по браслету из красивого стекла. Отправлю с письмом, если все-таки получу ответ.

Была и еще одна проблема. Теперь, каждом проходящем мимо блондине, я видела Ксандра. Папу я почти переболела, но чем ближе была коронация, тем больше я вспоминала о своем будущем короле.

За его золотистые кудри, принца дразнили макаронной головой, поэтому, как только ему исполнилось тринадцать, он тут же их сбрил.

- Ты ведь тоже любила его?

Силестина сначала подумала, что я не к ней обращаюсь. Мы вернулись во дворец и разбирали покупки.

Девушка повернулась ко мне.

- Ты о ком сейчас?

- О Ксрандре. Вы всегда ходили вместе.

- Просто, - она тут же сжалась, опустив плечи, - он был добрым человеком. Как ты. И я тянулась к нему. Вот и все. И если бы я его полюбила, ты бы от своей сестринской ревности, выколола мне глаза.

- Да, - протянула я, - только я могу смотреть на брата.

- Ради бога, Эльза, отстань от стены, она не сдвинется в сторону Юга, даже если смотреть на нее пару лет.

Стук в дверь прервал наш разговор. Лести встала с пола, и пошла открывать.

Щелкнул замок.

- Слушаю вас.

Посол донес, что меня хочет видеть на балконе король Моран.

Вот и кончилась тишина. Что ж, он же меня не убьет? Это не оригинально, в конце концов.

- Удачи, восточная невеста. Сейчас тебе северным хлыстом пройдутся по интересному месту.

-Эй, - Лести завязала мне корсет. Ночью тут было прохладно, - вообще-то, ты должна меня защищать.

- Да, - ленты заскрипели в ткани от натяжения, - но не от твоей глупости. Нечего с Таливом любезничать.

- Только не защищай еще и Морана. Может, уйдешь к нему в служанки?

Она резко развернула меня к себе и взяла за плечи.

- Я всегда буду защищать только тебя. Но быть живой или нет – только твой выбор.

Он стоял спиной ко мне, с высоты башни наблюдая за ночными огнями домов и улиц. Через прилипшую к спине майку проступали силуэты мышц и шрамов. Интересно, в скольких битвах он участвовал, и где получил тот, на щеке?

Боюсь, если я спрошу, он не расскажет.

Сухой ветер трепал его волосы и мокрую рубашку.

У него была удивительная способность – образовывать вокруг себя холодный невидимый мир. Кто бы рядом с ним не находился, вокруг короля всегда была холодная ледяная стена. Даже когда он один, вот так стоял, зная, что на него никто не смотрит, эта стена никуда не девалось. Интересно, он там прячет, за ней? Или, наоборот, от кого прячется?

Стараясь не шуршать платьем, я подошла к нему и встала рядом.

Хоть бы он не слышал тот разговор в садах.

- Меняем фронты? – были первые его слова. С таким тоном обычно выносят приговор на смертную казнь. Боюсь, мне будет хуже.

Все-таки слышал.

- Моран, все не так, - начала я, но он развернулся ко мне, и глаза, обычно холодные, почти горели серым пламенем.

Я смолкла.

- Не так?! – Я знала, что он страшен в ярости, но на столько, - Что было не так, в ваших прогулках?! Что было не так в его предложении?! Ты меня дураком выставляешь?

Тогда, на корабле, когда он чуть не сломал мне руку, он был подобен шипящему котенку, по сравнению с тем, что было сейчас. Он навис надо мной, как извергающийся вулкан, всю лаву выливая прямо мне на голову.

Он меня сейчас опять ударит.

- Выслушай меня, - пропищала я безнадежно, но его было уже не остановить.

- Я взял тебя с собой, потому что хотел, чтобы ты немного пришла в себя, и потому что самая адекватная из моих невест, а выходит, что я привез с собой… - он подбирал слово, - легкомысленную девицу.

Лава закончилась. Зато у меня только поднялась.

- Что? – откуда-то из фибр моей души поднялась сила, вмиг испарившая весь страх перед этим медведем, - Легкомысленная девица? И это говорит мне человек, не скрывающий ото всех свою любовницу!

Мои щеки налились румянцем. Ух, как мне жарко сейчас.

- Я король! – кричал он на весь двор, - а ты всего лишь моя пленница!

- Ты уж определись, кто я тебе – невеста, пленница, или друг?

Злость на его лице тут же сменилась недоумением.

- Зачем ты сначала заставляешь ненавидеть себя, потом привязываешь к себе, а затем снова бросаешься такими словами, будто я для тебя ничего не значу?! Я не каменная, у меня душа есть, не то, что у таких глыб как ты!

Сама того не понимая, я высказала все, что меня мучало уже месяц. Эта стена мне надоела. Почему только я страдаю от всего этого? Если ему так захотелось игрушку в виде маленькой принцессы, пусть хотя бы скажет, зачем она ему?

Его ладони легли на перила мраморного балкона, а голова опустилась чуть вниз. Будто он думал – прыгнуть, или еще покричать на свою непослушную невесту. Я бы на его месте прыгнула.

- Я тоже не каменный, - вдруг начал он тихо, почти шепотом. Я еще не слышала, чтобы он так с кем-то говорил, - просто я тебе начинаю доверять. А меня столько раз предавали, что я уже никому не верю. У меня в голове такая свалка. А тут этот Талив. Я устал, Эльза. Я хочу на Север. Мне жарко.

Злость на него сменилась какой-то первобытной женской жалостью.

- Ты впервые открылся кому-то – значит и правда, не камень. Так ты позволишь мне рассказать про Талива или нет?

Специально для этого, Моран притащил из соседнего зала небольшую софу, на которую мы и сели, продолжая наблюдать за видами с балкона. Надо было сначала накричать на меня, потом успокоить, создать интерьер, а потом уже выслушать. Из него дипломат, как из Талива королева красоты.

Какая она все-таки узкая, эта софа. Чтобы не касаться мужчины, я села на самый ее край.

Зато мой собеседник удобно на ней развалился, подставив под голову руку, в ожидании.

- Мы первый раз встретились, когда я отбивала его от палкой мальчишек, потом жалела, и ждала пока он наплачется в моей комнате. Знаешь, из-за чего?

Это воспоминание всегда смешило меня.

Моран пожал плечами, с улыбкой наблюдая за мной.

- Он оделся в женское платье и вышел так гулять.