Официант помог девушке сесть и предложил меню.
– На выбор синьора, – сказала она и ясно улыбнулась Даниэлю.
– Хочу угостить тебя аффогато, – предложил он.
– А, знаю, это типа мороженого в кофе. Сойдет! – весело ответила она и глянула на застывшего официанта.
– А во что кладете мороженое? – все же уточнил Даниэль. – Ведь стандартно подается в горячем эспрессо?
– Это классический рецепт, – охотно подтвердил официант.
– Сойдет! – задорно повторила Катрина.
– Может, добавить капельку кофейного ликера? – спросил Даниэль. – Для усиления аромата.
– Можно, – согласился официант.
– Ну и отлично! Тогда мне торт без масляного крема, капучино, а синьорине – «утопленника».
– Кого?! – уточнила она и прыснула.
– Синьор, видно, большой спец, – ответил официант. – Ведь именно так между поварами и называют этот десерт. Из-за того, что шарик мороженого утапливается или в кофе, или в йогурте…
– Да-да, все так! Есть вариант и в йогурте, – ответил Даниэль. – Но все же холодное в холодном, на мой вкус, не так изысканно…
– Хватит болтать, – невежливо перебила их Катрина. – Мы ждем заказ.
Когда официант удалился, Даниэль глянул на сидящую напротив девушку и улыбнулся. Она отчего-то начала смущаться, ее щеки зарделись, ресницы опустились. Она крутила в пальцах влажный носовой платок Даниэля и не поднимала глаз. Он взял платок из ее рук и бросил его на сиденье свободного соседнего стула.
– Не иначе постирала? – со смехом уточнил он. – А можно было и выбросить!
– Что ты! – испуганно ответила она. – Дорогая вещь… во всех смыслах.
– Это почему? – удивился Даниэль. – У меня таких платков дюжина. Не люблю бумажные и всегда покупаю сатиновые.
– А кто вышивает монограмму? – спросила Катрина. – Жена? Я заметила в уголке инициалы.
– Бог мой! Я не женат и никогда не был. Это моя мама развлекается, – с улыбкой ответил он. – Кстати, она наполовину итальянка.
– И я наполовину… – сообщила девушка и начала улыбаться. – А мой отец – испанец. Из-за этого мое имя Катарина произносят в семье на испанский манер. И я уже привыкла.
– А у нас много общего! – оживленно заявил Даниэль. – Я постоянно живу в Мадриде, мой дедушка по материнской линии тоже испанец. Не находишь, что это знаки судьбы? – понизив голос, добавил он.
– Не нахожу! – быстро ответила она, но улыбка не сходила с ее смущенного лица.
В этот момент подошел официант. Он составил заказ на столик, пожелал приятного аппетита и удалился. Катрина начала помешивать ложечкой шарик мороженого, плавающий в густом кофе и присыпанный шоколадной крошкой. Ее лицо приняло задумчивое выражение. Даниэль решил взять паузу в разговоре и заняться десертом. Он изучил, как выложен кусок торта, его размер, пышность бисквита, понюхал корочку, сбрызнутую лимонным ликером, аккуратно отрезал уголок пирога и внимательно оглядел выпечку внутри. Даниэль вот уже полгода работал в одном кулинарном интернет-издании, писал обзорные статьи с беспристрастными рекомендациями блюд и напитков пробуемого им фастфуда, публиковался и в престижном мадридском ресторанном путеводителе. Он мечтал стать известным, таким как Хосе Карлос Капел – ведущий ресторанный критик Испании и основатель гастрономического фестиваля Madrid Fusion.
Катрина с веселым изумлением наблюдала за действиями молодого человека, затем «отзеркалила» и подняла бокал с аффогато, чтобы посмотреть его на просвет. Даниэль оторвался от созерцания разреза пирога и глянул на девушку. Она подмигнула ему и рассмеялась.
– Что ты делаешь? – уточнил он.
– А ты? – ответила она вопросом на вопрос и прыснула.
– И что по-твоему? – спросил Даниэль, начиная улыбаться.
– Так ты ж выискиваешь муху или волос в тортике! – предположила она.
– Чего?! – изумился он и расхохотался.
– Не хочешь платить! – уверенно заявила девушка.
– Ты ошиблась, – ответил Даниэль. – Извини, что уделил больше внимания блюду, чем тебе. Это уже профессиональная деформация.
Катрина молча приподняла брови, глядя на собеседника.
– Работаю ресторанным обозревателем, – сообщил Даниэль.
– О! – только и сказала девушка.
– Мечтаю стать настоящим критиком, мнению которого доверяют, – с жаром продолжил Даниэль. – Хосе Карлос Капел, это имя тебе о чем-нибудь говорит? Или, к примеру, знаменитейший британец Эгон Рони… Какое-то время он работал управляющим ресторана, затем открыл собственное дело. Начал писать о еде для Daily Telegraph, позже создал свой путеводитель по ресторанам Лондона, а затем и всего мира… Ой, прости, тебе это не очень интересно! А ты чем по жизни занимаешься? – мгновенно переключился Даниэль, глядя на девушку.
– Я? – растерянно спросила она и сильно смутилась. – Я обычная и вовсе не такая знаменитая… Сейчас учусь в колледже, буду дипломированным бухгалтером, чтобы со временем сменить отца в семейном бизнесе. Еще окончила швейные курсы, хотя занимаюсь этим чуть ли не с пеленок, моя мама всю жизнь шьет, так я по ее стопам. У нас есть маленький магазинчик товаров для новорожденных, мы сами все производим… Ничего общего с кулинарным делом! – закончила она другим тоном.
– Белошвейка? Это прелестно… словно ты персонаж какого-нибудь старинного романа! – возбужденно сказал Даниэль. – Представляю все эти милые вещички для младенцев. Это так романтично.
– Не знаю, – с сомнением ответила Катрина, но улыбнулась. – Многие мои друзья считают это занятие несовременным.
– Боже, какие глупости! – с жаром проговорил он и вынул смартфон.
– Что ты ищешь? – заинтересованно спросила девушка, вытягивая шею и пытаясь разглядеть дисплей.
– Сейчас, сейчас… – пробормотал он. – Подожди, я занесу в блокнот только что услышанное высказывание о диете…
Катрина с недоумением смотрела на молодого человека, пока он что-то набирал на клавиатуре. Он казался ей все более странным.
– Ага, вот! – после паузы сказал Даниэль. – Нашел, что хотел. Каталонский знаменитый на весь мир шеф-повар Ферран Адриа… Ты, наверное, не знаешь, но у нас в Испании его любят не меньше, чем Гауди, Дали или Пикассо. И он не только талантлив, но и умен. Обожаю его! Вообще у меня есть свой цитатник, куда я заношу зацепившие меня изречения. Только что наш официант подкинул мне совершенно прелестное высказывание. Но я сейчас не об этом. Вот послушай, что пишет Адриа! – И Даниэль вслух зачитал:
– Адриа считает, и я с ним согласен, что быть интеллектуалом, иметь способности к чему-то может любой. Но не это главное. Необходимо вкладывать душу, эмоции и личные переживания в свое дело, даже если у тебя самая обычная профессия, например такая, как у тебя. Когда человек делает что-то с душой, он становится творцом, а результат его работы – произведением искусства. Так и в архитектуре, и в виноделье, и в кулинарии, да и в твоей профессии тоже.
Он глянул на замершую девушку и поднял указательный палец вверх.
– Понимаешь теперь? – после паузы спросил он. – Любое дело значимо! И если ты вкладываешь в него душу, оно становится и современным и востребованным.
– Но Марчелло всегда смеется надо мной… – с горечью сказала Катрина.
– Ему-то что? – начиная раздражаться, спросил Даниэль. – Ты же вышивальщица! А это, можно сказать, эксклюзив!
– Но не модно, так он считает, – ответила она. – Марчелло работает моделью, да еще и снимается в сериалах, правда, в эпизодах. И как он красив! – со вздохом добавила она.
– Ты куда красивей! – заметил Даниэль, но поморщился.
Упоминание о «сопернике» – а он уже именно так воспринимал «ухажера» девушки – вызвало не самые приятные эмоции. Это были и ревность, и раздражение, и вновь всплывающий комплекс неполноценности из-за своей внешности, якобы далекой от стандартов альфа-самца.
– Спасибо за комплимент, мне приятно, – тихо проговорила Катрина и сильно покраснела. – Но какие изумительные платьица для крестин в нашем магазине! – перевела она разговор на другую тему.
