Иногда отряд покидал широкие тракты, видимо объезжая крупные поселения или города, и сворачивал на более узкие дороги, ведущие к фермам, которые были разбросаны на равном удалении друг от друга. Ночевали они все так же либо на фермах, либо в небольших лесных поселках. Секанди опасался везти вампира через густонаселенные места. Мара с интересом изучала экзотическую для нее страну и ее жителей, и одно обстоятельство не давало ей покоя, пока на очередной ферме оно не разрешилась само собой. Дети, она совершенно не видела маленьких эльфов! В эту же ночь при беседе с Гриессом, а разговаривали они регулярно, она спросила об эльфийских детях. "Это только люди размножаются как кролики, - услышала она в ответ, - а у эльфов дети не так часты, видимо побочный эффект бессмертия. И потом, дети у них живут с родителями до определенного момента, а после их отправляют в такие себе академии - там их воспитанием и обучением занимаются самые лучшие, которым доверили воспитание молодежи". "Дети - редкость, - размышляла Мара, - но в то же время я периодически ловлю на себе недвусмысленные взгляды, а вот Секанди вообще иногда странно смотрит". "Это как?" "То с сочувствием, то с жалостью, а иногда с интересом, но вопросов не задает". В ответ раздался ехидный смешок. " Давай, говори! - потребовала она. - В чем дело?" " Жарко, - начал издалека вампир, - в этой части страны эльфов всегда лето, зимы не бывает вообще". "И к чему это?" - нетерпеливо поинтересовалась Мара. "К тому, что едем рысью, тебе жарко и камзол, явно, расстегнут". "Да, ну и что?" "А то, что эльфы весьма склонны к любовным утехам, не в такой степени как мы, но все же. А эти давно в море, вот и смотрят на тебя так. Но беспокоиться совершенно не о чем, это же эльфы! А Секанди, хм... он то о вампирах знает поболее остальных и, видимо, считает, что я использую тебя для своих целей и для постельных потребностей тоже. Он прекрасно представляет разницу в наших с тобой силах и возможностях и понимает, что без моего желания никакой маг не в состоянии навязать мне такой клятвы". "Теперь я тоже это понимаю," - ответила Мара и прекратила разговор.
Полторы недели понадобилось отряду на дорогу к Пелагусу, эльфийской столице. За все время она не обменялась и парой слов с сопровождающими эльфами, только Секанди сообщал о привале, отъезде или приглашал поесть. Всю дорогу, глядя на неподвижную фигуру в телеге, Мара предавалась размышлениям. Эльфам, как и людям, и гномам требуется отдых и пища. Она понимала, что в критической ситуации эльфы могут продержаться на магии, но все же, все же. Вампир, прикованный к телеге, ни разу ее не покинул за все время пути, более того, он почти не шевелился, не нуждаясь в еде, воде и справлении нужды. "Кто бы ни создал вампиров, - подумала она, - он создал совершенное существо". И опять вспомнились слова Рэндока - захоти завоевать весь мир, - они его завоюют. А сейчас эльфы попытаются ликвидировать командующего вампиров, лишенного желания и мыслей о мировом господстве, кто придет ему на смену? Речь к эльфийским правителям складывалась сама собой.
На одиннадцатый день пути среди верхушек деревьев мелькнули высокие розовато-белоснежные шпили башен. "Неужели приехали", - подумалось Маре. И она вопросительно посмотрела на Секанди.
- Почти приехали, - ответил он ей, - но вопрос безопасности важен, как никогда, поэтому заночуем недалеко от города, а утром двинемся дальше.
-А что изменится за ночь?
На этот вопрос эльф не нашел нужным отвечать.
В эту ночь она спала особенно крепко, допоздна беседуя с Гриессом. Разбудил ее громкий металлический лязг. Поспешно одевшись, Мара выскочила на улицу и не поверила своим глазам. Эльфы приволокли во двор клетку из металлических толстых прутьев, на вид серебряных, но явно с какой-то примесью. Дно клетки устелили слоем листьев, из пола торчало кольцо. С максимальными предосторожностями Гриесса переместили в клетку, ее высота позволяла ему выпрямиться во весь рост, но длина цепи не давала этого сделать: можно стоять только на коленях. Он предпочел сесть на скрещенные ноги. Капюшон надвинули максимально глубоко, в результате - кроме пола клетки и обочины дороги вампир ничего не видел.
- Нечего вампиру рассматривать нашу столицу! - пояснил Маре Секанди, поправляя капюшон сквозь прутья клетки.
"Да, конечно!"- подумала она и включила мыслесвязь, предоставив свои глаза Гриессу. "Спасибо, - мгновенно отозвался он, - это должно быть любопытно. Ни один вампир не видел Пелагуса, а те, что видели, тут и погибли. Эльфы почему-то, как и люди, охочи к показательным казням". "А откуда тебе это известно? Если все кто попал сюда - погибли?" "У нас имеются свои источники информации", - загадочно ответил Гриесс.
Пелагус благоухал, как роскошный сад, которым по сути и являлся, от привычного города в нем почти ничего не было. Среди огромного количества деревьев мелькали какие-то здания, мало походившие на дома; мини-замки с башенками поднимавшимися выше деревьев и блестящими на солнце верхушками, на вершинах которых красовались большие, металлические шары. Некоторые блестели золотом, другие серебром, а имелись такие, что переливались всеми цветами радуги. А мостовая! За все время пути Мара так и не смогла понять, из чего ее делают, она ощутимо пружинила под копытами и казалась то зеленой, то синей под разными углами зрения. Заметив в небе движение, она подняла голову да так и застыла с широко открытыми глазами и приоткрытым ртом. "Это же грифон!" - хотелось ей заорать во весь голос, но приходилось изображать невозмутимость, хотя это и стоило больших усилий. Ее восторженный вопль услышал только Гриесс. "Да, да, - спокойно сказал он в ответ, - грифон, обычный серый эльфийский грифон. И незачем так орать. Их мало осталось, размножаются они редко и плохо, в боях давно не участвуют благодаря нам. Когда мы разобрались, как проще и быстрее их уничтожать, численность грифонов резко сократилась. И сейчас на них летает только особая каста наездников, сложившаяся из представителей эльфийской знати".
На продвижение их отряда по городу, местные жители почти не обращали внимания, все занимались своими делами, скользя по проезжающему отряду деланно-равнодушными взглядами. "Притворяются", - авторитетно заявил Гриесс. "С чего ты взял?" - возразила ему Мара. "А ты присмотрись внимательнее, загляни в глаза". Она так и сделала, и наткнулась на шквал ненависти, обращенной к сидящему в клетке вампиру, но тщательно скрываемой от всех окружающих.
Неожиданно деревья расступились, и они въехали на широкую дорогу, вдоль которой росли исполинские деревья, с почти белыми стволами и крупными, острыми, серебристыми листьями. Впереди показался дворец эльфийских правителей. Никакого ограждения, не было даже намека на него. Широкая дорога упиралась в большое озеро с каменистыми берегами и, обтекая его с двух сторон, бежала дальше. Аллея исполинских деревьев уступила место саду экзотических растений, такого, что росло в этом парке, нельзя встретить ни в одном уголке Эрде. Не доезжая до дворца их отряд свернул к многочисленным, невысоким строениям видневшимся вдалеке. Возле серого, приземистого здания повозка с вампиром остановилась. Это здание сильно выделялось на фоне стоящих неподалеку домиков, казалось единственное его желание - это поглубже врасти в землю. "Не иначе, как каземат", - подумала Мара. Остальные постройки стремились вверх, к солнцу и радовали глаз разнообразием цветов и многочисленными окнами, причем в каждом домике окна были разной формы.
Эльфы спешились, извлекли из клетки вампира и скрылись с ним за толстой дверью. Мара осталась почти одна, только пара эльфов, держащая лошадей, искоса поглядывала на нее. Вернувшийся Секанди сообщил, что совет сможет их принять через пару дней, а пока ее поселят в гостевом домике при дворце, и он лично назначен ее гидом по Пелагусу.
