– Аглаида! – строго позвал Митя, пытаясь заглушить ревность, которая, как кислота, смешалась с кровью, выжигая внутренности. – Это кто?

– Никто, – отозвалась сестра, не собираясь перед братьями признавать ошибки молодости. Хотя нельзя на молодость и неопытность списывать элементарную наивность. Школа жизни, а точнее, урок отношений дался Аглае тяжело.

Избежать продолжения неприятного разговора помог лифт, что наконец-то замер на нужном этаже, выпуская служащих наружу. Аглаида вырвалась из объятий Дмитрия и, приказав Рыжикам не отставать, поспешила к офису отца. Нужно было узнать, куда определили братьев.

Делать вид, что ничего не произошло, молодая женщина прекрасно умела. Этому она научилась быстро, в совершенстве освоив азы дипломатии. Аглая многое схватывала на лету, не допуская опасных последствий. Урок от Винсента тоже был поучительным, болезненным для самолюбия, и поэтому молодая женщина не собиралась ему отвечать, полностью игнорируя послания. Вот только… Читать его сообщения было приятно, особенно одинокими вечерами под бокал дорогого вина, сидя на широком подоконнике у окна с видом на тёмный сад. Ведь в такие моменты можно помечтать, что у неё всё хорошо, возможно даже лучше, чем у других. Пусть жизнь её насыщена только работой, но ведь пишет тот, кто пусть и не любит, но, по крайней мере, ночь качественного секса, насыщенного эмоциями, обеспечить может. Правда, как и в прошлый раз, за такую услугу придётся заплатить… Единственное, чего боялась Аглаида, что однажды она ему ответит. В глубине души она была готова к этому, но пока ещё цеплялась за женскую гордость. Ничего, когда-нибудь будут и в её жизни настоящие чувства.

Очередной раз обернувшись к братьям, брюнетка поманила их пальцем:

– Я покажу вам, где у нас что находится, на тот случай, если вы позабыли.

Дождавшись, когда сестра отвернётся, Тарас похлопал злого Митю по плечу.

– Не переживай, узнаем кто такой и что у него с ней.

Митя недовольно фыркнул. В отличие от Тараса, он не мог хладнокровно допустить, что у Иды могут быть какие-либо отношения с другим мужчиной. Ни с кем! Она давно поселилась в мыслях Рыжика, и он привык считать её своей.

– Как ты можешь быть таким спокойным? – тихо прошептал Дмитрий, следуя за братом. – Ты же прочёл, что он ей написал.

– Читал, – кивнул Тарас. – И поверь, я зол не меньше.

– Надо найти этого урода и врезать так, чтобы не то, что желания писать, но и возможности больше не было, – прошипел Митя.

Тарас обнял брата за плечи, оглядываясь по сторонам, чтобы не было свидетелей.

– Врежем, – тихо и вкрадчиво шепнул.

Продолжить разговор у них не получилось. Их появление не осталось незамеченным и в коридор стали выходить молоденькие сотрудницы, а увидев братьев, смущались и опускали очи долу. За спинами ребят разливался восторженный гул, то и дело прерывающийся на звуки открывающихся и закрывающихся дверей.

Беспокойство, родившееся в лифте, не отпускало Аглаиду. Жужжа как назойливая муха, оно заставляло оглядываться на братьев и хмуриться. Казалось, что молодая женщина что-то упустила, интуиция требовала искать ответ, заставляя раз за разом анализировать произошедшее в поисках чего-то важного. Задумавшись, Аглая чуть не столкнулась с высоким юношей, с Максом Таймонтом, который вовремя затормозил. Сильные пальцы тут же сомкнулись вокруг локотка Аглаиды, и Тарас рванул сестру на себя.

Аглаю как током прошибло. Вдоль позвоночника выступил холодный пот. Знакомый пряный с горчинкой аромат окружал, словно его принёс порывистый бриз. Но удивляло другое: исходил этот запах от Тараса. Рыжик хоть и заметил изумление в глазах Иды, причины понять не мог.

– Не ушиблась? – обеспокоенно спросил Митя, заслоняя ошарашенную женщину от любопытных глаз сотрудников. Аглая испуганно вскинула взгляд на Митю, который ласково гладил по щеке, тревожно всматриваясь в глаза Иды, такие синие, как полевой цветок, который чуть не затоптали.

Аглаида повела носом, так как совсем растерялась и запуталась. Волнующий запах, который соблазнял и дразнил в лифте, вновь окутывал и мешал связно думать. Прижаться бы носом к шеям братьев, чтобы понять от кого конкретно шёл аромат. Но зачем? Брюнетка одёрнула себя, отметая лишние мысли, которым не место в её голове. Думать так – преступно и недопустимо. Что Митя, что Тарас, хоть не родные, но братья. Она не имела права даже допустить фривольную мысль о них как о мужчинах. О мужчине – тут же поправилась молодая женщина, густо краснея от собственных мыслей.

– Да-да, со мной всё хорошо, – поспешила успокоить Рыжиков Аглая и даже улыбнулась для уверенности.

Близнецы перевели злые взоры на высокого парнишку, который чуть не сбил их любимую с ног. Макс вздрогнул, слова приветствия застряли в горле, как только он увидел неприкрытую ярость в глазах сыновей хозяина фирмы. Молодой человек прижал к груди папку и, сипло извинившись перед троицей, ретировался назад в кабинет, из которого только что вышел. Всё тело оцепенело, будто его стальными клинками четвертовали. Жуткие ощущения. Руки тряслись, а ноги заплетались.

– Они такие страшные, – тихо признался Макс, кинув беглый взгляд на любопытных сотрудниц.

– Кто? – удивилась Виолетта, привстав на носочки, чтобы выглянуть в коридор, через головы девушек, застрявших в дверном проёме.

– Ламбелы, – положив документы на стол, ответил Макс, стирая пот с лица и пятернёй приподнимая русую чёлку кверху.

Ему отчаянно хотелось пить. Никогда прежде он не сталкивался с такими неприятными личностями. Был, конечно, случай, когда его зажали на улице бандиты, тогда страх сковал всё тело юноши. Примерно такой же ступор напал и сейчас. Появилось трусливое желание засунуть трясущуюся руку в карман и отдать кошелёк. А ведь Макс Таймонт никогда не боялся начальства, ни одного из директоров, даже генерального, так как был первоклассным специалистом и его уважали, даже сама мисс Ламбел его хвалила.

– Да ты что? – возмутилась Виолетта. – Сыновья босса такие милые. Ты посмотри, какие они рыжие милашки! Ты знаешь, что журнал «Вог» в этом месяце признал их одними из самых красивых и богатых холостяков Америки?

Макс пожал плечами, опасливо покосившись на дверь, а точнее на выдающиеся зады своих коллег, которые восторженно шептались, наблюдая за братьями Ламбел.

– Не знаю, я такое не читаю, – пробормотал юноша.

Решительно взяв документы со стола, Макс намеревался повторить попытку поговорить с мисс Ламбел и показать наработки по новым поставщикам.

Инцидент в коридоре долго был на устах сотрудников. К прочим достоинствам рыжих братьев добавилось новое – галантность.

Ламбел-старший рад был бы поверить, когда об этом ему донесла секретарь, вот только услышав всю историю, помрачнел. Алекс надеялся, что время расставит всё по своим местам. Повзрослев, ребята изменятся, начнут думать головой. Но, видимо, дурь, застрявшая в их мозгах, засела куда глубже допустимого.

Аглаида же, как обычно, ничего не замечала.

– У тебя прекрасны не только сыновья, Алекс, но и дочь. Достойные дети своего отца, – сделал комплимент Давид.

Деловой партнёр появился с утра, чтобы в кабинете Ламбела обсудить кое-какие планы на будущее. Миневич сидел в кожаном кресле, ожидая свой кофе. Расстёгнутый пиджак позволял лицезреть белую рубашку, натянувшуюся на упругом животе. Алекс поморщился. Ламбел-старший в свои шестьдесят следил за собой и не ленился посещать спортзал, в котором бассейн был обязательным пунктом расписания дня. А этот?! Противный, скользкий тип. Если бы не бизнес, то Алекс не допустил бы своего сближения с Давидом и дело вовсе не в антисемитизме. Да, евреев Алекс недолюбливал, возможно, потому, что завидовал их внутреннему чутью. Представители этой элиты делового мира безошибочно выискивали золотую жилу. Именно по этой причине Ламбел взял в партнёры Миневича, правда, в последнее время всё чаще напоминал себе об этом, чтобы не забыть.