"Да. Мои косы уже взошли над этим миром трав", - в злобной задумчивости, с мёртвой женщиной в ногах, Нергал сидел на своём троне и облизывал губы. - "И склонятся предо мною не только травы... многие и многие головы человеческие будут клониться. А которые не склонятся - полетят с плеч! Пора отсечь это древнее быльё. Настало время для нового мира".

  Через пару дней, ближе к вечеру, прибыл пятый брат Гадыра - Проклятый.

  Проклятый застал Нергала в постели в компании двух очередных молоденьких куйречек, которые были подосланы ему Хумом и Гадыром. Эти женщины являлись то ли сёстрами двух братьев, то ли племянницами, то ли жёнами. Все те, кого ему приводили, или же кто сам просился к нему в постель, получали удовлетворение своих желаний и потребностей. Все они мечтали иметь ребёнка от самого сурагая.

  Подошедший брат двигался налегке, и поэтому явился лишь с небольшим количеством воинов. Часть из них осталась снаружи, часть разбрелась по Тергезу, а личная охрана Проклятого прошла вслед за ним и теперь ожидала колдуна вместе со своим командиром в верховной зале логова.

  Нергал властно прошёл в отворившиеся пред ним двери и, пройдя по всей зале, воссел на троне. Проклятый сразу же не понравился ему. Он стоял без особого почтения, не кланялся и держал ладонь на рукоятке меча. Его охрана вела себя точно так же. И речи Проклятый вёл неподобающие. Он сходу заявил, что не принимает самозванца за сурагая, обвинил его во лжи и сказал, что не желает, предавая отца, служить узурпатору. Подготовленный двумя старшими братьями, Нергал примерно этого и ожидал. Он соскочил со своего кресла и, прыгнув на ближайшего охранника, вонзил тому свою костяную косу в шею. Сразу же закрутилось сражение. Нергал дал команду своим воинам не вмешиваться.

  Подскочившего справа ратника, колдун сшиб с ног ближайшей косой, затем, выскочив из кольца врагов, оказался за спинами окружавших его. Удар костяного "клюва" в затылок - и короткий шлем окрасился кровью мгновенно умершего воина. Его копьё и кривая сабля стали оружием колдуна в свободных доселе руках. Косы легко отбивали удар за ударом теснивших его куйреков, а сабля и копьё выхватывали из мира живых одного за другим воинов и отправляли их в другое, далёкое место - к предкам, где по поверьям, их ждали пиры, охота и множество человеческих дев, обнажённых и покорных. Наконец, Проклятый остался один.

  Расправа с заартачившимся упрямцем-Проклятым была скорой и послужила наглядным уроком и демонстрацией силы Нергала. В последний миг смелость покинула своего глупого хозяина. Проклятый, оставив двух воинов прикрывать ему тыл, бросился бежать, крича и созывая на помощь прочих своих воинов.

  Убежать далеко ему не удалось. Проклятый шмыгнул в черноту прохода и, пока Нергал расправлялся с двумя последними воинами, звук убегающих шагов звучал уже глухо. Колдун проткнул сердце последнего противника, и рванул за убегавшим. Он вылетел на большое открытое пространство в складках города из бычьей кожи и увидел мелькнувшую внизу спину - под выступом-балконом, на коем он оказался. Нергал, боясь упасть лицом в грязь, припустил шибче, споткнулся и едва не упал, но, выронив оружие из рук, он случайно опёрся на них и с удивлением обнаружил, что может продолжить свой бег на четвереньках. Так передвигаться оказалось во много раз быстрее, удобнее и проворнее. Колдун разогнался и с разбегу запрыгнул на широкий карниз, который, огибая всё пространство, вёл на выход.

  Проклятый был уже у дверей. Верная Нергалу стража, которая стояла там, его бы не выпустила, но в самой зале собралось чересчур много народу, который смотрел и мотал на ус все действия своего новоиспечённого сурагая. И посему, промашек быть не могло.

  Нергал оттолкнулся всеми конечностями и, взвившись в воздух, опустился за спиной беглеца. Тот развернулся к нему и замахнулся мечом. Коса Нергала столь молниеносно промелькнула пред лицом Проклятого, что ни он, ни присутствовавшие при этом куйреки, сразу не сообразили, что произошло. Голова непокорного ещё моргала и пялилась на колдуна, но меж ней и туловищем уже не было никакой связи. Колдун подошёл вплотную и взял голову Проклятого за волосы.

  - Я освобождаю тебя от проклятия, - улыбнувшись на публику, сказал он.

  Затем Нергал сильным пинком столкнул тело вниз. Так, с отцовской головой в руках, его увидел остававшийся на улице старший сын Проклятого.

  Сурагай предложил ему тело отца, его голову, его куйреков, его логово и место в своём войске. Почётное и равное с другими его дядьями. Так, место выбывшего Проклятого занял его старший сын Окуз. Оказалось, что он уже давно точил зуб на родителя и претендовал на его место.

  Далее началась церемония принятия верности от вновь прибывших. Все они поразились тому, что увидели, и вера в угасшее предание вспыхнула в сердцах каждого. Сразу после ритуала сын казнённого Нергалом пятого брата - Окуз отправился за войском в свою вотчину. А сам Нергал с Гадыром и Хумом выступили на младшего и заклятого брата Велика.

  Утро встретило объединённое войско на марше. Колдун с братьями составили быстрый и убийственный план по захвату власти в погребной лайле. Но для этого требовались молниеносные решения и скорые действия. Упредить, внезапно настигнуть и неожиданно ударить. Только так можно было исполнить задуманное. А для этого нужна была скорость передвижения армии.

  Гадыр отлично ведал здешние тропы и безопасные пути и ходы. А таиться следовало не только от разведчиков Велика, но и от некой огромной хищной птицы, кою под Закровом все величали Духом. Она могла появиться в любой момент и застигнуть войско на открытом пространстве, и посему идти приходилось, постоянно скрываясь в густом травяном лесу, который рос под забором на всём его протяжении. Это сильно замедляло движение, тогда как по левую руку расстилалось безбрежное море степных трав, доходивших куйрекам чуть выше колен. Поле было ровным и крайне удобным для перемещения больших войск. Когда-то здесь был огромный, даже для большой семьи, денник - загон для скота, на котором быки, коровы, лошади и прочие копытные животные ждали дойки, ухода и свежего сена. От края загона по всей площади распростёрся толстый слой соломы. Она была спрессована копытами и массой животных в плотный щит, который не пропускал ни единого семени и не дозволял произрастать ни единому растению. Но когда Закров внёс в этот мир свои законы, постепенно ветер стал наносить землю тонким слоем на соломенный щит. Земля ложилась неровным и непостоянным покровом, где-то опускаясь толстыми барханами, а где-то оставляя проглядывать соломенный цвет. Толщи земли зачастую не хватало для укоренения высоких, древних и изначальных травин, но, перенёсшиеся через границу Закрова и уменьшившиеся их собратья, прекрасно прижились и засеяли практически всю площадь за жердевым забором. И Денные земли зазеленели и расцвели всем богатством степных трав.

  Но вся эта ширь степей, была недоступно куйрекам. Прятанье в чащобе, тайное передвижение по ночам и в сумерках через открытые пространства и постоянное обозревание неба и горизонта до того напрягали и злили колдуна, что он возненавидел не только разведчиков Велика, но и неведомую птицу и заранее пообещал себе убить её. Стремительность его натиска и неожиданность действий могли рухнуть от панического страха и чрезмерной осторожности куйреков.

  Через утро войско Нергала встретило большое посольство от третьего брата - Кожура. Его самого в составе не было, но все приближённые советники и два сына просто поразились увиденному. И новый сурагай, и набранное им войско, и неожиданное возвышение двоюродного брата, и всеобщая уверенность в победе так воодушевили, что оба сына Кожура тут же присягнули на верность и пообещали привести к колдуну всё своё войско, даже если их отец будет против.

  Наступившая ночь благоволила воинам Нергала при переходе по открытой местности, когда они срезали угол Денника. Ещё несколько дней пути, и вечер поставил их перед лицом врага.