—Да, да, – торопила Славя.

—Если так, то хорошо! – я вышел из медпункта и запер дверь. Жара продолжалась. Птицы возились в кронах деревьев, где-то трещал кузнечик. Что ж Славя там такого делает? В голове снова заиграл Жан-Мишель Жаре, Rendezvous Part IV, на сей раз уже до конца. Все? Неужели, удалось? Так, еще выписать телефон этого человека. Так? А аппарат где? В кармане! Хорошо, успел положить!

Славя вышла и поблагодарила. В ее руках был какой-то пакетик.

—Все в порядке, солнышко? Беспокоюсь за тебя.

—Семен, а еще… Слушай, я тут ключи потеряла, ты не видел?

—Ой! – я хлопнул себя по лбу. Я-то их видел, еще как видел. – Извини, нашел позавчера и забыл тебе отдать!

Славя взяла ключи и сказала:

—Спасибо! Семен, удачи, тебе звонят! – Славя одарила меня искренней улыбкой и убежала. Ей, похоже, тоже тяжело. Но она обернулась на прощанье и одарила меня своей лучистой улыбкой.

Я заскочил внутрь. Из обитателей добавился кот. Он запрыгнул через форточку, прошел по кушетке и улегся там с видом самого главного. А кто звонил?

Звонок повторился минут через 10. Брать? Не брать? Я сидел в нерешительности, перебирая фонотеку телефона.

—Мяу! Мяу! – кот прыгнул на стол, потерся о старый советский аппарат, дескать, возьми. Ладно, будь что будет.

—Лагерь «Совенок», медпункт слушает! – ответил я. В трубке раздалась тихая красивая мелодия, навевающая мысли о чудесном летнем вечере на морском побережье с любимой, да чье-то тихое дыхание.

—Семен, ты там сидишь? – а вот и голос. Опять некто с администрации, на вопрос о личности которой все отводят глаза и стремятся сменить тему. Я регулярно слышал ее голос, даже сегодня на обеде. И именно его я слышал после падения с дерева.

—Да. А Вы что хотели?

—Семен. Ну-ка, что ты там Лене наобещал? В депутаты готовишься?

—Я пообещал дать ей телефон человека, что ей поможет, – ответил я. Юлить и что-то придумывать, скрывать от этой силы смысла не было. Похоже, ей все известно на шаг вперед. – А что мне делать надо было? Заставить Лену страдать? За что?! А как же…

—Не кипятись. Это большая ответственность. Такой работой занимаюсь я, а ты захотел мой хлеб перехватить? Ну-ка, дай я угадаю, что это за человек. Случайно не тот джентльмен с автомобильной выставки в Новосибирске, что беседовал с тобой и рассказывал про свою первую любовь?

—Ну, тот… тот самый.

—Как его зовут? Я не очень расслышала… да еще рядом пигалица с фотоаппаратом крутилась.

—Дмитрий Семенович, фамилия… – я назвал 2 варианта. – Не знаю, как точно. Так Вы были на NSK Auto Fest? Я, кажется, Вас там мог видеть, но в лагере… – я вспомнил, что там рядом с нами крутилась какая-то “lady in red”.

—А ты сам себя тут в зеркале видел? – спросил голос. – Я так думаю, что если ты свое фото отсюда покажешь Антону, то он тебя точно не узнает.

—Да, точно. (она и Антоху знает???)

—Вот и я так же, – голос улыбнулся. – Короче, я все поняла. Как там было 2 дня назад, Семен? «I change your mind, all I need is time»… Прямо про Славяночку нашу… Так, заговорилась тут с тобой. Внимательно слушаешь?

—Да… – я впал в прострацию.

—Сейчас к тебе придет девочка, Оксана Коваленко, – голос стал серьезным. – Вы со Славей с ней уже знакомы. Дашь ей все, что скажет, запишешь в журнал выдачи сильнодействующих препаратов. Замеришь пульс. Если около 90 – пусть идет. Если за 90, нет, за 100 – пиши тахикардию и отправляй в домик лежать, никаких уборок! И пусть возьмет кота Барсика или кошку Авоську, что приходит к домику ее вожатой. Выясни, где переволновалась и почему. Запиши все на бумажке, положи, придет Виола, посмотрит, я перезвоню через 5 минут. Ее вожатая в курсе. Давай, Семен, выручай. Сейчас мне состояние Оксанки важнее, чем Леночка, с ней пока разобрались, да?

—А… – это было то, что я смог выдавить в ответ.

—Что тебе будет? – похоже, на другом конце провода кто-то читал мысли. – Ты это хотел спросить? Ну, посмотрим, придумаю что-нибудь. Например, могу помочь личную жизнь устроить. Я не Алиса, мне разыгрывать кого-то ни к чему.

—В самом деле, Вы кто? Откуда знаете?

—Я это я, – последовал ответ. – Я все тут знаю, а кого-то очень даже хорошо, чтобы понять его поступки, – ответил голос и трубку положили. Определитель номера тут не предусмотрен, как и IP связь. Советский аппарат ТА-72 цифровой сигнал просто не поймет. Кто ж это был? Камеры тут точно нет?! Вроде, не видно! Но этот кто-то видит всех насквозь. Впрочем, Лена могла сама к ней подойти, или ей подсказали… И, похоже, Лена тоже в тот момент была в кабинете.

Сколько тут абонентов? И почему нельзя попробовать позвонить? А, если, в самом деле – набрать номер Антохи? Вдруг, линия 1987 года соединена с 2011-м? Так… 9-8-(гудок)- 964…

—НОМЕР НЕ СУЩЕСТВУЕТ! – раздался голос, а в дверь уже тихо постучали.

—Войдите! – сказал я и принял важный вид. А вот и девочка, небольшого роста, но повыше Ульянки, грустная. Взгляд поникший, но хотя бы лицо румяное, не смертельно бледное, как вчера.

—Добрый день, на что жалуетесь?

—Я Оксана, 2 отряд. Сердце колотится.

—Рецепт есть? Давай сюда, – ответил я, записывая на бумагу. – Присаживайся, сейчас пульс будем проверять.

Проверил пульс, нашел лекарство, занес в журнал выдачи сильнодействующих препаратов. Частит – 110-112 ударов.

—Оксана, иди в домик.

—Я еще не убралась… – темные глаза у нее обиженно смотрели. – Мы же должны быть всем примером…

—А еще пионер обязан слушать старших. Никаких уборок и общественных дел, здоровье дороже. Берешь к себе кота Барсика или кошку Авоську, знаешь таких? (кивок). И последнее – когда у тебя сегодня все началось? Что делала, говорила? С кем-то поссорилась?

—Говорила с подружками, у них есть папы, а мой далеко… – было впечатление, что пионерка сейчас заплачет. Как и вчера, на площади…

—Все, понятно, не углубляйся. Вот таблетки, иди. Доберешься?

—Воды можно? Подружка ждет…

Оксана выпила таблетку и вышла, в окно я видел, как они вместе пошли в сторону домиков. Звонок телефона не заставил себя ждать. Опять там фоном неизвестная очень теплая мелодия.

—Семен, это снова я. Все сделал?

—Да, так точно! Выдал таблетку, записал в журнале, сказал про котов.

—Пульс сколько у нее? Отчего? – голос четко задавал вопросы.

—110. Тахикардия. Говорит,что с подругами о родителях говорила.

—Сема, спасибо, поняла. Ты, надеюсь, умеешь держать язык за зубами?

—Да. Врачебная тайна и все такое…

—Молодец. У нее отец в Афганистане, тяжело ранен, БТР подорвался на мине, он лежит в Кундузе, в стационаре, нетранспортабельный. Я знаю, что его вылечат и отправят в Союз, только ей надо подождать. Она очень переживает за папу, даже здесь, плюс перестройка организма. Она уже сюда приехала с НЦД, а в ее городе не могут поставить диагноз. Да еще встряски…

—Вы думаете, это от нервов? – спросил я.

—Именно, Семен! От переживаний. Психосоматика.

—Врачи часто говорят, что болезни от нервов.

—Я хочу доказать. Вот ты, Семен, что бы сделал, чтобы связать приступ тахикардии и нервное состояние?

—Не знаю… Надо было ей эту, как ее… сердечный пульс записать…

—ЭКГ, то есть кардиограмму? – спросил голос. В самом деле, эта незнакомка прямо таки читает мои мысли.

—Да. Снимать и смотреть, – я заметил, что эта беседа меня захватывает. – А потом как лечить, если обнаружится ваша закономерность?

—Это уже легче, главное, чтобы была доказана связь. Поэтому напиши на бумаге соответствующую рекомендацию. При приступе пометить время и почему.

—А кардиограмму как снимать будем? Всякий раз бегать в медпункт…

—Семен, проблема решается. К завтрашнему дню все будет.

—Большой аппарат? И как его таскать?

—В больницах, где есть отделения неврологии, кардиологии есть практика: если у больного спорадически возникает аритмия, или другие нарушения работы сердца, его кладут в стационар и вешают портативный кардиограф. Совсем маленький. Задача больного с ним ходить и хоть как-то спровоцировать проблему, если она не появляется. Так и с Оксаной. Хотя я лучше знаю, почему у нее приступы, но у Виолы есть лекарства, что до истечения причины могут их купировать.