Было уютно и спокойно. В камине полыхал жаркий огонь и потрескивали поленья. В соседнем кресле сидела сосредоточено водящая по строчкам глазами Гермиона, положив босые ноги мне на колени. На косые взгляды, бросаемые нашими гостями, мы не обращали никакого внимания, нам было хорошо. До Рождества оставался один день, а до часа «Х» чуть больше трех суток. Я старался не думать, получится ли у меня пройти по лезвию еще раз.

На Рождество дом наполнился людьми. Знакомые члены Ордена Феникса появлялись на кухне. Помещение наполнялось веселым и шумным гомоном, а Фред и Джордж вносили свою лепту в устранении порядка. Периодически у кого-то вырастали лишние части тел под общий смех собравшихся. Всеобщее приподнятое настроение не коснулось меня, и я только вежливо улыбался шуткам и пожимал протянутые руки. Все эти люди надеялись на меня. Я должен был, наверное, ощутить какую-то ответственность, захотеть им помочь, как это было раньше, но мне было все равно.

—Здравствуй, Гарри, — подошел ко мне Люпин. — Ты сегодня выглядишь нездоровым. Что-то случилось?

Я посмотрел на привычно обеспокоенного бывшего профессора ЗОТИ. Он выглядел, вероятно, не лучше, чем я. Морщины на его лице углубились, под глазами залегли вечные синяки от недосыпа, весь он был осунувшийся, бледный и потрепанный. Видимо, поручения Дамблдора были совсем не простые.

—Добрый вечер, профессор Люпин, — натянуто улыбнулся я. — Все хорошо, не стоит беспокоиться, просто немного болит голова. Мы с Вами живем в очень нервное время.

—Я уже давно не твой профессор, Гарри, — попробовал изобразить улыбку он, но у него это получилось также плохо, как и у меня. — Но ты очень правильно сказал, нервное время. В такие времена надо держаться вместе, помогать друг другу.

Я с грустью подумал, что он совершенно не изменился с того времени, когда был профессором. Мягкий и интеллигентный, умный и проницательный, он навсегда останется для меня тем самым человеком, который мог выслушать и понять меня, который научил заклинанию Патронуса. Осколок прошлого, к которому нет возврата. Я почувствовал, как далеко сейчас нахожусь от Люпина. Время, словно песок, уходило сквозь пальцы, унося с собой людей.

—Да, Вы абсолютно правы. Вы хороший человек, профессор, спасибо, — на этот раз я улыбнулся вполне искренне.

Я увидел немой вопрос в его глазах, но ничего не стал пояснять. Все теперь будет по-другому. Он уже открыл рот, чтобы прямо спросить, но в этот момент на кухню вошел Дамблдор с Фоуксом на плече. Кухня наполнилась шумом, все начали подходить к нему, чтобы поздороваться и поздравить с Рождеством. Пока все суетились, я выбрался из кухни и поднялся наверх, чтобы никого не смущать своим хмурым видом, да и видеть мне сейчас хотелось только одного человека.

Из комнаты Гермионы послышались какие-то звуки. Я заглянул в нее и увидел, что Гермиона читает, свернувшись клубочком на кровати. Не задумываясь, я прилег рядом и обнял ее. Она только прижалась ко мне теплой спиной и растрепала мне волосы. Только сейчас я подумал, что ей, наверное, очень одиноко встречать рождество без родителей, совсем как на третьем курсе из-за нашей глупой ссоры. На этой мысли я положил голову на подушку и спокойно уснул, успокоенный мягкостью и теплотой ее тела.

Следующие два дня не отличались разнообразием. Иногда заходил кто-то из Ордена, но мы с Гермионой обращали на них мало внимания, стараясь проводить больше времени вместе. Обычно мы просто молча читали, наслаждаясь такими ценными моментами близости, только себе я не боялся признаться, что все это может навсегда закончиться через несколько дней. Миссис Уизли изредка закрывалась с кем-то на кухне для секретных разговоров. Рон и Джинни по старой памяти пытались подслушивать, а я лениво думал, что могу просто спросить Добби кто и о чем говорит в моем доме.

Наконец, настал тот день, которого я страшился и ждал. Сегодня без пятнадцати одиннадцать вечера должен сработать портал, который перенесет меня, я надеюсь, в Малфой-мэнор.

В девять я сказал всем, что мне нездоровиться, и поднялся к себе. Следовало очень ответственно отнестись к подготовке. Через час ко мне в комнату вошла Гермиона, застав меня за медитацией.

—Ты уверен, что это необходимо? Ты еще можешь отказаться от этого сумасшедшего плана

—Абсолютно, — я поднялся и прижал ее к себе. — Все будет хорошо. Все уже легли?

—Миссис Уизли еще на кухне.

Она критически оглядела созданный мной образ скромного, немного растрепанного, но уж точно никак не опасного мальчика-подростка. Поношенные кроссовки, теплые джинсы, зимняя мантия с капюшоном и свитер с незамысловатым рисунком. Мое худое телосложение было только плюсом в этом образе.

—Ты выглядишь вполне безобидно, только лучше надень линзы. Образу это почти не навредит, невинные глаза состроить сумеешь, но будет гораздо удобнее.

—Ты права, спасибо.

Я еще раз проверил, что взял все, что может мне понадобиться, но не прихватил ничего лишнего. По плану мне предстояло пройти поглубже в магловские кварталы перед перемещением. Гермиона кинулась ко мне и поцеловала, мне захотелось прямо сейчас все бросить и убежать на другой конец света с девушкой, которую обнимаю.

—Будь осторожен, — пошептала она, я откинул все лишние размышления и сжал волю в кулак.

Бодро улыбнувшись, я вышел за дверь. На Гермиону ложился отвлекающий маневр, если кто-то заметит мое отсутствие. В худшем случае у меня будет пара часов.

Выйдя на улицу, я посильнее закутался в мантию, накинул капюшон и пошел на свет дальнего фонаря по пустынной улице. В голову пришла мысль о том, что я выгляжу сейчас, как типичный темный маг. Снега не было и над моей головой ярко сияли холодным светом далекие звезды. Я вдохнул морозный воздух полной грудью и посмотрел в темное небо. Я никогда не был хорош в астрономии, хотя она была у нас с первого курса. Светящиеся на фоне черных небес звезды всегда были для меня олицетворением чего-то неведомого и неизвестного, чего-то, до чего хочется дотянуться рукой, но нет никакой возможности. Ощущение свободы наполнило меня, захотелось побежать вперед, расставив руки в стороны, и кричать, что есть мочи.

Я усмехнулся своим неуместным фантазиям и посмотрел на часы. До срабатывания портала оставалось две минуты. Я огляделся вокруг и зашел в ближайший темный переулок. Глубоко вздохнув, я успокоился и сжал тонкий цилиндр. Десять. Сосредоточиться на своем внутреннем я. Девять. Я тот, кого не надо бояться. Восемь. Я совершенно безобиден и даже самую малость смешон. Семь. Для меня это только игра. Шесть Улыбка — часть меня, она не сойдет с моих губ. Пять. Со мной не может произойти ничего плохого, ведь я в это не верю. Четыре. Сердце бьется чуть быстрее обычного, ведь я переживаю. Три. Два. Один.

Я почувствовал рывок в районе пупка. Удар, ноги спружинили, и я устоял.

Я открыл глаза и осмотрелся. Комната находилась где-то под землей. Ощущалась сырость, как будто где-то недалеко был подземный водоем. Около дальней стены стоял человек в черной мантии и маске Пожирателя смерти. Мантия свободно покрывала его тело, по фигуре его было не опознать.

Пожиратель молча повел меня по многочисленным пустым коридорам. Спустя десяток поворотов я полностью запутался, видимо, в этом и была цель прогулки. Почти наверняка порталы и аппарация действовали только в той небольшой комнате. Спустя примерно десять минут мы, наконец, поднялись из подземелий и пошли по светлому, но такому же безлюдному коридору. Через каждые несколько метров встречалось большое окно, в которое виднелась широкая терраса, покрытая снегом и густой хвойный лес вдали.

Мы еще несколько раз повернули и вошли в небольшую комнату, тускло освещенную неровным светом факелов. Окон не было, или они были искусно замаскированы. Посреди комнаты стоял большой массивный стол из темного дерева, с одной стороны стоял жесткий стул с высокой спинкой, вероятно предназначенный мне, а с другой на значительном возвышении находился массивный трон из темного металла. На троне восседал Темный Лорд Волдеморт собственной персоной. Черная мантия и темнота почти полностью скрывали его тело, выделялось только бледное, почти белое лицо без носа, две кисти с непропорционально длинными пальцами и красные глаза.