— Нет.

— Что ж, — развернулся он, ухмыльнувшись, — в таком случае мне надо… прибраться.

— Иди к Орочимару, не трать моё время, — прогнал его Сасори. — Я всё сделаю сам.

Он выбрал нужную тактику и, когда мышь кинулась прочь, устремился за ней. По пути создал клона, покинул Хируко, вверил его тому в руки, перед этим забрав свиток Звука — и, убедившись в отсутствии Кабуто, догнал Гекко Хаяте на белой ровной крыше с иероглифом «нин»* на краю. Гекко отступил, разорвав расстояние, и приготовился к бою. Сасори спрятал руки в карманах, сделав спокойный вид. Убийства в его планы на эту ночь не входили.

— Скрытый Песок… — Гекко пару раз кашлянул, потянулся к мечу в ножнах за спиной. — Вы наши союзники, но якшаетесь с Орочимару. — И сложил из двух пальцев печать. — Что это значит, потрудитесь объяснить.

— С радостью, — согласился Сасори. — Веди меня к Хокаге. Мне есть, — достал он свиток Звука, — что ему показать.

Полчаса спустя бывший судья вместе с Сасори вошёл в Резиденцию через чёрный ход. Миновав ничем не освещённый коридор, изгибавшийся полукругом вовнутрь, они спустились на этаж вниз, и Гекко Хаяте остановился перед сплошной стеной. Сасори смекнул, что здесь тайный лаз. Так и оказалось: тонкая каменная плита с шуршанием отодвинулась в сторону, открыв взгляду тёмную лестницу с грубыми крутыми ступенями. Оттуда дохнуло подземным холодом.

Гекко многозначительно посмотрел на Сасори, и тот не заставил его ждать. Первым ступил на лестницу, показывая спину пока что врагу: ножа в спину можно было не опасаться. Стенная плитка с тем же шорохом вернулась на место, и всё погрузилось во тьму. Шаг за шагом шиноби спустились в подвалы, где царила политика пыток и допросов. В основном в коридорах клубился полумрак, но местами встречались тусклые лампы, вырывавшие из тени серые стены, голые, как кожа.

Конечно, это не штаб АНБУ и даже не застенки Морино. Так, закуток перед порогом.

— Здесь, — остановил Сасори голос Гекко, который подошёл к невзрачной двери и толкнул её внутрь.

Сасори неспешно зашёл в кабинет, небольшой и почти что квадратный, с низким белым потолком и без лампы, вместивший в себя уже пять человек. Третий Хокаге, Морино Ибики и Митараши Анко замерли перед столом у стены напротив. За их спинами дрожало пламя свечи. Гекко закрыл чуть скрипнувшую дверь, и громко щёлкнул замок.

— Я знала, что когда-нибудь это увижу, — хищно усмехнулась Митараши. Сасори притворился чуть-чуть удивлённым:

— Меня в гостях у самого Хокаге? Я польщён.

— Скрытый Песок, — подал голос Морино. Тяжёлый, густой бас. — Скрытый Песок, — продолжил тот медленно, — заключил союз со Скрытым Звуком с целью уничтожения Скрытого Листа. Это известный нам факт, Акасуна. Однако ты пришёл сам.

Пыточных дел мастер знал своё дело. Сасори оценил, хотя его не проняло.

— Как отражено в прошлых докладах разведки, — деловитым тоном начала Митараши, — на улицах Деревни Скрытого Листа был обнаружен человек с Проклятой Печатью Орочимару, и речь не об Учиха Саске. Некто беловолосый, зеленоглазый, светлокожий, способный преобразовывать собственное тело при помощи Проклятой Печати. Некто, поборовший благодаря ей действие яда Скорпиона Красных Песков.

Она глаз не спускала с Сасори. Он, не напрягаясь, лишь пожал плечами:

— Этот человек покусился на мою жизнь. А я предпочитаю за неё бороться.

— Доказательства.

Он кивнул, понимая, что если их не предоставит, то проснётся в тюрьме или в пыточных застенках. И работать над ним будет сам Морино Ибики: только шиноби, подобные Сасори, и удостаивались такой чести.

Ощутив мимолётное чужое внимание, Пакура мгновенно проснулась. Не торопясь, не выдавая себя, она сомкнула пальцы на рукояти куная, но почти сразу расслабилась: у стены замер лишь маленький зверь. Сняв сенсорную технику, Пакура открыла глаза и села на футоне, и ящерица подбежала к ней, подставив её пальцам кобуру на спине. Открыть, достать небольшой свиток, увидеть на нём золотую печать…

Послание государственной важности.

«Положение Песка на политической арене пошатнулось. Помимо того, что Скрытый Лист уже четырнадцать лет грабит Скрытый Песок, обнаружилось также следующее. Все сведения, с которыми вы ознакомитесь далее, являются военной тайной».

Баки всмотрелся в вязь иероглифов. По почерку он понял, что писал Гоза-доно, один из советников Деревни Песка. Первые несколько строк легко удалось прочитать, а вот дальше свиток сверкал белизной. Мера предосторожности. Положив его на пол в коридоре, освещённом лишь парой свеч, Баки провёл длинную серию печатей, собрал в ладонях чакру и приложил их к бумаге. По той словно пробежала рябь, как по тающему миражу, и через несколько секунд техника-шифр сработала. Глазам Баки открылось продолжение.

Которое совершенно ему не понравилось.

Он не видел причин не верить Гозе-доно, и каждое его слово откликнулось в сердце гневом. Баки сжал кулаки, едва не зарычав, но расслабился и взял свиток в руки. И чем дальше он читал, тем большую злость чувствовал, тем лучше понимал, что его обманули, и не только его, но и почти весь Песок. Почти.

— Каков Казекаге, такова и Деревня.

— Я обязан подчиняться приказам Казекаге, но вовсе не обязан одобрять их, так что сойдёмся на этом и закончим.

Сасори всё знал с самого начала. И то, что показалось Баки опасным, слова, от которых несло предательством, эти пляски на треклятых зыбучих песках Сасори устроил намеренно. Прощупывал почву, пытался намекнуть? Значит, не мог сказать прямо либо не счёл то нужным. Баки чертыхнулся, понимая, что времени почти не осталось.

И Казекаге-сама…

— Преданность Казекаге ещё не преданность Деревне. Преданность Казекаге…

Песок — марионетка…

— …это быть слепым, как АНБУ.

Звук не сумел закрыть Сасори глаза, и он открыл их всем остальным.

Баки стиснул зубы и свернул свиток.

Пустыня тоже полна миражей. Её пески поглотили столько врагов, что хватит на тысячу кладбищ.

«Во время переговоров со Скрытым Звуком поведение Казекаге-сама вызвало подозрения среди части Совета, которые стали причиной расследования. Оно было проведено тайно, под руководством Акасуна Сасори, а с началом экзамена в Листе — Караши Юры. Результаты его таковы.

Четвёртый Казекаге мёртв».

— Паучиха Чиё, — пробормотала Куу, сощурившись. — Её словам точно можно верить?

Конечно, даже эта старая сука не посмела б заявить, что Казекаге мёртв, без уверенности в этом, и всё же… письмо содержало имя Сасори. Сасори, порой напоминавшего Гаару своим взглядом хищника на добычу, и расследование под руководством такого человека — да можно ли ему верить? Куу сжала кулаки, пытаясь успокоиться. Её задело ещё кое-что.

Фууга коснулся её руки пальцами, провёл ими по коже, оставляя чакрой след — один из тайных шифров джонинов.

«Она ссылается на имя твоего брата, и это неспроста».

Куу ответила лёгкими жестами: «Сасори безумен. Расследование под его руководством…»

«В таких делах он не подводит. К тому же, есть и имя твоего брата».

«Я не могу верить этому письму. Я поговорю с Юрой лично, а до тех пор следуем приказам свыше».

«Хорошая идея. Если же всё окажется правдой, то говорить будем уже с Сасори».

«Надейся на обратное, Фууга. Если Песок действительно попал в лапы Звука… Если Казекаге-сама действительно мёртв, так просто из этого дерьма мы не выберемся. Однажды нас кинут Листу на съедение, как всякую ненужную куклу».

«Ну, мы уже не кукла. Лист и так попортил нам кровь, так что больше мы это не допустим».

Куу усмехнулась, посмотрев вновь на свиток, и решительно его свернула. Его прислала интриганка Чиё. Её слова не вызывали доверия, но если Юра их подтвердит, Куу убьёт каждого шиноби Звука, до которого сумеет добраться. Благо время для бесед оставалось. Если же окажется, что Акасуна с его бабкой треплют имя Юры без его ведома, им обоим несдобровать.

«Четвёртый Казекаге мёртв. Расследование, проведённое мной и Акасуна, показало, что вместо него Деревней уже три месяца правит ставленник Орочимару из Звука. Об этом знает ограниченный круг лиц, который постепенно расширяется. Послания, подобные полученному вами, разосланы всем джонинам в Листе, а также тем шиноби Песка, кто должен участвовать в грядущих операциях».