Тем временем, - двое крайних степняка, синхронно сделали несколько шагов в сторону и ко мне, расширяя фронт и тем самым, заходя во фланги. Я с интересом рассматривал разбойничьи рожи, стараясь держать в поле зрения всех четверых любителей копченых ножек.

Наконец, видимо главный в группе, выдохнул 'хэ', выхватывая свое холодное оружие и, ткнув им в мою сторону, скомандовал.

– На колени! - Тотчас же остальные трое, но молча, повторили его маневр, демонстрируя мне сталь своих клинков.

Что ж, они заслужили, как минимум, хорошую трепку. Но меня останавливало только то, что я по простоте душевной, мог отметелить родственников Карайи. Было у них, что-то общее… в облике.

И тем не менее, нужно действовать и я протолкнул себя на следующий уровень, повышая скорость реакции в три раза. На следующий уровень не получилось, получилось почему-то сразу через голову первого - на второй и скорость реакции возросла на порядок. Я скользнул вперед, волнообразно уклоняясь от клинков и, оказавшись на одной линии между двумя степняками, синхронно выбросил руки влево-право, целясь в область виска и стараясь не довести до смертоубийства. От ударов оба клоуна, как кегли, улетели в разные стороны метров на пять, растеряв по дороге свои шапки и сабельки. Затем я метнулся влево, заходя в тыл третьему другу степей, и пока он пытался отследить мой маневр и повернуться, выдал ему два удара по руке и в ухо. В результате первого удара он выронил свой клинок, а следствием второго было то, что он отправился в свободный полет, раскинув руки, как птица крылья, и завершил его падением лицом вниз без видимых признаков жизни.

Последний, оставшийся на ногах, гордый воин степей, стоял широко раскрыв рот и хлопая глазами. Уж не знаю в чем тут дело, но в его голове провернулись какие-то шестеренки и он, неожиданно для меня, отбросил в сторону саблю, упал с начала на колени, затем уткнулся лицом в землю и заверещал тонким бабьим голосом 'и-и-и'. Я подошел к нему вплотную и прорычал.

– Молчать! - Не помогло. Тогда, в полсилы, приложил его носком сапога по диафрагме. После сдавленного 'кха', крик оборвался…

Я подобрал брошенную саблю, вынул из-за пояса степняка нож и двумя бросками вогнал оба клинка в дерево на высоту метра три. Теперь недомерку нужно постараться, чтобы достать свое оружие. Затем повторил эту процедуру еще три раза, разоружив остальных налетчиков. Сняв с пояса первого степняка моток веревки, перетащил троих нокаутированных ближе к костру и связал им руки за спиной. Четвертый степной воин по-прежнему стоял на коленях, уткнув лицо в землю и закрыв голову руками, не делая даже робких попыток подсмотреть за моими действиями.

Теперь можно начинать так долго откладываемый допрос пирата. Слегка оттащив ноги от костра и присев на корточки рядом с беглецом, я достал нож и, поиграв клинком перед глазами бандита, пустил лезвием зайчик в его глаза. Мой шустрик сморгнул, а я ласково спросил.

– Как тебя зовут чудо-юдо? - пират сглотнул, закашлялся и хриплым голосом, сорванным криком, выдавил.

– Шуша.

– Как зовется ваше логово? - бандит сморгнул, в его глазах промелькнула обида, и он попытался развернуть плечи и с гордостью ответить.

– Замок Таши.

– И сколько в вашей деревне осталось народа? - флибустьер задумался и после продолжительной паузы, с хитрецой во взгляде, выдал.

– Много. - Я хмыкнул и аккуратно срезал ему кончик носа, добавив на словах.

– А точнее? - хитрец дернулся и захлюпал кровью. Его глаза снова затопил ужас.

– Одна ладонь двойных ладоней, господин. - Я кивнул, соглашаясь, и продолжил допрос.

– Сколько из них воинов?

– Четыре ладони, господин.

– Кто остался за главного?

– Хеарх Салу, отец Великого вождя Калиньи, господин.

– Червяк безмозглый твой Калинья, а не Великий вождь, - поправил я бандита и спросил. - Шаман Бешеный Пес тоже сейчас в Таши?

– Да, господин. - Я подумал и снова задал вопрос.

– Сколько кораблей вы захватили за последние три весны? - пират задумался надолго, я его не торопил. Наконец сложные подсчеты были завершены и он с облегчением выдал.

– Одна двойная ладонь и четыре пальца, господин.

– Остались ли живые пленники? -

– Нет, господин, - и добавил. - Все умерли в яме.- И снова с гордостью посмотрел на меня, попытался расправить плечи и вскинуть голову. Я поинтересовался.

– Так! Ну и, что еще ты мне интересного расскажешь?

– В прошлом году мы ходили к храму, вниз по реке и закопали под землю пять жрецов. Они горько плакали прежде чем умереть, - пирата распирало от гордости и я получил окончательное подтверждение тому - зачем вырыли яму, какая судьба ожидала моих адептов и, что в этой могиле точно имелось зарезервированное местечко для меня.

– Да, припозднился я, - с огорчением покивал я бандиту и глубокомысленно добавил, - гангрену нужно лечить как можно раньше, - похлопал бандита по плечу и спросил. - А ты знаешь, что такое гангрена, друг мой?

– Нет, господин. - Я ласково улыбнулся и продолжил.

– А может ты знаешь, как лечат гангрену?

– Нет, господин.

– Ну, тогда отвечаю на первый вопрос - гангрена это ты, и отвечаю на второй вопрос - гангрену лечат радикально, хирургическим путем. Поэтому Шуша тебе пора навстречу с закопанными жрецами. Передай им от меня поклон и извинения за то, что опоздал, - и коротким ударом всадил нож снизу под подбородок так, что кончик клинка пробил теменную кость черепа. Пират дернулся и затих.

Стерев кровь с ножа и вложив в ножны, поднялся на ноги. Повернувшись к степнякам, отметил - после нокаута все трое связанных пришли в себя. Сейчас они ворочались с боку на бок, лупая глазами, а четвертый бесстрашный степной воин, ни на миллиметр не изменил своей коленопреклоненной позы. Подойдя к нему вплотную, я заметил, - всадник степей продолжает, но еле слышно выводить 'и-и-и'. Набрав в легкие воздуха, я рявкнул.

– Встать!

Мощная энергия приказа и большое количество децибел в нем - возымели свое действие. Степняк взлетел на ноги, как подброшенный катапультой, и остался стоять, выпучив стеклянные глаза и открыв рот, готовый выдать в окружающее пространство вопль ужаса на грани своих возможностей. А я продолжал ковать железо, надев личину строгого следователя.

– Имя! - и степняк выдал на автомате.

– Тиан. - Я обошел его кругом, снова встал напротив и прорычал.

– Смотреть в глаза! - и, когда Тиан с трудом сфокусировал свой взгляд на моем лице, спросил, сбавив тон.

– Жрицы Карайя и Тинта тебе известны? - в глазах степняка появилась некоторая осмысленность и он выдавил из себя.

– Да, Господин. Я Алиман. Мы одного племени.

– Зачем схватили этого урода? - и я ткнул большим пальцем себе за плечо. - Я хотел убить его сам!

– Прости нас Господин. Мы ловим всех чужих. Никто не может пройти по нашей земле, не заплатив дань, или, если мы этого не хотим. - Я нагло усмехнулся и спросил, указав рукой на первого степняка, предлагавшего мне встать на колени.

– Почему этот урод не узнал меня? - глаза Тиана снова затопил ужас, он рухнул на колени, сложил руки на груди и заверещал.

– Прости нас Господин. Станг не хотел. Он молодой. Он ошибся. Прости-и-и… - Я повернулся в сторону связанных и увидел, как мой обидчик, извиваясь на земле и захлебываясь слезами, часто-часто закивал, подтверждая сказанное. Судя по всему, он искренне раскаивался. Я опять повернулся к Тиану и приказал.

– Встань, - что тот поспешил исполнить. Я подумал и распорядился.

– Завтра мне потребуются три коня. Самых лучших. Два верховых с седлами и один вьючный. Приведете к реке у храма, - ноги опять не удержали Тиана и на коленях, склонив голову, он с облегчением в голосе, сказал.

– Будет исполнено, Господин. - Я кивнул и направился к лошадям, полюбопытствовать на коней и осмотреть снаряжение степняков.

У всех четырех к седлам по обе стороны были подвешены: открытый колчан с десятком стрел; полуоткрытое налучье в половину длины лука; арканы. Оперение стрел незначительно отличалось друг от друга, белое перо гуся подкрашено в красный цвет в разных местах. Я вынул из налучья лук, он оказался примерно метрового размера, натянул тетиву и попробовал согнуть. Слабоват, но сделан с любовью. По внешнему виду, настоящий сарматский - усиленный сухожилиями и костяными накладками.