Что в этом поле, в кромешной темноте ей могло понравиться? Меж тем Тарас помог снять с Иды туфли.

– В них ты точно не пройдёшь, или каблук сломаешь, или ногу вывихнешь.

Аглаида не спорила, хотя жутко смущалась от того, что парни за ней так ухаживали. Любопытство взыграло, и женщина молча поднимала ноги, позволяя себя разуть. Под визг Иды, не ожидавшей ничего подобного, Митя легко поднял её на руки.

– Держись, а то уроню, – потребовал Рыжик, пыхтя.

Сомкнув руки вокруг шеи Дмитрия, Аглаида старалась не дышать.

– Ты тяжёлая, – возмутился он через несколько шагов.

– Вовсе нет! – обиженно вскрикнула Ида в ответ. – Я вешу пятьдесят три килограмма!

– Слабак, – за спиной усмехнулся Тарас, который нёс пакет из супермаркета.

– Не слабак я, тут одни рытвины. Неудобно идти, – пожаловался Митя. – Отцепляйся, – приказал он сестре, когда дошёл до стога сена.

Иды разжала пальцы, а в следующий миг заверещала, так как была откровенно брошена. Мягкая посадка нисколько не успокоила женщину, от избытка эмоций Аглая лягнула Митю ногой.

– Не мог предупредить, что бросить меня собрался? – взвилась она.

Рыжик рассмеялся, потирая ушибленное колено.

– Идочка, ну что ты такое говоришь, я не собираюсь тебя бросать, – рокочущим голосом произнёс Дмитрий и чуть тише добавил: – Не в этой жизни. Клянусь.

– Шутник, – обиженно выдохнула брюнетка, руками ощипывая сено. – Ребята, а мы где?

– Не знаем чьё это поле, но мы тут ночевали позапрошлой ночью. Вот гнёздышко свили, а никто не хватился, – рассказывал Митя с радостью, по ходу дела расстёгивая куртку.

Тарас постелил плед, затем помог Иде устроиться удобнее и накрыл её ноги своей курткой.

– И зачем мы здесь? – очередной раз оглянулась Аглаида, поправляя съехавшее набок шерстяное одеяло на своих плечах.

Она плохо видела в темноте. Теряясь в догадках, а что, собственно, они здесь забыли, Аглая продолжала озираться. Неожиданно Тарас сел на корточки перед ней, заставив испуганно замереть, а затем, нависая, толкнул её в грудь. Рыжик слышал, как Ида задержала дыхание, непроизвольно сжав колени вместе. Беззащитная, испуганная, она лишь прятала взгляд, не сопротивлялась совсем. Растянув в самодовольной улыбке губы, Тарас вкрадчиво шепнул:

– Посмотри вверх.

После чего подмигнул и, словно огромный хищник, разлёгся рядом с изумлённо ахнувшей сестрой.

– Боже, как красиво… – выдохнула Аглаида, не веря своим глазам.

Звёздное небо раскинуло над ними купол, создавая россыпь бриллиантов на чёрном бархате.

– Я и забыла, какие они прекрасные, – шепнула женщина после минутного молчания.

В груди растеклось тепло благодарности, глаза увлажнились, намочив ресницы. Хорошо, что было темно, и никто из Рыжиков не мог этого заметить.

– Мы как увидели, так и решили, что надо тебя сюда привезти, – отозвался Митя, радуясь, что Иде понравилось. Идея была его, Тарас молча кивнул на предложение показать вот эту красоту.

Аглаида охнула, когда тяжёлая рыжая голова Дмитрия умостилась ей на живот, Тарас расположился рядом, поглаживая её ладонь своими горячими пальцами. Раньше они часто забирались на крышу особняка, стелили одеяла и лежали втроём, мечтая вновь увидеть маму. Отец задерживался допоздна, и дети развлекались как могли. Смотреть на звёзды было одним их таких увлечений. В те дни Аглаиде казалось, что мир куда проще и добрее. Как же давно это было…

– Ида, а помнишь, ты нам говорила, что наша мама одна из этих звёзд, – прервал умиротворяющую тишину Митя, обернувшись к сестре.

Она не могла чётко рассмотреть его лицо, но угадала улыбку.

– Вот та! – поднял руку Тарас.

Все посмотрели на заветную звёздочку. Аглаида погрузилась в воспоминания, неосознанно запустив руку в волосы Митьки. Это была очередная сказка на ночь, чтобы успокоить братьев, которые часто не могли уснуть и просили отвести их к маме. Аглая придумала, как им встретиться, показав на самую яркую звезду. Теперь понимала, что это было глупо, вот только хотелось вернуться в те времена и погрузиться в приключения детства. Вспоминая, как ночами они пробирались на крышу, Аглая робко улыбнулась: на плечах одеяла, в руках сжаты тёплые ладошки братьев… Однажды их поймали, после чего слуги стали запирать крышу на ключ, но это только прибавило остроты их авантюре, не позволяя отказаться от мечты.

– Конечно помню, – отозвалась Аглая, едва слышно вздохнув.

Вернулись Рыжики, и вернулись воспоминания, прихватив с собой спокойствие и умиротворение. Наконец-то всё встало на свои места. Они вместе через столько лет.

– Ида, мы должны признаться тебе кое в чём, – серьёзным тоном заявил Митя.

Аглаида тут же напряглась. Не любила она такие вот вступления, обычно продолжение бывало очень плохим.

– В чём? – робко спросила она, мысленно моля, чтобы они передумали и промолчали, но знала, что упёртые близнецы всё равно поведают о том, о чём собрались.

Тарас ласково провёл рукой по волосам Иды, желая успокоить. Жаль, он не мог рассмотреть выражение лица любимой, но было так приятно просто лежать с ней рядом, каждый раз задевая её своим телом. Митя взял сестру за руку, покровительственно похлопав по ней.

– Это, наверно, разобьёт тебе сердце, – Аглаида замерла, борясь с худшими мыслями, возникшими в её голове. – Но ты должна узнать правду, – продолжил Рыжик.

«Какую?!» – чуть не выкрикнула Аглая. Хотела даже сесть, но тяжёлая голова на животе не позволяла пошевелиться. Да и Тарас продолжал играть с её волосами, накручивая локоны на палец, словно успокаивал, но не принимал участие в разговоре.

– Ты не переживай, – шумно вздохнув, попросил Митя.

– Я тебя сейчас покусаю, – пригрозила Ида.

Парни замерли от прокатившегося по их телам жара после её слов. Тарас сглотнул, горло пересохло от, казалось бы, невинного обещания, и одной рукой он потянулся к пакету. Фантазия рисовала потаённые желания, тогда как воображение ликовало. Сипло прокашлявшись, Митя решил больше не дразнить сестру. Выдохнув, он произнёс трагическим голосом:

– Это не души умерших, Идочка. Это просто звёздочки. Нам рассказывали в колледже. Мы не хотели тебя расстраивать и скрывали от тебя этот секрет.

Выдохнув, Аглаида звонко рассмеялась. Напряжение отпустило, веселье и лёгкость переполняли душу. Она уж было подумала… Хотя о чём она подумала? Глупости. Не могли эти двое, пышущих здоровьем оболтусов быть смертельно больными, как Мария. Но то, что они с детства с головой не дружили, в очередной раз подтвердилось.

– Шутник, – прошептала Аглая, легко ударив Митьку по груди.

– Может, поужинаем? – предложил Тарас, садясь на сене.

– Я не прочь, – отозвался Митя. – Знаете ли, открывать вселенские тайны – это так сложно. Столько энергии ушло. Надо срочно восполнять.

Аглаида прыснула в кулак, стараясь громко не смеяться.

Ужин был скромный: бутылка минералки да по паре сэндвичей с ветчиной и сыром каждому. Видимо, долго засиживаться Рыжики не планировали.

– А вы что и правда здесь ночевали? – уточнила Аглаида.

Брюнетка медленно опустилась на грудь Тарасу, ощущая на своём бедре Митькину голову, который как раз в этот момент кивнул. Рыжик болезненно щекотал ногу, продолжая жевать сэндвич.

– Мы часто ночуем под открытым небом, – отозвался он.

Тарас протянул руку за бутылкой, заставив Иду пошевелиться.

Аглая погрузилась в свои мысли, она не понимала бесстрашия братьев. Ей был неведом дух свободы, который жил в сердцах непосед. Поездка на пикник – самое большее, на что она была способна. А тут, спать на сене под открытым небом…

– А если дождь? – тихо спросила.

Слегка запнулась и умокла, так как тревожащий аромат опять окутал её. К вечеру он был уже не такой яркий, но не менее волнующий. Подняв голову, Аглаида рассматривала чёрный силуэт Тараса. Значит это его парфюм. Чертовски жаль. Хотя теперь она будет одёргивать себя. Нельзя давать фантазии играть с чувствами.

– У нас есть спальные мешки и палатки, – беспечно произнёс Митя. – Хотя дождь – это, безусловно, неприятно.