Литмир - Электронная Библиотека

– Ты же не хочешь, чтобы тебя всем этим вырвало.

Он был прав. Послушав его, я стала пить медленнее. И все время не спускала с него глаз. Он залез в свой рюкзак, вынул что-то похожее на свернутую футболку и протянул ее мне.

– Это тебе.

Я пригляделась к свертку. На темно-синей ткани виднелась белая надпись. Но что именно там написано, я разобрать не могла.

– Что это? – Я все еще не доверяла ему. Не знала, что им движет. Может он такой добрый сейчас, чтобы мной воспользоваться? Я не знала, кто он. Не знала, почему он хочет помочь мне. Я ничего не понимала.

– Футболка, чтобы ты могла переодеть ту, что на тебе. – Он указал на меня рукой. – Я подумал, что ты, наверное, захочешь переодеться в чистое. Но у меня нет для тебя шортов, ничего такого. Я слишком большой, а ты э-э… маленькая.

Он не выглядел таким уж большим, но был выше меня ростом. Я взяла из его рук футболку и развернула. Это была футбольная майка школьной команды. Сверху красовалось название и эмблема с надутым, угрожающего вида орлом.

– Ты ходишь в эту школу? – спросила я.

Уилл не обратил внимания на мой вопрос. Он огляделся вокруг.

– Надо спешить, – сказал он, прищурившись. – Скоро сядет солнце.

– Я не могу переодеваться при тебе, – прошептала я, и он, не проронив ни слова, отвернулся и стал копаться в рюкзаке спиной ко мне. Но я хотела убедиться, что он не обернется.

– Быстрее, Кэти, – поторопил он. Тогда я разорвала грязную истрепанную футболку, которая была на мне. И пока натягивала на себя новую, она соскользнула вниз к моим ногам. Его футболка доходила мне до середины бедра. Так что под ней скрылись мои грязные, заскорузлые шорты. А рукава доставали до локтей. На трясущихся ногах я попыталась встать, но колени тотчас подкосились. Я чуть не упала.

В ту же секунду он бросился ко мне, чтобы подхватить под локоть, но я увернулась.

– Я в порядке, – пробормотала я, казалось, он обжег меня, коснувшись пальцами. Это было небольно. Больше похоже на покалывание электрического разряда, который привел мое тело в чувство.

Это было странно.

– Я думал, ты сейчас упадешь, – сказал он тихо. Опустил голову, и черная челка упала ему на лоб. И снова цвет его волос показался мне каким-то искусственным. И я присмотрелась к нему поближе, желая понять, что он за человек.

На нем была черная футболка. Самая простая. На ногах черные узкие джинсы и кроссовки Vans, до того стоптанные, что мне таких еще никогда не приходилось видеть. На мочке левого уха он носил тонкое серебряное кольцо. И такое же на губе, с правой стороны. Он был весь в черном, с головы до пят. Длинный. Тощий. Дерзкий. С длинной челкой, закрывающей пол-лица. Немного похож на ребят из школы, которые называли себя эмо, но, в отличие от них, он не выглядел бледным. И еще он был подкаченный. Не то что бы слишком накаченные руки, но мышцы были видны. Он выглядел сильным.

Даже немного пугающим.

– Нам надо уходить, – твердо сказал он, встречаясь со мной взглядом. Как уверенно, как по-мужски прозвучал его глубокий бархатистый голос. Но, присмотревшись, я сразу заметила, что он волнуется. На самом деле он был еще только ребенком.

Как и я.

Теперь я медлила, не зная, стоит ли идти за ним. И он, должно быть, почувствовал это. Наши глаза снова встретились, и я призналась:

– Мне страшно.

На долю секунды он осекся. Подозреваю, он растерялся, не зная, что со мной делать.

– Нельзя бояться, Кэти. Ты должна быть смелой. Пойдем со мной.

Я хотела. Очень хотела.

– Что если он найдет нас? Что он сделает?

Уилл стиснул зубы и от этого стал еще больше похож на взрослого непреклонного мужчину. А совсем не на ребенка, каким казался до этого.

– Он ничего тебе не сделает. Я ему не позволю.

– Обещаешь? – Я понимала, что прошу слишком многого, но мне нужно было услышать эти слова. Нужно было хоть какое-то напутствие.

Он посмотрела на меня торжественно:

– Обещаю.

Я хотела ему верить. Мне нужно было кому-нибудь верить, чтобы выбраться оттуда. Так что я полностью доверилась ему. У меня не было выхода.

Тогда он повернулся и без промедления направился к выходу из сарая. Стараясь не отставать, я последовала за ним. Одной рукой я по-прежнему сжимала полупустую бутылку. Взяв меня за другую руку, он помог спуститься по расшатанной лестнице. Выщербленные доски впивалась в стопы, и я вздрагивала на каждом шагу.

– Тебе нужна обувь, – пробормотал он и снова полез в свой волшебный рюкзак. Оттуда он достал пару ярко-оранжевых резиновых шлепанец, из тех, что стоят меньше пяти долларов за пару. – Я нашел их.

«Интересно, кто их носил», – мелькнула мысль. Впрочем, это было уже неважно. Теперь их носила я.

Я засунула ноги в шлепанцы, и, хотя они были слегка великоваты, стало намного лучше. Он улыбнулся. Такой мимолетный неровный изгиб сомкнутых губ. Появился и тут же исчез. Затем без лишних слов он кивнул, чтобы я шла за ним. Я так и сделала, глядя ему в затылок, стараясь шагать с ним в ногу. Мы прошли через задний двор, мимо карусельной лошадки, одиноко прислонившейся к забору.

– Это лошадка твоя? – Я хотела выяснить, живет ли он в этом доме. Какова его роль в моем похищении.

– Да, нашел ее среди мусора недалеко от парка.

Парк. Парк аттракционов. Значит он близко. Ближе, чем я думала.

– Их обычно продают. С молотка. Люди такое покупают. Это для них вроде как купить кусочек счастья из детства, что-то на память, – продолжал он. Я заглянула в его лицо. Неужели эта лошадка для него тоже кусочек счастья из детства? Хотя он все еще ребенок. Старше, чем я, конечно. Но точно не взрослый.

– Но эту они выбросили на помойку. Она сломана, потерлась и облупилась. К тому же она коричневая, неказистая, наверное, плохо смотрелась рядом с остальными раскрашенными лошадьми. Ты ведь каталась на карусели? – Тут он встретился со мной взглядом, и я кивнула. – Все светится, музыка играет, колокольчики звенят, гудки гудят. Этот парень явно во все это не вписывался.

Меня посетило странное чувство, что он говорит уже не о лошади. А о себе.

– Но нам надо идти. – Он начинал раздражаться. Бросил последний нетерпеливый взгляд на обломок карусели, и мы пошли дальше. Он подвел меня к воротам, открыл их, показывая, что я должна выйти первой. Что я и сделала, скрепя сердце и навострив уши. Меня не оставляло чувство, что, возможно, все это ловушка. И он обрекает меня на смерть.

Мы вышли на улицу. Маленькие домики аккуратными рядами выстроились чуть ли не на крышах друг друга. В каждом дворе зеленела лужайка. Возле каждого домика на дорожке или вдоль улицы было припарковано по старой машине. На маленьких окнах – ржавые решетки. Чтобы зло не проникло вовнутрь или добро не выходило наружу, даже не знаю.

Ни один ребенок не играл на улице, никаких голосов не доносилось ни с задних дворов, ни из самих этих маленьких домиков. Было пугающе тихо, небо полыхало золотисто-розовым заревом. Медленно садилось солнце. Мы побрели вверх по улице. Уилл шел ровным неторопливым шагом. Я старалась не отставать от него, но чувствовала себя сильно уставшей, больной, истощенной.

Мы только начали, а я уже готова была от всего отказаться.

Когда мы поднялись на самый верх, я поняла, где мы находимся. Недалеко от главной трассы, которая выходит на набережную и к океану. Оглянувшись через плечо, я увидела его, и у меня перехватило дыхание. Желтый горящий шар солнца медленно погружался в волнистую синь. Уже загорелась подсветка в парке аттракционов: светилось колесо обозрения и красно-зеленый сигнальный светофор, и возвышающиеся надо всем этим американские горки тоже светились белыми огоньками.

Внезапно меня охватило горькое сожаление. Я так и не покаталась с Сарой на этом аттракционе. Так и не съела Твинки[1] – золотой бисквит с кремом, о котором давно мечтала. Много чего не сделала.

Но по крайней мере я была жива.

– Уже недалеко, – пообещал Уилл. Я повернулась к нему и увидела, как по его лицу пробежала тень вины. Неужели он лжет?

вернуться

1

Твинки (англ. Twinkies) – золотой бисквит с кремовым наполнителем, американское пирожное.

13
{"b":"637409","o":1}