Литмир - Электронная Библиотека

========== Глава 16 ==========

— Тая, вот твои карманные, — Туу-Тикки протянула Тае пять купюр. — Я почти забыла, а ты не напомнила. Не надо так.

— Не буду, — смущенно сказала Тая, пряча деньги в карман джинсов. — Туу-Тикки, я сегодня не смогу играть на гитаре.

— Почему? Не хочешь?

— Хочу. Но пальцы очень болят, — Тая показала Туу-Тикки руки с обгрызенными ногтями и обгрызенной, потрескавшейся от морской соли кожей на кончиках пальцев.

Туу-Тикки взяла ее руки в свои, осмотрела.

— И правда, беда. Слушай… — задумчиво произнесла она. — А давай попробуем заживить твои пальчики и попросить духов сделать красивый маникюр? Может, тогда ты не будешь ногти грызть?

— Не знаю, — выдавила Тая. — Давай попробуем.

Туу-Тикки усадила ее на диван в гостиной. Духи принесли упаковку ватных палочек и уже знакомый Тае хрустальный флакон с желто-зеленой светящейся жидкостью. Туу-Тикки обмакнула ватную палочку в жидкость и смазала ею все пальцы Таи. Снова запахло свежо и весенне. Пальцы начало слегка пощипывать. Тая подула на них.

— Ну вот, — сказала Туу-Тикки. — Завтра у тебя будут длинные красивые ногти. Пойдем, выберешь себе лак.

В спальню Туу-Тикки девочка вошла с робостью. Но в ней не было ничего необычного, кроме мехового ковра на полу рядом с кроватью, застеленной пледом из вязаных квадратиков. Те же растения везде, зеркальный шкаф и большое зеркало, какая-то дверь.

— Вот, — Туу-Тикки показала Тае на столик перед зеркалом. — Выбирай любой лак, какой понравится.

Тая села на мягкий пуфик и начала разглядывать флаконы. Их было очень много, десятка четыре. У ее мамы было всего три лака — бежевый, белый перламутровый и вишневый. А у Туу-Тикки был и белый матовый, и золотой, и серебряный, и серый, и разные зеленые, синие, красные — какие угодно! Тая долго разглядывала их, не в силах выбрать. Наконец показала Туу-Тикки флакон с лаком — темно-синий металлик.

— Можно этот?

— Конечно. Оставь его себе. И еще… — она достала из тумбочки пластиковую бутылочку. — Вот средство для снятия лака. А ватные диски есть в ванной.

— Почему не просто вата?

— Диски удобнее. Ты пользуешься уходовой косметикой?

— Да, — кивнула Тая. — Умывалкой, кремом и всем остальным.

— Молодец. А маской для волос и бальзамом?

— Маской еще нет. А бальзамом каждый раз. Туу-Тикки, а как часто надо мыть волосы? Я читала книжку, там написано, что раз в десять дней.

— Это слишком редко, — покачала головой Туу-Тикки. — Я мою голову раз в три дня, а тебе можно через день.

— Но тогда же слишком много шампуня будет расходоваться.

— Ну и что? Зато волосы всегда будут чистые и красивые. Ну, как твои пальцы?

Тая посмотрела на них. Новая кожа уже наросла. Трещины зажили.

— Так быстро… — задумчиво сказала она. — Это волшебство?

— В какой-то степени, — согласилась Туу-Тикки. — Это Живая Жизнь, пропущенная сквозь ледниковый ручей. Очень сильное средство.

Тая училась играть на гитаре. У нее уже получалось правильно сыграть несколько основных аккордов, хотя и не всегда.

— Думаю, на сегодня хватит, — сказала Туу-Тикки.

Тая вздохнула и поставила гитару в стойку.

— А можно ты сыграешь, а я спою? — спросила она.

— Что ты хочешь спеть? — Туу-Тикки взяла одну из своих гитар и начала настраивать.

— «Гаудете». Из того альбома… «Алхимия». Ты ее знаешь?

— Знаю, да. Я все песни из этого альбома знаю. И сама их пела. Он тебе нравится?

— Очень нравится, и вообще все песни этой женщины. Кто она?

— Хелависа. А ее группа называется «Мельница».

Туу-Тикки сыграла вступление, и Тая запела.

— Гаудете! Гаудете!

Как выходит зимний ветер

Из ледового чертога, из железного дворца —

Он жестокий, ясный, синий,

Весь в узорах клавесина,

И с морозным звонким треском разбиваются сердца.

— Ты поешь все лучше и лучше, — похвалила Туу-Тикки, когда Тая допела песню. — Сыграть тебе что-нибудь еще?

— «Никогда». И потом еще «Прощай». И «Королевну».

Тая спела все эти песни, и еще несколько, а Туу-Тикки играла ей. Тихо подошедший Грен слушал.

— Великолепно, — сказал он, когда Тая прервалась.

Она посмотрела на него — смущенная, с розовеющими щеками.

— Я нашел тебе преподавателя по вокалу, — сказал Грен. — У тебя будут занятия по вторникам и четвергам, я буду тебя возить. Сольфеджио и все такое. А сейчас — ты готова к занятиям нотной грамотой?

— Готова, — кивнула Тая. Вспомнила и вытащила из заднего кармана листок бумаги. — Туу-Тикки говорила, что я могу попросить, если что-то нужно. Вот. — Она неуверенно протянула Грену листок.

— Перьевая ручка, справочник растений, чернила… — прочитал он. — Хорошо.

— Справочник растений есть в моем кабинете, можешь взять, — сказала Туу-Тикки. — Он на нижней полке справа, такой толстый том с черным корешком. Перьевую ручку я тебе куплю, когда поеду в город, хорошо? Тебе какие чернила — синие, фиолетовые?

— А можно несколько разных?

— Конечно.

После занятий нотной грамотой Грен сказал Тае:

— Сегодня духи залили бассейн. Хочешь искупаться?

— А вода теплая?

— Они ее подогревают. Откроешь сезон?

— Ага! — с энтузиазмом кивнула Тая.

— Ну тогда иди надевай купальник и халат — и в воду.

— А шапочку не надо?

— Не надо, — улыбнулся Грен.

Купальник Тая выбрала спортивный — закрытый, с перекрещивающимися на спине лямками. Он был темно-синий с голубыми вставками. В махровом халате поверх купальника Тая вышла к бассейну. Он был большой, больше «лягушатника» в спорткомплексе «Динамо», где Тая училась плавать. Возле бассейна под зонтиками стояли деревянные шезлонги, на бортиках лежали надувные игрушки, круги, два прозрачных надувных матраца и надувное кресло. Тая обошла бассейн, скинула халат на шезлонг. Воздух был теплый, ветра не было. Тая приметила доску для прыжков, спрыгнула с бортика в воду с той стороны, которая казалась помельче, и ушла с головой. Вынырнула, привычным жестом убрала волосы с лица. Бассейн оказался глубже, чем она решила сначала — такой же глубокий, как большой бассейн. Тая оттолкнулась от бортика и поплыла.

Пришел Грен, посмотрел на нее. Тая плыла кролем, оттолкнулась от бортика и сменила кроль на баттерфляй. Плыла она, старательно выполняя все движения, чтобы показать, как хорошо она умеет плавать.

Грен спустился в бассейн по лесенке, с удовольствием потянулся. Первое купание в новом сезоне он очень любил. Пока он плавал, стараясь не задеть Таю, подошла Туу-Тикки и прыгнула в бассейн с бортика. Подплыла к Грену, обхватила его за плечи, поцеловала.

— Соленый, — улыбнулась она. — С новой весной!

— С новой весной, — отозвался Грен.

Тая тем временем выбралась из бассейна и встала на трамплин. Постояла на нем, вытянула руки вверх и по красивой дуге прыгнула в воду, обдав взрослых брызгами. Вынырнула, смеясь, и снова отправилась прыгать. Грен и Туу-Тикки смотрели на нее с улыбками.

— Оживает, — тихо сказал Грен, убирая за ухо Туу-Тикки выбившуюся из пучка мокрую прядь.

— Ага, — Туу-Тикки стерла с лица долетевшие от очередного прыжка девочки брызги. — И уже не такая худая, смотри.

— Да. Но нам еще придется солоно. Помнишь, как выкаблучивал Алекс?

— Ну, мы это уже проходили, — пожала плечами Туу-Тикки. — Надеюсь, терапия поможет.

— Ты уже нашла специалиста?

— Да. В среду поедем.

— Будешь присутствовать?

— Нет, это только между ним и Таей.

Туу-Тикки оттолкнулась от бортика и поплыла к трамплину.

— Пустишь меня попрыгать? — спросила она Таю.

— Конечно! — энергично кивнула девочка.

Туу-Тикки выбралась на бортик и встала на трамплин. Постояла, собираясь с духом. Для первого прыжка в сезоне ей всегда надо было набраться смелости.

Тая отплыла к бортику, повисла на нем и наблюдала. Туу-Тикки тоже была в закрытом спортивном купальнике. Тая размышляла о разнице между людьми и сидхе. Туу-Тикки сказала, что ей шестьдесят два года. Маме Таи не было еще и сорока. Но у Туу-Тикки была упругая подтянутая кожа, тонкая талия и поджарый живот, она была стойная и как будто тянулась вверх. Она выглядела совсем молодой. Тая смотрела, как Туу-Тикки ласточкой ушла в воду, почти не подняв брызг, как вынырнула и подплыла к Грену. Купание в этом бассейне с плотной прозрачной соленой водой напомнило Тае, как когда-то летом их из летнего лагеря при школе водили в бассейн, и с ними плавал Борис Григорьевич, их учитель, как он подкидывал детей в воздух и они, счастливые, плюхались в воду. Было здорово и очень весело. Грен чем-то напоминал Тае Бориса Григорьевича. Может, тем, что был молод, и высок, и строен, и доброжелателен. Как и Борис Григорьевич, он никогда не ругался и не хмурился. Правда, Борис Григорьевич, чтобы призвать класс к порядку во время урока, стучал по столу обручальным кольцом, а Грен такого никогда не делал, но ведь у Грена и класса не было.

27
{"b":"637337","o":1}