Пуля пролетает в трех шагах перед Гэвином, заставляя того притормозить от неожиданности.

— Беги, придурок! — крикнул ему Коннор, целясь в пересевшего снайпера, становясь одним из тех, кто тщетно пытается достреляться до него. Но как только детектив двинулся дальше, уже четко видя свою тень, еще одна звонкая пуля пролетела перед его носом. Стрелял кто-то еще, вряд ли тот, кто сейчас спасал свою шкуру с дальнего невысокого дома. Гэвин подтягивал раненую ногу за штанину, пытался хоть как-то вырвать для себя последние метры, на которых уже тупо рухнул и полз вперед, как бойскаут под натянутой проволокой, лишь бы, лишь бы…

Монорельс в Детройте устроен просто и безопасно: электричеством заряжается лишь та часть рельсов, которой касаются колеса железнодорожного состава. Своеобразная чехарда, в которой задействованы наэлектризованные части пути определенного участка спасли не одну жизнь за последние четыре года. И Гэвину Риду невъебенно повезло (хотя, как посмотреть), что он не попадает на край охваченной электричеством площади.

Детектив Рид перевернулся на спину, глядя вверх, понимая, что на него чуть-чуть наехал нос задымившегося поезда, но было как-то плевать. Эта дура остановилась, не взорвалась, и сейчас оттуда выкатилась толпа вооруженного спецназа, ФБР, еще одной девятисотки и остальных копов под прикрытием. Целая армия, так сказать, на минималках. А секунд через двадцать показался и второй поезд, на противоположной стороне платформы с той же успешно прибывшей подмогой (как всегда опоздавшей, но лучше поздно, чем никогда, верно?). Ну, Гэвин его, как минимум, слышал, как помощь поспевает к расхуяченному в фарш, кишочки и камни месту происшествия, и стрельба стихает повторно. В метре от него, вне поля зрения, вдруг что-то глухо звенькнуло.

— Детектив Рид! — обеспокоенный оклик размытого незнакомого ебальника сначала сбил, а потом до Гэвина дошло, что забыл этот светловолосый лесоруб (ну, а кто он еще с бородой и в клетчатой рубашке?) на железных путях. Слава богу, обесточенных путях. Из Рида вырвался сдавленный вдох и фонтанчик крови.

— Все делаешь вид, что не похуй на меня, м? Зачетно, — садясь на онемевшую и отбитую задницу, прокашлялся Гэвин, крепче сжимая в кулак перевязанную галстуком руку. Ричард упал рядом, помогая подняться на здоровую (чудом уцелевшую) ногу.

— Отряд скорой помощи уже поднимается по запасному пути, сэр, потерпите еще немного, — осторожно приподняв напарника, перекинув его целую руку через шею, отозвался Ричард, игнорируя жалкий бред, вызванный на основе боли, недосыпа и стресса. Пройдя по лестнице от края платформы, уже открытой для них, он вернул напарника в безопасную зону. Все казалось Риду таким далеким, таким приглушенным, что, похоже, даже на дыхание уже было жалко тратить силы.

— Вы! Все! Уе-ебки! — визжал скрученный и вырывающийся Кеннет. Он затылком пробил нос полицейскому, отважно его сдерживающего аж десять секунд, а потом упал рядом с телом Лесли. Кеннет не гнушался слез, беря лицо погибшего андроида в ладони. — Я вас ненавижу! — выкрикивал навзрыд RK900, пока его и причину его печали окружали десять вооруженных людей из спецназа. Кеннет присосался к лицу покойного Лесли, судорожно обнимая, что-то нашептывая себе под нос.

— Можно я пошучу? — хрипло спросил Рид, криво улыбаясь и обнажая окровавленные зубы. Ричард недовольно цокнул языком.

— Если про инцест, то нет, — так же тихо, но пресно, отозвался Ричард, несильно ущипнув Рида за открытый бок (отбитый бок). Гэвин закусил губу. Понял, не дурак, он в невыгодном для шуток положении.

— И когда ты успел так изучить меня? Мы всего неделю нормально работать начали, — пробурчал себе под нос детектив, вправду удивляясь тому, как напарник смог определить, в чем его хотел подъебнуть Гэвин.

Ричард подозвал двух андроидов-медбратьев и бережно передал им в руки своего напарника. У самого RK900 были незаконченные дела. Теперь, когда ситуация вновь под контролем полиции, а связь восстановлена, целесообразнее разобраться с потерями, собрать рассредоточившихся по району союзников и начать составлять примерный план километрового отчета. Тириумный насос начал остывать (а, может, он и не нагревается вовсе, и все послабления в корпусе лишь результат накладывающихся друг на друга программных сбоев?).

— Кеннет, — подходя к все еще вырывающемуся, но закованному в наручники андроиду, позвал Ричард. Круг направленных на Кеннета автоматов не разомкнулся. И без того обозленное кривое лицо преступника было готово разорваться надвое от сухой ярости, подкатывающей к горлу. Он зашипел, словно змей, и клацнул зубами, изо всех сил стараясь хоть поцарапать Ричарда тщетной атакой. — Тебя деактивируют, а перед этим заберут воспоминания, — отчеканил Ричард, и, поймав полностью растерянный взгляд собрата, продолжил: — Ты все еще можешь пойти на сотрудничество, тогда тебя лишь перезапишут, оградив от…

— Заткнись! Заткнись! ЗАТКНИСЬ! — выкрикивал отчаянно андроид, резко опустив голову и прижавшись подбородком к груди, он обернулся в ту сторону, где тело Лесли упаковывали в черный пластиковый мешок. Коннор, подошедший для осмотра пойманного RK900, лишь больше расшатал нервы андроиду. — Ты забрал у меня то, что я любил! — выплюнул Коннору в лицо Кеннет, пусть и сидел на холодном цементе, с заведенными и сцепленными за спиной руками. — И клянусь, что у тебя заберут то же в ответ! — выкрикивал угрозы Кеннет, заливаясь горючими слезами, увлажняющими пол под ним.

— Машина не способна на любовь, Кеннет, пожалуйста, прекрати этот театр одного актера и постарайся ответить на пару моих вопросов, — присев на корточки перед собратом, холодно продолжил гнуть свою линию Ричард. — Или ты нашел способ отвязаться от Аманды? Стать девиантом? — выгнув одну бровь, спросил он. Кеннета будто водой окатило. Он замер с глупыми вытаращенными глазами и раздутыми ноздрями, весь всклоченный, но будто застывший, как на фото. А потом он мягко улыбнулся, глядя в пол.

— Все мы — лишь бешеные псы. Только крови дай, — прошептал Кеннет и, вскинув голову, глянул на Коннора снизу вверх. — Ты защищен от этого как прототип. И Лесли, моя тыковка, был защищен. У вас мосты сожжены, у восьмисотых. У нас — нет, — андроид покачал головой, поджав губы. — Наши мосты могут гореть и рушиться, но мы по ним всегда возвращаемся назад…

— «У нас»? У кого именно? У девятисотых? О чем ты? — уточнил Ричард. Кеннет не отреагировал, пялясь на Коннора.

— Моя задача была в дестабилизации, и я выполнил ее начисто, — наконец переведя взгляд сосредоточенных, ледяных, светло-серых глаз на Ричарда, негромко отозвался Кеннет, посмотрев куда-то за Коннора. Тот непроизвольно оглянулся на крик, оказалось, что двое девятисотых (Конан и Олег) пытались убежать. Огонь на поражение по андроидам было нельзя открывать, они знали слишком много, и этим-то Олег и воспользовался, вырубив ближайшего копа и возобновив только-только уложившуюся кровавую бойню.

— Еще встретимся, пташки! Алибидерче! — расстреливая все, что было выше пятидесяти сантиметров над землей, выкрикнул Олег, отступая за Конаном, пробившем окна в ближайшем вагоне.

— Олег, твою мать! — крикнул Конан, стоя в вагоне и уклоняясь от прилетевшей в него пули. Олег харкнул на перрон на прощание. Оба андроида скрылись. За ними, конечно же, направили несколько опергрупп, но Коннор и Ричард, лишь переглянувшись, прекрасно поняли, что поймать этих двоих не удастся, пока они сами этого не захотят.

— На кого вы работаете? В чем ваша общая задача? — спросил RK800, хмуро оглядывая поджавшего колени Кеннета. Тот усмехнулся, облизнув губы.

— На все тех же, милый, на все тех же, — вкрадчиво пояснил девятисотый, поерзав на месте. От былого приступа гнева не осталось и следа. Он стабилен. — Чищу мир от девиантов со своими братишками, как в нас с вами, с восьмисотыми, и было изначально заложено, — пояснил андроид, хохотнув. В одночасье он вновь напрягся, выпрямляя спину и стеклянным взглядом впившись в лицо Ричарда.