Перед больницей я сначала зашел домой, пришлось пробраться так, чтобы меня никто не заметил, и выманить мальчишек наружу. Спустившись в низовье, к реке, я, наконец, рассказал обо всем Нейтону. Он плакал и просил меня никуда не уходить, Вильям еще ничего не понимал, но тоже плакал и прижимал меня к себе. У меня тогда так ныло сердце. Я боялся, что они могут голодать или, что их побьет Тару. Мне было страшно оставлять их. Но, казалось, уйдя я смогу принести больше пользы, чем, оставшись санитаром здесь.

Потом я сходил и сфотографировался на документы. В больнице я с дружеской помощью, поменял фотографию в паспорте и указание в строке «пол». Теперь я был простым бетой. Ко всем к кому я обращался, я обращался от имени Мелиссы, оказывается, она была довольно популярна в здешних кругах. Скорая на помощь и отзывчивая, она обрела множество людей, желающих вернуть долги.

Всю ночь я был занят. И только под утро заглянул в палату к Дэмьену. Его спящее лицо было избавлено от этой острой темной морщинки между бровей. Лицо выровнялось и почти улыбалось. Как мне хотелось увидеть его пробуждение прямо сейчас. Пусть он снова будет хмурым и заботливым. Пусть он снова будет говорить и улыбаться. Пусть он проснется, и будет жить.

Упав к нему на грудь, я проплакал, наверное, минут сорок. Когда я уходил, из его груди вырвался какой-то особо тревожный вздох, но скорее это я себе придумал, он все так же ровно дышал, когда я ушел. И это было хорошо.

На этот раз я не опоздал на встречу с мисс МакКолл. Но все казалось каким-то слишком легким. И предложение Мелиссы, и ее помощь, и даже махинация с документами. Когда мы сели в поезд я, наконец, явственно почувствовал на что согласился и меня начало потряхивать.

Поезд громыхал, и я все больше хотел повернуть обратно. Но потом мы проехали тоннель и оказались в какой-то светлой стране, не похожей на ту, в которой я живу и которую привык видеть по телевизору, что стоит у нас в сестринской. Словно кто-то отделил невидимой гранью наш мир и их. Я видел богатые дома, но наш город теперь казался деревушкой. А рассказы одноклассников, которые говорили, что катаются сюда развлекаться, стали понятными.

За четыре часа мы преодолели весь путь. Потом Мелисса помогла мне переодеться. Накрахмаленный воротник, сковывал шею и прикрывал слабовыраженный омежий кадык. Сооруженные Мелиссой наплечники и корсет, должны были помочь мне выглядеть шире и мужественнее. Однако теперь, для того чтобы вздохнуть, моя спина должна быть, как струна, ровной. Штанины и рукава она, как и обещала, подшила.

Мы вышли из поезда и проследовали по залитой солнечным светом дороге к остановке. Легкий ветерок, который бы раньше разметал мои волосы и заставил их обвиться вокруг шеи, теперь лишь легонько взъерошивал своей холодной рукой.

Отныне я был и чувствовал себя бетой, так было необходимо.

Здесь даже весна была красивой. На дорогах не было луж, асфальт был ровный и чистый. Здания были всех мастей, размеров и стилей. Одни доставали до неба и поражали своим серым холодным сиянием, стеклянные стены открывали ряды офисов, где, словно в инкубаторе, копошились люди, каждый в своей клетушке. Другие здания были не большие, чаще это оказывались рестораны. Например, на здании с мексиканской кухней было надето сомбреро, а французские кофешопы пытались выделиться за счет зданий романского или готического стилей.

Местами мы попадали в гущу народа, разноцветные толпы шли по своим делам, разливаясь волной по утреннему городу, а местами мы попадали в онемевшие места, где не было ни одной живой души.

- Куда же мы идем? – решился спросить я.

Мелисса остановилась и прикрыла глаза козырьком ладони. По ее вискам струился пот, и она тяжело дышала.

- Видишь те здания подле горы?

Я, сделав подобный Мелиссе козырек, обратил взгляд туда же, куда и она. На зеленой отвесной скале расположилось несколько дорогих особняков. Затем этот гористый хребет уходил вниз и стелился под сосновым лесом, который здесь преобладал. Я вдруг вспомнил речушку у дома. Может быть, она спускается отсюда и идет дальше к нам. В нашем лесу тоже есть сосны, но все же лиственных деревьев там было больше. Конца и края не было видно этому городу, интересно, может с высоты будет видно мой дом?

- Вот тот, серо-коричневый, - продолжила она.

Когда я разглядел, то кивнул Мелиссе, и мы двинулись дальше. Воспользовавшись автобусом, мы доехали до большущих ворот, ведущих в этот прекрасный роскошный мир. 3атем мы шли пешком. Был почти обед, так что солнце знатно припекало затылок. Мелисса позвонила в домофон, и мы вошли за ворота.

Сначала это был ухоженный сад, с круговой подъездной площадкой и спуском на подземную парковку. Дорога мощена камнем, но перед крыльцом и гаражной дверью располагались большие узорчатые рисунки цветов, синего цвета. Посреди двора росла большая ель, вписывающаяся в уходящий лесной массив на заднем плане. Дом возвышался над всем и выглядел так, словно был выдернут из волшебной сказки. Коричневый фасад и серая крыша, на башнях которая скручивалась в конусы магических шляп. Окна были взяты в изящную мраморную рамку, которые на некоторых этажах переходили в шахматные узоры.

Слышны были всплески воды, разговоры и во всей этой великой грации чувствовалась суета, от чего дом не казался большим и пустым, а казался полным народу. Вскоре так и оказалось. Дом был полон людей, а кто из них хозяева мне еще предстоит узнать. Служанки беты с их серой и неприметной формой, бельмом выделялись на фоне ярких нарядов богачей.

- Не думай, тут не всегда так. Сейчас приехали гости, обычно же тут скучно и ничего не происходит. Пойдем. Нам наверх.

Мы стали протискиваться через людей, но они совсем не обращали на нас внимание, словно мы были тенью. Я следовал за Мелиссой по безымянным коридорам дверей, но все же пытался ориентироваться и запоминать дорогу. Она постучала в кабинет, а потом вошла. Меня же она оставила дожидаться снаружи.

Стоя в коридоре, я узнал причину всплесков воды, что слышал на улице. Веселая компания альф и омег, парней и девушек проследовала мимо меня, вытираясь белыми махровыми полотенцами. По-видимому, здесь был и бассейн. Каждый из альф, что проходил мимо, отличался атлетическим телосложением, а омеги были здоровыми и румяными. Никогда я еще не видел таких красивых людей. Из дверей, уводящих в комнаты, выходили и люди постарше, одетые в легкие летние костюмы или платья. Несмотря на незамысловатость одежд, в их манере держаться сквозило какое-то недостижимое для меня таинственное изящество. Из-за жары даже аристократам пришлось оголиться, однако у них была нежная молочная кожа, не то, что моя, черная от загара.

Я был восхищен и, как дурак, радовался за этих людей. Радовалась за то, что они не знают голода и бедности, не знают таких родителей и не знают кошмарной жизни.

Открылась дверь, и меня впустили в кабинет. На стенах висели картины, изображающие охотничьи походы королей и графов, позади женщины в белом расположилась карта мира. Окна были прикрыты светлым тюлем и темной парчой с золотыми нитями. Книжные шкафы ломились от книг, но помимо них там располагались семейные фотографии, статуэтки и другие сувениры. Взгляд у женщины был суровый и внимательный, так что я сразу разволновался.

- Здравствуйте, представьтесь, пожалуйста.

- Здравствуйте, я Стайлз Стилински, - не знаю почему, но что-то мне подсказало – я положил руку на сердце и сделал небольшой поклон.

- Очень приятно, меня зовут Талия Хейл.

- Взаимно.

Я боялся, что мой голос может выдать мое волнение и мою омежью натуру перед альфой, поэтому говорил довольно громко. Талия задала мне несколько формальных вопросов, но было видно - я ей понравился. Так как у меня не было опыта подобной работы, мисис Хейл приняла меня на испытательный срок, который начинался с сегодняшнего дня и кончался - когда она посчитает нужным.

К Хейлам прибыли гости, и им был просто необходим человек, который бы координировал работу уборщиц, поваров и других работников по хозяйственным делам. Все это входило в обязанности дворецкого, который недавно скончался. Талия сказала, что мне надо познакомиться с прислугой и решить, кого нам не хватает, кого еще следует нанять. Она рассказала мне о мероприятиях, которые планировались, но предупредила, что все может измениться в последний момент, и что я должен быть готов ко всему. Потом она попросила Мелиссу проводить меня в мою комнату, где я отныне буду жить.