— Что?

Мейсон приподнялся на локтях и посмотрел ему в глаза.

— Я сказал спасибо.

Если бы он уже не лежал, эти слова сбили бы его с ног.

— За что ты меня благодаришь?

— За несколько вещей, но в основном за то, что дал мне второй шанс.

— Это было мое удовольствие… в прямом и в переносном смысле, — Мейсон усмехнулся.

— Думаю, это было нашим обоюдным удовольствием.

У него не было аргументов, поэтому он обнял Мейсона и наслаждался послеоргазмическим сиянием вплоть до стука в дверь.

Глава 5

Мейсон не двигался. Он старался не шуметь и надеялся, что тот, кто стучал, уйдет. Но потом стук снова повторился.

— Я открою.

Он выбрался из теплого и гостеприимного тела Себастьяна и пошел в ванную. Он должен привести себя в порядок, прежде чем открыть. Альфа сомневался, что тот, кого он трахал так настойчиво, оценит, что на нем не было ничего, кроме использованного презерватива и улыбки.

— Подождите. Иду! — Мейсон обыскал пол в поисках штанов. Наконец, с прикрытыми причиндалами, он направился к двери. Один вдох ароматов, исходящих с другой стороны, и он почти передумал открывать. Что они здесь делают?

— Мейсон Джеймс Тейлор, я могу сказать, что ты там. Немедленно открывай, — строгий тон его матери действовал на него, когда он был ребенком, сейчас уже не так сильно.

— Я сломаю ее, если ты сейчас же не откроешь дверь, — резкий тон отца вызвал дрожь по его спине.

Он повернулся к Себастьяну, который все еще лежал на кровати, совершенно голый.

— Извини, но у нас скоро будут гости. Возможно, ты захочешь одеться, — Мейсон подождал, пока Себастьян схватит одежду и исчезнет в ванной.

Он потянул за ручку. Даже не дожидаясь приглашения, его родители вошли внутрь.

— Ты мог бы хотя бы одеться, — предостерегла его мать.

— И тебе привет, мама, — он захлопнул дверь с большей силой, чем это было необходимо. — Несколько минут назад я был очень счастлив быть обнаженным, так что считайте, что вам повезло, что я побеспокоился о штанах, — его мать огляделась вокруг и, как только заметила мятую кровать, нахмурилась. — Так вы расскажете мне, почему вы здесь, или мне придется догадаться?

— Не смей говорить с нами в таком тоне, — очевидно, пришла очередь отца отчитать его. Он, видимо, не скрывал своего раздражения так хорошо, как надеялся.

— Извините, но у меня сейчас свидание, так что извините, если я немного раздражен, что меня прервали.

— Да, ну, твое свидание закончилось, — отец посмотрел на него, как на двенадцатилетнего, слишком испуганного, чтобы ослушаться.

Прежде чем он успел ответить, дверь ванной открылась, и Себ вышел.

— Привет. Я Себастьян Кук, — сказал он, протягивая руку моему отцу. Он отдернул ее, когда стало очевидно, что его отец не собирался принимать этот жест.

— Себастьян, я хочу представить тебя моим родителям, Маркусу и Фелисити Тейлор.

— Приятно познакомиться, — сказал Себастьян.

— Это правда, — выражение ужаса и отвращения на лице матери заставило Мейсона подойти к Себастьяну поближе. На случай, если его родители сделают какую-нибудь глупость. — Как ты мог так опозорить нас? Как ты мог быть с ним? — последнее слово его матери было выплюнуто с таким ядом, что он мог бы свалить любого другого человека.

— Не разговаривайте с ним так, — предостерег Себастьян.

Мейсон сделал еще один шаг к своему спутнику, который понятия не имел об опасности, которую он искушал.

— Все в порядке, Себ. У моей матери есть свои взгляды. Они, однако, расходятся с моими, — ему понравилось, что Себ пытался противостоять им.

— Ты не представляешь, как ужасно было, когда миссис Рэнкин позвонила мне и сказала, что сожалеет о моем сыне. И я, дура, понятия не имела, о чем она говорит.

Мать испытывала его терпение.

— Я понятия не имею, о чем ты говоришь.

— Ее дочь Рашель работает здесь, в отеле, на стойке регистрации. Она позвонила и сказала, что наконец-то все прояснилось, почему ты не женился ни на одной из женщин, которые предлагали тебе себя, — теперь понятно. Член стаи, который его регистрировал, сдала его. — Ты был на свидании с мужчиной, его вида, не меньше.

Мейсон поймал вздрагивание Себастьяна краем глаза. Возможно, он подумал, что она имела в виду геем, но это было меньшее из всего.

— Я скажу это только один раз и только раз… — Мейсон выпрямился во весь рост и выпятил грудь, чтобы выглядеть как можно более внушительно. — То, что я делаю со своей жизнью, никого не касается, кроме меня. Ты не будешь приходить сюда, изливать свои предрассудки и ожидать, что я соглашусь с ними.

Его отец, который молчал, заговорил:

— Ты не будешь говорить с таким неуважением с матерью.

— Ну и что ты сделаешь, отец?

— Ты не слишком стар для наказания.

Вероятно, Мейсон должен был испугаться угрозы отца, но он больше не мог поднять руку на него, как на бету без причины.

— Давай, Отец. Посмотри, как ты позоришь драгоценную фамилию. — Посмотрев вниз, он увидел, как на руках отца прорастает мех, когда его начало настигать изменение.

— Ты знаешь, мы могли бы смириться с тем, что ты гей, но иметь дело с человеком? Ты мне не сын, — с презрением выплюнул отец.

— Я не гей, — закричал Мейсон, его спонтанная реакция на насмешку его матери. Он слишком поздно понял, как ужасно прозвучали его слова.

***

Себастьян подскочил. Яростное заявления Мейсона заставило его содрогнуться. Не то, чтобы он не слышал этого всего час назад, но все равно было больно. Несчастное выражение на лице Мейсона успокоило Себастьяна больше, чем любые слова. Тот факт, что Мейсон понял, что сказал что-то не то, много значило для него.

— Мама, папа, вы должны уйти, — Мейсон посмотрел на родителей, указывая на дверь.

Его мама издала странный звук, наполовину всхлипывая, наполовину рыча.

— Я не могу поверить, что ты выбираешь этот человеческий кусок мусора вместо нас.

Себастьян больше не мог держать рот на замке.

— Не называй меня так, и почему вы называете меня человеком? Мы все гребаные люди.

— Ты так думаешь. — Маркус двигался так быстро, что в одно мгновение он пересек комнату, а в следующее волосатая лапа схватила его за шею, и лицо Маркуса превратилось в собачье.

— Что за черт! — закричал он, его колени подкосились, хватка вокруг горла — единственное, что удерживало его.

Нечеловеческое рычание эхом разнеслось по комнате, и внезапно он упал на землю. На другой стороне комнаты, казалось, сражались два волка. Себастьян закрыл глаза. Должно быть, у него галлюцинации.

Он открыл глаза, но ничего не изменилось. Какого черта? Ему нужно было уйти, пока одно из существ не вспомнило о его существовании и не убило его. На дрожащих ногах, Себ пробрался к двери и, не оглядываясь, побежал.

Он побежал вниз по лестнице, не желая ждать лифта на случай, если они пойдут за ним. Парень добрался до первого этажа и ворвался в дверь, не зная, куда идти. Он прилетел вместе с Кейт. Может быть, если он найдет ее, она предоставит ему диван, на котором он перекантуется, пока они не вернутся в Анкоридж утром.

Родственники Кейт со стороны мужа владели отелем, поэтому Себастьян направился к стойке регистрации, надеясь, что они с Ником смогут помочь. Он позвонил, и через несколько секунд Кейт вышла из-за двери за стойкой.

— Проходи, Себастьян. Я уже долго тебя жду.

— Что? Как?

— Мадам Эва — удивительная женщина. Она предупредила Ника, — Кейт улыбнулась и приподняла часть стойки, чтобы он смог пройти.

Себ не мог пошевелиться. Его разум несся со скоростью миллион миль в час, с «если» и «что».

— Я ничего не понимаю.

Кейт схватила его за руку и потащила в кабинет за стойкой регистрации.

— Я знаю, что ты не понимаешь, но обещаю, что к утру все прояснится. Это то, что делает мадам Ева.