Монография предлагает не только новую периодизацию в многосторонней истории российско-китайских отношений, но и привлекает ранее неизвестный материал из архивов международных ведомств, входящих в состав ООН. Сегодня Красноярск и Сибирский федеральный университет как крупнейший научный центр, привлекательный для китайских партнеров из области науки и образования, системно подписывают соглашения и договоры. Президент Сибирского федерального университета, доктор юридических наук, профессор, председатель Законодательного собрания Красноярского края является членом Совета по внешней и оборонной политике, главой Фонда стратегических исследований «Сибирский клуб», членом Европейской академии наук и искусств (с 2016 г.), заместителем председателя Комитета по мониторингу Конгресса местных и региональных властей Совета Европы в Страсбурге (первый представитель России, который избран в руководство Конгресса). Таким образом, председатель краевого парламента одновременно является фигурой международного значения, задающей вектор внешних связей Красноярского края. В этой связи можно высоко оценить международную активность Красноярского края, принимающего до 60 иностранных делегаций в год, в том числе из КНР.

Председатель ЗС Красноярского края Александр Викторович Усс

В настоящее время китайский язык является обязательным для ряда специальностей университета, а для более плотной культурно-политической интеграции с китайским обществом работает Школа общественной дипломатии Красноярска, по окончании которой студенты едут для продолжения обучения в Китай. С 2014 г. проводится ежегодная конференция «Восточный вектор», в СФУ обучаются десятки китайских студентов, что подчеркивает готовность к разговору об интеграции наших усилий на рынке образовательных услуг и даже труда. Главный вопрос в международной повестке дня Красноярского края – Универсиада-2019. Опыт проведения олимпиады в Пекине в 2008 г. представляется не менее важным, нежели опыт Универсиады в Казани в 2013 г. Другими словами, будущее Китая и Красноярского края уже наступило, но извлечь из него предметные результаты и проследить модели его развития хотя бы на 20–30 лет вперед возможно, только изучив наше прошлое.

Делегация КНР в ООН в 1971 г.

(год восстановления законных прав Китая в ООН)

В начале ХХI столетия обозначился новый этап в международных отношениях, который характеризовался сменой внешнеполитического курса самого крупного по территории ядерного государства – Российской Федерации, усилением на международной арене самой многонаселенной экономически развитой ядерной страны – КНР и окончательной несостоятельностью однополярной системы мира, установившейся в 1991 г. после разрушения советского блока.

Расстановка сил на мировой арене стала более сбалансированной, и среди крупных групп игроков, кроме США и Западной Европы, объединившихся в военно-политический блок НАТО с 1949 г., России и Китая, которые создали Шанхайскую организацию сотрудничества, выделились лидеры арабского мира, Африки и Южной Азии – Иран, Пакистан, Ирак, Ливия, Индия, Бразилия, ЮАР.

Декларировалось, что за глобальный менеджмент в решении острых международных проблем по-прежнему отвечает Организация Объединенных Наций, резолюции единственного органа которой – Совета Безопасности являются обязательными для исполнения. Россия как правопреемница СССР и КНР, признанная с 1971 г. вместо Китайской Республики, оставались постоянными членами Совета Безопасности, обладали правом ветирования.

К началу нового века сменился и курс российско-китайских отношений, он стал прогрессировать в области не только торгово-экономического сотрудничества (в 90-е гг. ХХ в. Россия являлась для КНР только лишь рынком сбыта), но и военно-политического сотрудничества (создание ШОС, проведение первых совместных военных учений). Концепция многополярного мира, а также идея геополитического треугольника Е. М. Примакова начала реализовываться. Отсутствие у России как крупнейшей и морской, и континентальной державы полноценных военно-политических союзников подводит нас к осмыслению истории внешней политики нашей страны. Выявляются исторические факты недальновидной и даже ошибочной внешней политики в отношениях с блоком западноевропейских и восточноевропейских государств, странами Центральной Азии. Практически одновременно вспыхнувшие национальные конфликты в бывших республиках СССР (с 1986 г. в Казахстане, Азербайджане, Грузии, Прибалтийском регионе, Узбекистане, Таджикистане и вплоть до 1999 г. с началом второй чеченской войны, которая стала следствием центробежных сил в государстве конца 1980-х гг.) подчеркнули несостоятельность государственного строительства, основанного на единой идеологии для мультикультурного пространства. Так или иначе, но союзнические отношения привели нас к военно-политическим катастрофам и массовой гибели населения.

Многовекторность внешней политики СССР, основанная на идеологическом влиянии в регионах мира, сменилась политикой «уступничества и раскаяния», когда государственные интересы России встраивались в государственные приоритеты государств Западной Европы и США, с одной стороны, и стран постсоветского пространства и Восточного блока – с другой. Были практически утрачены прочные связи с Африкой, Ближним Востоком, Латинской Америкой и Юго-Восточной Азией.

Приоритетом на восточном направлении стала Япония, правительство которой между строк любой повестки дня категорически ставило вопрос о возвращении северных территорий. Однако в этих катастрофических условиях разрушения многослойной концепции внешней политики, формировавшейся с 1920-х гг., по-новому выстроились отношения с Китайской Народной Республикой. Оказавшееся под санкциями после событий на площади Тяньаньмэнь в 1989 г., мощное государство Азии и постоянный член Совета Безопасности ООН, ядерная держава со своими интересами в государствах Центральной Азии (республиках СССР) после разрядки между Москвой и Пекином, вызванной внешнеполитическим курсом М. С. Горбачева, берет курс на тесное экономическое сближение с Москвой. Китай видел и политические выгоды от союза с вчерашним идеологическим врагом: создание безопасной зоны на севере своего государства и решение через переговоры своих территориальных претензий. Вопросы пограничной безопасности в будущем снова стали беспокоить Китай, когда Россия всерьез начала вести переговоры о сближении с НАТО и был создан даже специальный совет «Россия – НАТО», формально призванный решать вопросы борьбы с наркотиками, пиратством и терроризмом. В монографии мы обсудим вопросы реакции КНР на вероятность сближения России с НАТО. Вероятно, этот факт стал импульсом для ускорения процесса по созданию Шанхайской организации сотрудничества, которая появилась в 2001 г. Осмыслить на сегодняшний день очень разную историю российско-китайских отношений представляется важной задачей на международном распутье нашего внешнеполитического курса. Используя внешнеполитический опыт «союзнических трагедий» России, стоит просчитать долгосрочный курс прагматической дружбы с Китаем и взаимовыгодное сотрудничество в рамках глобальных организаций, таких как Организация Объединенных Наций.

Впервые за постсоветский период к началу XXI в. Россия стала не просто влиятельным членом в евразийских глобальных организациях, но и инициатором создания ряда глобальных организаций. Победой дипломатии Российской Федерации с 2000 г. можно назвать еще и то, что она не была ведомым игроком ни в одной глобальной организации мира, несмотря на катастрофическое социально-экономическое положение в стране и угрозу утраты государственной целостности.