As though she knew the truth
Lost inside Cambodia
Я же продолжал играть и подпевать про себя. Сыграли! Секундная пауза – и народ аплодирует, Славя кричит «МОЛОДЦЫ!!!» Лена утирает предательскую слезу (поняла текст!) и довольно смотрит, только у Жени напускной безразличный вид, дескать, «так вам и надо, буржуи-интервенты, хунты проклятые!». А господин рядом с Юлей что-то ей прошептал. В память врезалось его восхищенное лицо. Можно было догадаться, что он шепчет что-то в стиле «Юля Батьковна, вы где такую нашли?» Юля только улыбается, словно киса, стянувшая со стола кусок мяса и не попавшаяся. А чего? Места знать надо! Притащили сюда суровую челябинскую рок-звезду, пусть начинающую и неизвестную, так радуйтесь!
Ярик галантно подал Алисе руку, и мы снова заняли место. В воздухе, стрекоча моторами, пронеслись 4 самолета, собранных в кружке авиамоделистов. После этого парада директор снова вышел на сцену и наградил их создателей.
Далее было еще 2 номера, что выглядели довольно блекло, потом снова Алиса! Только людям нравилось. Они доброжелательно принимали всех, без равнодушия и злобы. Народ уже напрягся, что-то будет! Ярик, вернувший телефон, уже готов.
Алиса в этот раз выступила соло. Она под гитару исполнила «Имя твое» группы «Колизей». «И пусть мир прахом разлетится, если ты ответишь нет, и вмиг навеки обратится лютой тьмою белый свет»… проняло, наверное, всех. Ярослава, Ульяну. Похоже, эта песня была посвящена Ярославу.
Пока был перерыв, я быстро упросил Толика снять выступление на телефон.
— Ох, ваши игрушки. Куда нажимать? Вот сюда? Это проще, у Ярослава надо прямо в экран, а если не попадешь…
— Семена Персунова просят пройти на сцену! – объявила Мику. – Сейчас мы с Аней исполним для вас композицию Сариуса «Kustenenbel».
— Сеня, иди, – сказала Славя и улыбнулась.
Я поднялся. Сел. Мику тут, Аня. Начали! Я заиграл, стараясь выложиться от души, по примеру Алисы, потом подключилась Мику. Не зря репетировали, готовились! Наконец, Аня. А в конце жарили уже всем трио! И по фигу, написана ли эта песня, или еще нет! Зато всем понравилось, кроме Жени, но это уже были не наши проблемы.
Далее выступила Венера с ее песней о свадебном платье, и, наконец, Мику с гитарой объявила, что сейчас они трио сыграют мелодию «Лесная нимфа», посвященную одной девушке с лагеря.
— Правда? – спросила Славя. В ее бездонных глазах были и радость, и любопытство и даже какое-то недоумение. Кому? Ей? За что?
— Слушай! – ответил я и отправился на сцену. Сейчас Слави будет сюрприз! Пауза – и со сцены полилась нежная мелодия. Я украдкой бросил взгляд на Славю – у нее в глазах стояли слезы. Она поняла, что это – для нее! А вот вступила Аня – тоже старательно ведет свою партию, тоже пытаясь языком нот выразить благодарность Славе за все.
Сыграли! Народ долго аплодировал. Зацепило! Славя о чем-то говорила Лене, Лена сдержанно улыбалась. «Я к вам».
— Садись. Спасибо, Сём! – ответила Славя, а в ее глазах стояли слезы радости.
Снова на сцене Алиса. Она сыграла на гитаре Виктора Цоя, а завершила концерт Мику хитом из своей программы и обещанной «известной песней». Оказалось, что это японская версия знаменитого шлягера «У моря, у синего моря». Славя коснулась губами моей щеки и отошла, и появилась на сцене. Она поблагодарила всех за участие, за помощь и пожелала удачи и чтоб у всех было и стало хорошо, и о смене остались исключительно добрые воспоминания. Я перехватил ее грустный, добрый взгляд, когда она обвела всех, и мне почему-то показалось, нет, появилась уверенность, что так и будет!
— Славя!
— Давай, не раскисай! – крикнул Игорь.
Славя в ответ запела. Красивый, чистый голос. «Ой, крапива-лебеда»…
А потом был горн на ужин, народ встал, с неохотой стал расходиться. Последний день и последняя ночь смены. Как не хотелось, чтоб она закончилась, как народ хотел продлить ее, насладиться до конца минутами и часами до отъезда.
— Славя, ты чудо! – заметил я.
— Семен, это ты Славе? – рядом с нами выросли Венера и Оксана. – Совет и любовь!
Венера что-то добавила на татарском и улыбнулась, а Оксана что-то на украинском со словом «кохання» и то же Лене. Та кивнула в ответ, а потом Ярославу: «Приручил Алису? Смотри, не обижай!» Ярик в ответ кивнул и бочком-бочком, а потом быстро-быстро поспешил нагонять свое рыжее счастье. Мы пошли дальше, на прощальный ужин.
— Отлично сыграл, Семушка! – ответила Славя. – Наверное, ты музыкой занимался?
— Что ты! До лагеря давно уже не садился. – Я еще посмотрел вокруг. Что за камеры, на которые писали концерт? Борис Александрович и Толик шли рядом, завхоз нес Panasonic NV-M1 и Sanyo VM-D1P. Интересно, насколько серьезные аппараты для 80х? Видео на CD и MD писать еще не научились. Жесткие диски 80х годов – не смешите мои тапочки, в моем К550i пространства столько, как на компах какого-нибудь города, вместе взятых. Нет, даже больше, учитывая SD карту. Значит, старая добрая VHS или микрокассета. А еще Толик:
— Саныч, помяни мое слово! Если уже в Японии массово делают миниатюрные камеры, скоро и до нас дойдет. Предмет размером с кассетный плеер, а там и фото и видеокамера, и, как пишут в «Знании и силе», энергонезависимая память на полупроводниковых элементах. А если туда еще телефон встроить…
«Встроят. Только сначала в такой «коробочке» будет сотовый телефон, а с 2000 добавятся и мр3 плеер, и камера, и GPS навигация, и доступ в интернет: сначала через медленный WAP, потом GPRS, EDGE и 3G. Что-то мне подсказывало, будто такая «коробочка» будет у Толика через 4-5 лет, если до этого ему не подключат систему «Алтай».
— Электронные секундомеры уже давно есть. Анатолий, мне интересно, когда такие камеры будут отслеживать офсайды.
— Кто о чем, – заметила Славя и улыбнулась. – Семен, как освободимся, сходим на пляж? А еще я бы прогулялась по лесу. Хочу запомнить это чудесное место!
— Славь, с удовольствием, – ответил я. – А ты… Может, тебя взять на ручки?
— Любимый! – Славя взяла меня за руку. – Потом! А то смотри, привыкну!
Столовая. Рядом с ней – черная «Волга». Где-то я это авто уже видел. Прощальный ужин. «Три-четыре, есть хотим, открывайте вы нам двери, а то повара съедим!» – скандировала толпа.
— Не то в окна мы влетим, – ответила Ульяна, а ее «гвардейцы» кивнули в ответ.
— МЯЯЯ! – раздалось рядом. Оксана и ее подруга сидели на корточках и гладили котов. Кошка, что жила в столовой, гордо и недовольно смотрела, дескать, «Ну выслушала я тебя, а жрать когда?» А вот площадной брутальный кот подставил брюхо и сочно-сочно мурчал, словно трактор.
— Семен? – Славя в этой толпе уже сумела вычленить что-то не то, и потащила меня мимо пионеров, что приступили к штурму, за крыльцо. Я и сам с опозданием ощутил, что там что-то случилось.
А там стояла Алиса, а перед ней – та самая тетка из обкома, что несколькими днями раньше забрала у лагеря сервелат.
— РАСПЕЛАСЬ ТУТ! ТЫ НИКУДА НЕ ПОСТУПИШШШШЬ! НА ТЕБЯ И ТВОЕГО ХАХАЛЯ УЖЕ ПОДАНО ЗАЯВЛЕНИЕ В КОМНАТУ МИЛИЦИИ! ТЫ КЕМ СЕБЯ ВОЗОМНИЛА?! ТЕБЯ ОТПРАВЯТ В ЗАКРЫТЫЙ ДУРДОМ! БУДЕШЬ ТАМ ПСИХАМ ВЫСТУПАТЬ!!!
— А ваш мажорчик возомнил, что ему можно безнаказанно ко всем лезть и всех лапать? – спросила Алиса, вызвав новый взрыв проклятий.
— Что здесь происходит? – спросила Славя.
— Иди отсюда, – зашипела дама.
Я отодвинулся, чтоб, увидев Игоря и пару друзей, чуть задержавшихся, крикнуть:
— ПССС! Ярика сюда! СРОЧНО!
— Вижу, сейчас будет!
А тут уже вмешалась Лена!
— Оставьте Алису в покое!
—Слышь, пионерка, ты как с начальством разговариваешь?!
— Объясните, наконец, что случилось! – сказала Славя. – Я сейчас вожатую позову.
— Стоять! И до тебя доберемся, – шипела партийная баба. – Ты всех покрываешь…
— Слушай, оставь Алису в покое! – заявила Лена. – Думаешь, если ты тут власть, тебе все можно? И твоим родственничкам?! Так за это!..
— А!!!
Лена прыгнула с крыльца столовой и влепила обкомовской бабе сочную пощечину!
