Сев возле него на корточки, Джон мягко провел рукой по обнаженной спине Джима.
- Все будет хорошо… – подавшись вперед, Джон коснулся губами его щеки. – Без одежды ты невероятно красив, – он мягко улыбнулся.
Джеймс вздохнул, почувствовав касание, и поднял на Джона печальный взгляд.
Тот каким-то невероятным образом чувствовал его состояние, пытался приободрить, отвлекая от неприятных мыслей.
- Ты сам замерзнешь, – вздохнул Джим, – раздевайся и садись поближе. Без тебя холоднее.
Отвлёкшись, Джеймс засмотрелся на пламя, танец огня завораживал, отражаясь в темных глазах, заставляя их блестеть. Джим протянул руку к огню, словно желая коснуться пламени.
- Сейчас, – улыбнулся Джон.
Он хотел сделать все что нужно, чтобы облегчить их положение и только потом можно будет отвлечься. Джон не хотел, чтобы Джим заболел, себя он считал выносливым и надеялся, что его организм не предаст после такого дождя. Стаскивая с себя насквозь промокшую одежду, он повернул голову в сторону Джима и невольно засмотрелся. В глазах Мориарти отражалась пляска пламени, придавая ему особенно невероятный вид, в голове Джона проскользнула мысль, что так он похож на какого-нибудь бога огня. Правда, сейчас весьма подмерзшего бога. Улыбнувшись, он положил свою одежду все на ту же палку, и сев рядом с Джимом, обнял его одной рукой, прижимая к себе.
- Видел бы ты себя сейчас со стороны, – тихо произнес он и тут же встрепенулся, поняв, что забыл об одной вещи. – Ты есть не хочешь? Оно все, конечно, промокло, но можно посушить над костром. Ты когда-нибудь ел жаренный на костре хлеб?
- Не ел, – Джим прижался к нему, утыкаясь холодным носом в шею. Ему все равно было зябко, холодный воздух, забираясь в пещеру, сквозил по ногам.
Он не отпускал Джона, явно вознамерившегося осуществить предложение о еде. К черту хлеб. Он сейчас не готов лишаться единственного источника тепла, не считая этого маленького костерка.
- И на кого я похож? – Джим втянул носом воздух, – На жалкого и дрожащего человека с мокрыми волосами и покрасневшим носом, очевидно. Даже не смей на меня в таком виде смотреть…
Он полушутил, но чувствовал себя примерно так, как говорил. По крайней мере, уверенности Джона, который выглядел так, словно каждые выходные в Лондоне выбирается за город, обливает себя водой, потом ищет пещеру и сушит там, у костра одежду, в нем не было ни на грамм.
- Видимо, и нескоро попробуешь, – хмыкнул Джон, он и сам не хотел отходить от Мориарти, рядом с которым даже от холода дрожать было как-то приятнее. – Костер отражается в твоих темных глазах, словно в них танцует пламя другого огня. Самый настоящий бог огня. И никаких слов о жалком человеке. – Джон зарылся пальцами в мокрые пряди Джима. – И не надейся, что я буду смотреть в сторону, когда могу любоваться твоим телом, не спрятанным под одеждой, – прошептал он на ухо Джиму.
Джеймс не ожидал услышать такое поэтическое сравнение от Джона. Огонь в его глазах, вспыхнул, как раньше, он прикрыл глаза, подаваясь навстречу ласкающей ладони, от шепота по коже побежали мурашки, для разнообразия не от холода…
Джон все же ненадолго перестал обнимать Мориарти, чтобы открыть бутыль со спиртом и сделать глоток. Жидкость обжигала, но определенно создавала ощущение, что может согреть. Сделав еще несколько глотков Джон, вопросительно изогнув бровь, протянул бутылку Джиму.
- Выпьешь?
Стоило Джону отодвинуться, потянувшись за бутылью, наваждение прошло. Джим с отвращением посмотрел на предлагаемую жидкость.
- Какая дрянь, – вздохнул он, но все же сделал глоток, вновь закашлявшись. Крепкий, неразбавленный алкоголь быстро ударял в голову.
- Как ты его пьешь, Джон, – произнес он, утирая выступившие слезы, – или рассказы о студентах-медиках правда, и у тебя уже просто опыт?
Джон наблюдал за Мориарти, внимательно, как врач и невольно восхищенно, как любящий человек.
- Молча пью, – хмыкнул он. – Я думаю, что этот опыт у многих студентов, в итоге многие из них от медиков его и получали. Да и на войне тоже иногда хотелось выпить, по разным поводам, но все же. А там уж, что есть, то и пьешь. Заодно либо привыкнешь, такое пить, либо начисто отобьет охоту, хотя это, конечно, было бы полезней, – посмотрев как Джим вытирает выступившие слезы, Джон, словно завороженный отвел его руку в сторону и, подавшись вперед, осторожно слизывал солоноватые капли, кончиком языка, не давая им скатиться к подбородку.
Джим замер, не дыша, чувствуя касание языка и жар чужого дыхания. Каким-то образом, каждое такое действие Джона успешно выбивало почву из-под его ног.
Он переплел их пальцы, и подался вперед, стоило Джону остановиться, коснулся его губ поцелуем, чувствуя привкус соли и спирта, но это было не важно. Поцелуи согревали лучше алкоголя, дурманя разум и заставляя забыть обо всех неприятностях.
Да, может быть им бы не следовало увлекаться, но рядом с Джоном он уже не мог держать себя в руках.
Свободной рукой Джон крепко прижал к себе Мориарти, с нежностью ответил на поцелуй Джима, но даже сам не заметил, как мягкий поцелуй стал жадным и требовательным. Джон кусал его губы, проникая языком в рот, сплел свой с его языком. Дыхание в тот же момент сбилось став частым, словно он никак не мог надышаться. В голове только успела мелькнуть мысль, что хорошо бы не свалиться в костер. Он хоть и чахлый, но ожоги всегда большая проблема.
Джеймс чувствовал себя совершенно пьяным, жар распространялся по всему телу, сердце ускорило ритм, разгоняя кровь. Он вцепился пальцами в плечи Джона, прижимаясь к нему, укусы и рваное дыхание, пока не отстранился с титаническим усилием.
- Джон, – произнес он хрипло, – еще немного и будет тебе экстрим по полной программе, не доходя ни до катера, ни тем более до дома…
С губ Джона сорвался тихий возмущенный стон, когда Джим отстранился от него.
- Неужели? Тебя это пугает? – прошептал он, глядя на Мориарти горящим взглядом.
Он сгреб Джима в объятья, крепко удерживая его, сейчас ему казалось, что он горячий как огонь, с которым так недавно сравнивал. При любом раскладе он не хотел лишать себя этого тепла.
- Меня ничто не пугает, – прошептал Джеймс.
Его сознание тоже разделилось, очень малая его часть, где сохранился еще здравый смысл, твердила, что им стоит экономить энергию и силы, но другая…
- До катера и дома мы доберемся еще не скоро, – услышал он тихий шепот Джона.
Отчасти Ватсон считал, что сейчас Джим прав, и стоит держать себя в руках. Тихо вздохнув, он все-таки остановил себя, но, кажется, Джеймс уже принял другое решение. Вывернувшись из рук Джона, он поднялся и сел ему на колени, обхватив бедрами.
- Джон, – прошептал он ему на ухо, касаясь языком ушной раковины, – ты меня с ума сводишь.
Судорожно вдохнув, Джон облизнул пересохшие губы, провел ладонями по плечам Мориарти, опуская ниже, касаясь его груди, будто случайно задевая пальцами соски.
Если до этого он еще был готов смириться и держать себя в руках, то теперь на это не было ни единого шанса.
- Я бы тут еще поспорил, кто кого с ума сводит, – неожиданно хрипло прошептал он.
Джим судорожно вздохнул. Что же хороший способ согреться… Он двинулся ближе, обнимая Джона за плечи, вновь целуя его губы, жарко и лишая всякой возможности думать и говорить.
Прижавшись бедрами, он чувствовал чужое тепло сквозь два слоя мокрой ткани, что оставалась на них. Джим тихо застонал в поцелуй и легко потерся о начинающую расти эрекцию.
- Черт… нужно это снять… мешает только, – сбивчиво бормотал Джон, чуть отстранившись, чтобы перевести дыхание.
Он тихо застонал, Джим так тесно прижимался к нему, что он плавился от возбуждения, распаляясь еще сильнее. Джон мягко куснул его в плечо, коснулся губами шеи, с силой прихватывая кожу зубами. Он блуждал ладонями по спине Джима, лаская и чувствуя проскакивавшие между пальцами искры.
Джон хотел его до безумия, но понимал, пока еще, что именно это и будет настоящим сумасшествием. Жар тел согревал лучше любого огня, и он совершенно точно не хотел отпускать Джима от себя.
