А она? Она снова сбежала. И ради чего? Чтобы узнать, что её продали. Но не значит ли это, что шиварец был готов на все, чтобы быть с ней, вызволить из столь ужасной участи? Конечно, он мог использовать на отчиме тот же метод, что и на дворовой шпане несколькими часами ранее, но к чему бы это привело? Лишь к ещё большему страху со стороны малышки.

А ведь ей было чего бояться. Незнакомый человек со шрамом на лице, ведущий тебя неизвестно куда, не внушает доверия. Да и до места перехода он её силой волок. А что было бы, не упирайся девочка? Не сопротивляйся она, и шиварцу не пришлось бы применять силу. Не было бы болезненных захватов, грубых рывков. И рассказать о себе он не мог, она ему попросту бы не поверила.

Ведь она даже не смогла поверить собственным глазам, переступив чертоги Цитадели. А попав сюда, она лишь продолжала брыкаться. Что и привело к той ситуации с вазой. Но сейчас, оглядываясь назад и вспоминая слова шиварца, можно понять и его жест. Он просил её убрать осколки. Убрать, чтобы она не поранилась. Но зачем тогда он сам же вспорол ей руку? Да затем, чтобы показать, к чему может привести её неосторожность. И шиварец знал о регенерации кагэми, значит был полностью уверен, что рана затянется в ближайшее время и не оставит от себя ни следа. Что и произошло.

А случай в столовой? Стоило дэнэ эшекей проявиться на её теле, как он сказал ей прикрыться. Он знал. Шиварец знал, какой недобрый ажиотаж поднимут её метки. И избегал в дальнейшем потому как не желал ей такой судьбы, судьбы кагэми. Участи виа Сацуи, той, что предстоит убивать.

Все это время шиварец оберегал её. А она этого не понимала.

До этого момента.

Малышка глубоко вздохнула и хотела поправить выпавшую прядь волос, но руки двигались слишком медленно. Только сейчас девочка заметила, что её одежды превратились в средневековые доспехи. Видимо, так подсознание пыталось защитить кагэми от собственных мыслей. Но более эта броня была неуместна, и, расслабившись, юная кагэми заставила одежду принять первоначальный вид. Поправив юбку, т'эрка огляделась.

За своими мыслями она даже не заметила, как пришла к водопаду в глубине сада шиварца.

Вода мелодично падала вниз, разбиваясь о камни. Девочка подошла к камням и перегнулась через них. Зеркально-чистая вода открывала потрясающий вид на озёрное дно. Разноцветные камушки, отшлифованные водой за долгое время, поблескивали от, проникающего под воду, света. Под водой плавали небольшие водяные змейки, наподобие того, что жил в логове фурри. Около дна, ближе к основанию водопада, в камне, была небольшая тёмная пещерка. Туда судя по всему и уходила вода. Туда же скрылась одна из водяных змеек.

Маленькая брюнетка хитро улыбнулась и отражение в воде ответило ей тем же.

***

Харита крутилась около водоёма в комнате фурри, подражая подруге. Кагэми-т'эрка уже битый час рассматривала своё отражение в воде. Морщила нос и лоб, улыбалась и сжимала губы, поворачивала голову то одной, то другой стороной, надувала и втягивала щёки, растягивала и прижимала уши. В общем, искала любые схожие черты со своим предполагаемым отцом.

Харита не отставала от своей подруги и, для удобства повторения, даже приняла облик девочки. Так что сейчас в воду смотрелись две, абсолютно одинаковые, мордашки. Стоило малышке поднять пальцем кончик носа, как это тут же повторяла Харита. Девочка надавила на щёки так, что глаза стали похожи на тонкие щёлочки, и Харита скопировала жест до мелочей. Т'эрка выпятила вперёд подбородок — денром последовала примеру.

Закончили девочки баловаться, состроив, зеркально друг другу, страшное лицо: кончик носа задран мизинцами, нижние веки оттянуты средними пальцами, губы растянуты за счёт больших пальцев и язык высунут наружу. То ещё зрелище.

Ну, что уж тут поделать? Дети.

Девочка внимательно всматривалась в собственные черты на лице Хариты, когда к ней пришла идея.

— Послушай, ты можешь принять любой облик? — кивок в ответ. — А можешь принять облик шиварца? Точнее, его лицо. Как сейчас моё, но только его.

Харита некоторое время сидела молча, морща лоб на чужом лице — шиварец был не самым приятным существом, чей облик можно было бы принять — но вскоре всё-таки согласилась.

Её лицо стало изменяться, взрослеть. Подбородок удлинился, скулы заострились, лоб стал шире. Завершил изменение проступивший сквозь кожу шрам.

Лицо, одновременно ненавистное и родное, было столь близко, что юная кагэми не удержалась. Кончиками пальцев она прошлась по кромке волос, спустилась по лбу на глаза и нос, коснулась губ. Шрама она касалась особенно бережно. Откуда он появился у шиварца? На одном из заданий или же ещё до того как он стал кагэми? И почему он не рассасывается подобно её повреждениям, ведь у кагэми отличная регенерация? Что таит этот шрам и его владелец? Какие тайны кроются за этим бледным и изуродованным лицом?

— Харита, можешь ещё раз принять мой облик? — денром легло сменила мужское лицо на детское. — А теперь можешь сделать так, чтобы у тебя на лице остались только те черты, что схожи у меня и шиварца?

Химера прикрыла глаза и сосредоточилась. На мгновение она вернула себе собственный облик, чтобы выстроить новый. Через мгновение на непривычно бледном лице неки проступили острые скулы, тонкие губы и широкий лоб.

— А носы у нас всё-таки разные, — тихо произнесла девочка, изучая полученный результат.

От созерцания её отвлёк гавкающий смех.

Недалеко от входа стояли, вернувшиеся с задания, фурри. Гебура недоуменно смотрел на подругу, в то время как Хесед посмеивался.

— Тебе так одиноко без него? — проговорил сквозь смех чёрный фурри.

— Не смешно. И вовсе мне не одиноко без него, — насупилась девочка, но мысль о том, что ей поскорее хочется увидеть шиварца все же мелькнула. Малышка покраснела.

— Может у тебя жаррр? — поинтересовался Гебура. — Ты изменилась в лице.

— Нет, со мной все в порядке. Как давно вы вернулись? — попыталась сменить тему т'эрка.

— Достаточно давно, чтобы стать свидетелями твоих игррр с Харрритой, — не унимался Хесед.

— И вовсе это не игры. Мы просто тренировались. Харита училась менять облики на тех, кого знает. Правда же? — девочка обратилась к неке в надежде, что та поддержит её.

Харита заулыбалась от уха до уха.

— Мялгина хотела увидеть шивалца, — сдала подругу химера.

Хесед засмеялся ещё громче. Гебура лишь покачал мохнатой головой и произнёс:

— Мы видели его по пути сюда. Он искал тебя. Так что тебе стоит поспеш…

Закончить белый фурри не успел, так как малышка покинула комнаты с непривычной для неё скоростью. Братья переглянулись и вопросительно посмотрели на Хариту. Та лишь пожала плечами.

Юная кагэми же сломя голову бежала в сторону сада и дальше, по направлению к северной башне. Она хотела скорее подтвердить свои догадки. Встретиться с шиварцем лицом к лицу зная, что он её отец.

А стоит ли ей говорить ему об этом? И что ей вообще теперь делать, зная все это?

Погруженная в мысли, маленькая брюнетка быстро пересекла участок с водопадом, прилегающую к нему территорию и на полном ходу врезалась во что-то мягкое и тёплое. Она бы упала, если бы чьи-то крепкие руки не успели её удержать за талию. Эти же руки переместились ей на лицо, слегка сжав щёки и наклонив голову назад. Т'эрка сфокусировала взгляд.

Руки принадлежали стройной девушке с кожей цвета красного дерева. Её волнистые волосы цвета застывшей лавы были собраны в хвост на затылке. Своими белыми глазами с горизонтальным зрачком она внимательно изучала лицо девочки, время от времени морща курносый нос и покусывая пухлые губы. Малышка чуть опустила взгляд. То, во что врезалась девочка, оказалась приличных размеров грудь незнакомки, одетой в обтягивающие жилетку и такие же бриджи. На её руках были парные наручи, чёрные, как и все одежды кагэми. Голову девушки венчала пара небольших, изящно витых, рожек.

На лице незнакомки расплылась радостная улыбка, обнажившая ряд острых, как лезвие, зубов.