Медленно опираясь на дрожащие руки, Керол попыталась встать.

– Раз, два, три … – прекрасно, стою. Теперь надо сделать несколько шагов. Можно здесь, рядом с кроватью, чтобы не упасть.

Женщина попыталась шагнуть, но силы предательски исчезли. Дрожь в теле усилилась. В глазах потемнело, и маленькие светящиеся искорки закружились в разброс. Кер судорожно схватившись за лежак, поползла вниз. Тут же запищало оборудование, засверкал красным внезапно возникший медэкран, а в комнату вбежало сразу несколько человек. Двое бросились к Керол, остальные к оборудованию. Уложив ее на кровать, и выставив нужные параметры, большинство из вошедших ретировалось. Спустя пять минут, в комнате остались Георг и улыбчивая медсестра. Они переговаривались тихо, так что до Кер доносились только обрывки фраз, отдельные слова. Но и без слов можно было понять, что «медсестра» требовала ввести сильнейшую дозу психотропа, чтобы Кер могла лишь улыбаться и болтать. Информация придет сама. Но Георг явно не соглашался, должно быть, он убедил спутницу. Когда та, наконец, хлопнув дверью вышла, он опустился на колени возле кровати и взял Кер за руку. Голос его зазвучал вкрадчиво, попадая прямиком в самое сердце женщины.

– Здравствуй, моя хорошая! Вот мы и встретились, по – настоящему встретились. Я так по тебе скучал. Знаешь, в той нашей далекой жизни ты однажды сказала, что любовь покоряет все: миры, века, пространства. Я не предал словам твоим особого значения, но внутри они отпечатались. И вспоминались очень часто. Когда мне было хорошо, и когда нестерпимо плохо, даже там, где о любви не знают, не помнят, где вообще такого понятия не существует, я слышал их из пустоты. Чувствовал их смысл, ощущал, как дыхание твое рядом. Ты звала меня, пряталась, исчезала, но всегда появлялась вновь. Прости, что вышло вот так. Ты тайна моя, мечта, ты стала моей частью и необходима мне, как сама жизнь!

Кер лежала не двигаясь, и слушала с закрытыми глазами. Георг сидел на коленях, не поднимая головы. – «Я должен сказать тебе еще одну важную вещь. Знаю, ты не спишь, ты слышишь меня. Пойми, пожалуйста, пойми – я пришел не только за тобой, мне нужен алмаз. Да, да, твой сияющий камень. Он не камень вовсе, он живой проводник, источник безграничной силы. Как бы люди не старались, они не смогут понять его сути. Это клад, настоящий клад. Я должен доставить его в назначенное место. Доставить и активировать, а далее он все сделает сам. Помоги мне! Любимая моя, открой глаза, посмотри на меня. Я хочу видеть тебя внутри. Ты меня слышишь, слышишь?». Георг судорожно дернул Кер за руку. Та автоматически открыла глаза и увидела его лицо. Последовала минутная пауза. Глаза мужчины горели нездешним пылающим огнем, на щеках виднелись дорожки слезинок, даже воздух вокруг дрожал, передавая его внутреннее напряжение и страсть. Кер молчала не долго, ее словно прорвало.

– Кто ты? Что случилось со мной и моим сопровождением? Кому нужен алмаз? Неприсоединенным, зачем, почему?

– Я не хочу и не буду тебе врать. Я тот, кто любит тебя, но прислан сюда за живым камнем, а значит и за тобой. Алмаз – это сила. Он нужен всем, везде, во всех мирах, во всех множимых временах и ответвлениях. Ты, наверное, обратила внимание, что он исполняет желания и реализует стремления. Маленькие людишки ползают вокруг, наливаются его светом, и ни о чем не догадываясь, реализуют лучшие возможности. Как беспроигрышная лотерея – подходите, призы, подарки, всем, всем, всем, без исключения! Но ты не представляешь, что может быть, если камень попадет в величайшие руки. Его столько веков искали, и наконец, удача, он сам показал себя, сам проявился! Сила Всемогущего сольется с силой алмаза, и умноженная в сотни тысяч раз, заполнит собой всю нашу вселенную. Все подчинится его желаниям, его воли.

– Значит, алмаз не нужен неприсоединенным?»

– Нужен! Неприсоединенные – часть его многогранной силы!

– Кого ты называешь Всемогущим, о чьей силе говоришь?

– О, у него много имен, и много лиц. Как только не называли его людишки за историю своего бытия. Какими ужасами и страхами не омрачали его величественный образ. Не буду повторять чужой бред. Для меня – Он несравненный творец, создающий и рождающий саму жизнь. Для меня он неиссякаемый источник, глядя в который, каждый получает то, что заслуживает. Слова – тлен. Каких бы эпитетов я не придумал сейчас, они не смогут описать его сути, его силы и красоты. Ты не сможешь меня понять, это надо почувствовать самому, внутренне лицезреть, тогда сила Всемогущего посетит тебя и наполнит своею мощью. Но ты можешь довериться мне. Я никогда не причиню тебе вреда, я слишком сильно люблю тебя! Знаю, ты не чувствуешь сейчас нашей связи, не чувствуешь так сильно, как было раньше. Но поверь мне, рано или поздно любовь вернется – вернется памятью, обнажившейся перед вечностью, вернется счастьем бесконечным, как океан. Она не может не вернуться, все сущее возрождается вновь. Чем ближе мы будем, тем быстрее это произойдет!

– Как вы собираетесь захватить алмаз? Неужели нападение… могут быть жертвы?

– Смешно повторяться, но для этого мне снова необходима ты! Георг протянул руку и коснулся ее лица.

– Сейчас тебя зовут Керол, Каролина – красивое имя, но Мариана мне нравится гораздо больше. Ма-ри-а-на – током пробивает от сладких звуков. У тебя совсем такое же лицо, как тогда. Только глаза светлее и волосы. Со мною они были темно – синими, словно ранняя майская ночь, а сейчас другие, наполненные небесной глубиной, будто озера бездонные…, чистые, чистые, переливающиеся радугой. Ты пришла из света, девочка моя, он пронизал тебя невидимой силой, отдалил от меня, но сделал еще более желанной.

Пространство вокруг словно свернулось в магическую сферу, содержащую их обоих. Каролина физически ощутила плотность воздуха. Его консистенция напоминала прозрачное желе. Что – то одновременно и притягивало друг к другу, и не давало соединиться.

– Ты чувствуешь это, чувствуешь – взволновано спросил Георг.

– Да – слабеющим голосом ответила Каролина.

– Так было всегда, когда мы встречались после разлуки» – пальцы его нежно гладили ее губы. Шепот томительной дрожью проникал сквозь тело. – «Не бойся меня, пожалуйста, не бойся. Я не смогу причинить тебе вреда, и не кому не позволю этого сделать! Я… – больше не было слов. Он притронулся к ней губами, и пространство исчезло. Кер ощущала его губы везде, в каждой клеточке своего тела, будто она совсем мокрая, под проливным ливнем страстных поцелуев, отдается чему – то необъяснимо родному, обволакивающему со всех сторон. И тут ее прорвало. Слезы душной истерикой вырвались наружу. От бессилия ей хотелось выть, крушить, разбить все вокруг, все, все, до основания, чтоб вырваться на свободу. Кэр не могла остановиться, она все плакала и плакала. Она впервые оказалась в ситуации, когда ни физически, не морально не могла справиться с тем, что ее окружало. Даже сейчас, каждое движение его ласкающих рук отзывалось где – то внутри, словно пылающие угли ворошили. Но и подчиниться его воле она не могла. Это была бы ни Кэр. Предать свой мир, своих друзей, детей, родителей, убеждения было просто невозможным.

– Отпусти меня, отпусти меня, я не могу здесь, я задыхаюсь! Я хочу небо видеть, дышать, отпусти меня, слышишь! Помнишь, у нас был с тобой мальчик, прекрасный мальчик! Ты так любил его. У меня сейчас тоже есть дети, я не могу их оставить. Не могу предать людей. Алмаз оказался на земле, значит тут его место. Алмаз пришел к нам, значит так необходимо миру. Я не могу тебе помочь! Отпусти меня, отпусти!

Настойчивый стук в дверь, как гром в непогоду, заставил прийти в себя. Керол открыла глаза. Георг повернулся к двери, и жестким, недовольным тоном произнес: «Войдите». В раскрытую дверную щель, просунулась голова медсестры и, извинившись, сообщила о срочном вызове.

– Простите, мне нужно идти. Мы не договорили. Я постараюсь освободиться побыстрее, чтобы вернуться к нашему разговору.

Закрыв за собой дверь, Георг моментально сменил выражение лица. Четким рабочим тоном, на ходу, он давал рекомендации той самой женщине в белом халате, которая занималась процедурами с Кер.