Король Франции Филипп IV Красивый и папа римский Климент V решили завладеть сокровищами и имуществом тамплиеров, для чего 13 октября 1307 года произвели арест проживавших во Франции членов этого ордена. Выбив с помощью инквизиторов под жесточайшими пытками у арестованных необходимые показания они обвинили рыцарей ордена Храма в тягчайшей ереси – в отречении от Иисуса Христа, в том, что они плевали на распятие, в мужеложстве, сатанизме. Многие из оговоривших себя тамплиеров были отправлены на костер вместе со своим предводителем, Великим магистром ордена Жаком де Моле. Сгорая заживо Жак де Моле проклял короля и Папу со словами: «Не пройдет и года как я призову вас на Страшный Суд!». Через месяц после его казни внезапно скончался Папа Климент V, а еще через полгода помер от инсульта Филипп Красивый, за которым на протяжении 14 лет погибли один за другим при загадочных обстоятельствах три его сына, не оставив после себя наследников. Часть членов ордена Храма сумела бежать из Франции и других европейских стран, где они подвергались преследованию, укрывшись в Шотландии и Португалии, правители которых были расположены к ним.

Разлив в чаши вино из кувшина Гай присел на скамью, ожидая продолжение беседы.

– Я слышал, тебе не по душе работать у князя? – вкрадчиво спросил Пьер Дельмонт, пригубив вина.

– Да, я рассчитывал на другое отношение, – подтвердил Герметик. – Особенно после того, что для него сделал.

– Все злата алчет, – понимающе кивнув головой, сказал тамплиер.

Наступила пауза.

– Получение новых лекарств и снадобий благое дело. Мы знаем, что тебе даже удалось вылечить людей от чахотки, – произнес храмовник и улыбнувшись добавил. – А искать философский камень и так хватает желающих.

Лекарь промолчал, слушая собеседника.

– Мы предлагаем поехать с нами в Португалию, где тебе будут созданы все условия для плодотворной работы, – предложил лекарю рыцарь. – Король Афонсу IV Храбрый98 милостив к нам, и не забывает о нашей помощи в борьбе с сарацинами99.

– Отпустит ли меня князь Генрих? – засомневался Гай, раздумывая над неожиданным предложением. – И как быть с моим учеником и имуществом?

– Отпустит, – уверенно подтвердил тамплиер. – У нас с ним свои взаиморасчеты. Ученика возьми с собой, если считаешь его толковым. И имущество наверняка есть у кого оставить.

Герметик задумался. Жизнь у князя ничего хорошего ему не предвещала. А неизбежный побег от него сулил большие беды. В любом случае жить в Нижней Силезии какое-то время спокойно феодал естествоиспытателю не дал бы. Оставалось уехать в другие края. Так почему бы не воспользоваться приглашением храмовников, тем более что, как слышал Гай, они хорошо платят и предоставляют кров тем ученым мужам, из идей которых хотят извлечь прибыль.

– Воля ваша, – произнес лекарь. – Согласен.

На следующий день Пьер Дельмонт сумел уговорить князя Генриха отпустить с ним Герметика на все четыре стороны. Сборы были недолгими и после полудня тамплиеры выехали с Гаем из имения в сторону Совиных гор, чтобы забрать по пути его ученика Фридриха.

В последний момент, уже за околицей владений князя, за ними увязался вездесущный Лу́ка, не желая возвращаться домой, несмотря на окрики лекаря.

– Ну что ты будешь с ним делать! – в сердцах воскликнул Герметик, гарцуя на коне и пытаясь прогнать пса обратно в имение.

– Возьми его с собой, – смеясь предложил Дельмонт, поглядывая на добродушную морду Лу́ки, не хотевшего расставаться с Гаем. – Его преданность тебе еще сослужит свою службу.

На том и порешили.

До их с Фридрихом хижины в Совиных горах добрались на следующий день, на ночь остановившись на небольшом хуторе у крестьян.

Ученик Герметика встретил его встревоженным, не имея от него никаких вестей. Внимательно выслушав своего наставника он вскочил на коня и поехал к избушке лесника, расположенной с другой стороны горы, чтобы попросить его приглядывать за жилищем в их отутствие. Пока тамплиеры дремали на веранде после завтрака и дальней езды, лекарь незаметно от них проник в пещеру. Он взял кожаный мешок с лекарствами в дорогу и вернулся обратно в хижину, крепко закрыв за собой потайной проход в горный лабиринт.

Собравшись в путь и попрощавшись с лесником Хендриком, приехавшим их проводить, они вчетвером и с псом в придачу отправились в дальние края, надеясь с Божьей помощью добраться до столицы Богемии дней за десять.

США

Штат Нью-Мехико

Лос-Аламос

декабрь 1944 года

Генерал Лесли Гровс100 стоял у окна своего кабинета.

Перед ним раскинулись корпуса Лос-Аламосской лаборатории, основанной в 1943 году в рамках «Манхетеннского проекта», имеющего своей целью создание атомной бомбы в США. Здесь, на краю города с одноименным названием, в штате Нью-Мехико, была огорожена большая пустынная территория, на которой закипело строительство. Воздвигались исследовательские корпуса, стенды, цеха, административные и подсобные сооружения. Научный и технический персонал уже насчитывал около десяти тысяч человек, не считая многочисленной охраны из подразделений американской армии, стерегущей главный секрет страны за несколькими периметрами колючей проволоки и заборов вокруг объекта.

– У нас еще есть время, – сказал сидевший в кресле у стола в кабинете и просматривавший доклад директор Лос-Аламосской лаборатории, ученый с мировым именем и научный руководитель проекта по созданию ядерного оружия Роберт Оппенгеймер101, отвлекая от тягостных раздумий генерала. – Не все так плохо.

Гровс, являвшийся военным руководителем «Манхэттенского проекта», вернулся от окна.

Несколькими днями ранее был подготовлен аналитический доклад, составленный Эриком Джетто, главным специалистом по металлургии, работавшим в Лос-Ала-мосской лаборатории. Согласно его неутешительным выводам количества наработки оружейного урана было недостаточно для создания атомной бомбы к лету 1945 года.

– Как такое могло произойти?! – встревожено спросил Гровс. – В чем причина? Недостаточно финансирования, персонала, сырья?

Принесли кофе и чай, небольшие тосты с мармеладом в вазочке.

– Ошибка в первоначальных оценках необходимого количества оружейного урана для одной бомбы, – ответил Оппнгеймер. – Сейчас у нас есть более точные расчёты критической массы боезаряда. К тому же Энрико Ферми102 только в декабре 1942 года смог запустить реактор для наработки плутония.

Разработка ядерного оружия в США шла по двум направлениям – создание урановой и плутониевой бомб. Для последней, в силу технических особенностей, было необходимо меньше расщепляющего материала, но с созданием нужных детонаторов возникли сложности. Уже существующие действовали слишком медленно для одновременного обжатия плутониевого ядра в течение очень короткого промежутка времени, что было очень важно для запуска цепной реакции ядерного деления.

– Необходимо активизировать работы по плутониевой бомбе, – подумав, сказал Оппенгеймер. – Из одного килограмма урана-238 на реакторе получается один килограмм плутония-239. Но из одного килограмма плутония можно сделать больше бомб, чем из одного килограмма урана. Главная проблема в создании детонаторов.

Германия

земля Северный Рейн-Вестфалия

Флото

апрель 1995 года

На очередном занятии в школе у Ойгена Ленеманна к группе, изучающих русский язык, присоединился Манфред Остхоф, пожилой господин, немного хромавший и опиравшийся на трость при ходьбе.