– А кто ты такой, что подарками тут сыплешь? Уж не из этих ли бандюков, что дом мой снести хотят? – старик хитро прищурился, сканируя взглядом Пахома.

Тот скривился в недоброй усмешке. А дедуля-то не лыком шит – мудачина тот ещё.

– Из тех, отец. Из тех. Только не бандюки мы. Бизнесмены. Сечёшь разницу?

Дед хмыкнул.

– Так это, сынок, одно и то же.

– Ну да, может и так. Только заметь, я тебя не мочить пришёл, а с подарками. Может выпьем, поговорим, как мужики?

Старый вояка (а в том, что перед ним именно ветеран – Пахом не сомневался), пораскинул мозгами и, кивнув какой-то своей мысли, потянулся за гранёными стаканами.

Дверь оказалась незапертой, и я, тихонько отворив её, прошла в квартиру. В нос ударил неприятный запах плесени и пыли.

Да уж…

Степан Иванович совсем одичал.

Раньше всегда опрятный был, чистоту любил.

Правда, в такой квартире сложно чистоту эту самую поддерживать. Вон стены все облупились и отсырели.

Ещё и дверь не запирает.

Так и до беды недалеко.

Правда, какой грабитель, будучи при здравом уме, полезет в эту коммуналку. Вонь да грязь, ничего более здесь не отыскать.

Ничего и не изменилось за прошедшие годы. Разве что, народу стало меньше. Раньше здесь было много детей. Да и я в том числе… Пока в детский дом не угодила.

Мои родители меня не баловали лаской и хорошим отношением… То и дело получала подзатыльники от матери. Отец так и вовсе ремнём «шкуру спускал». Сколько себя помню, меня били и выкидывали из дома, как ненужного котёнка. Алкоголь заменял им все семейные блага.

Хорошо, что в соседней комнате жил добрый Степан Иванович, который относился ко мне, как к родной внучке. Своих ему иметь не посчастливилось, как и детей, а потому я стала у него частой гостьей.

Степан Иванович одевал меня, кормил… Всё на свою пенсию. И это в то время, пока мои родители отдавали водке души и здоровье.

До тех пор, пока кто-то из них не уснул с сигаретой…

Нелепая смерть – задохнуться от дыма в пьяном угаре.

Тогда-то и забрали меня в ненавистный детдом. Степан Иванович не смог оформить опекунство по состоянию здоровья, но навещал меня регулярно, поддерживая и даря надежду.

– Степан Иванович! Вы где? – бросила сумку на пол и прошла по длинному коридору на кухню.

Застыла в проёме, встретившись с тяжёлым взглядом незнакомого мужчины.

Пугающего и неприятного.

Не то, чтобы страшный, нет… Но что-то такое отталкивающее было в нём, что захотелось убежать.

Глупо, конечно.

Не маленькая уже, чтобы бояться собственной тени. Тем более, после всего пережитого.

– Здравствуйте, – кивнула в знак приветствия и перевела взгляд на побледневшего Степана Ивановича.

Похоже, он не ждал меня… Ах, да! Я же приехала раньше на день. Но почему мне кажется, что он испуган?

– Асенька… Милая, ты иди пока в мою комнату. Мне тут поговорить нужно… С гостем, – последнее слово старичок молвил с нажимом, недовольно поглядывая на мужчину. – Иди, внученька.

А вот сам, так называемый, гость, как-то нехорошо смотрел на меня. Казалось, он даже не моргнул ни разу за минуту. Взирал так, будто хотел прожечь во мне дыру и увидеть мои внутренности…

Пренеприятнейший тип.

– Какая у тебя внучка хорошенькая, Иваныч. Может познакомишь?

– Хороша, да не про тебя! – зло буркнул дед и шикнул на девчонку.

Та крутнула хвостом и была такова. А Пахом задумался. Девчонка свеженькая. Лет двадцать от силы. По-любому целка. Вон старый хрен как о ней печется, сразу прочухал, чем тут пахнет.

Надо бы пробить кто такая, да Лавру инфу вручить. А он пусть сам думает, надо ли ему.

На вкус Пахома, конечно, девчонка, что называется, «ни о чём». Костлявая, глазастая, перепуганная какая-то. Как будто мужиков отродясь не видала.

Хотя, наверное, Лавру именно такая и нужна. Чтобы от вида члена в обморок падала.

Хмыкнул. Да он её раздавит. Если, конечно, она раньше от сердечного приступа не откинется, увидев голого мужика.

Но, в принципе, всё очень даже ничего складывается. И на деда управа нашлась. Старик что угодно сделает, если этой соплячкой припугнуть. И Макару отрада будет. Пахом, будучи игроком дальневидным, сразу же всё просёк и взвесил «за» и "против".

– Ну так что, дед? На сделку согласен?

Старик вздохнул и покачал головой.

– А если не соглашусь?

– Тогда я твою внучку выловлю и попользую, – коротко, ясно, жёстко.

Без всяких там заискиваний. Не хрен кота за яйца тянуть.

– Жильё-то хоть нормальное дадите? Имей в виду, пока квартиру не увижу – отсюда не уйду! – Степан Иванович хорошо понимал, что бандиты не отступятся и, скорее всего, воплотят свои обещания в жизнь.

Больно переживал он за Асю, чтобы вот так вот запросто отдать девочку на растерзание зверям. Достаточно и того ужаса, что ей пришлось пережить в детском доме. А уж как ждал он её, родную. Даже комнату её непутёвых родителей отремонтировал по возможности. Жаль, теперь не придётся девочке там пожить.

– Нормальное. Точно получше этой развалины, – фыркнул Пахом и, опрокинув в себя пол стакана водки, поднялся из-за стола. – Не боись, дед. Не кинет никто и не обидит. И девку свою нормально пристроишь.

О том, что он сам «пристроит» девчонку, Геннадий решил не распространяться. Рано. Да и не факт, что Лавру понравится. Вдруг и эта не «первой свежести» окажется.

По пути заглянул в комнату с приоткрытой дверью, где переодевалась девчонка.

Нет, всё-таки симпатичная. Только худая, как щепка и сиськи маловаты. Но, с другой стороны, не ему же, Пахому, трахать её.

Вышел на улицу и, прикурив сигарету, набрал шефа.

– У меня две новости, обе хорошие.

Тем же вечером

Макар крепко затянулся и выпустил сизую струю дыма в потолок. Расслабленная поза, ноги закинуты на столешницу, а глаза лениво прищурены.

– Мне нравится девчонка, – бросил на стол папку с досье Аси. – И то, что детдомовская хорошо – не будет слишком борзеть. А дед что?

Пахом усмехнулся.

– Дед за внучку испугался. На всё согласен.

– На всё не надо. Квартиру ему нормальную подгони. Пусть ни в чём себе не отказывает. А девочку я хочу увидеть лично.

С детдомовскими ему ещё не приходилось иметь дело, но что-то подсказывало, что богатый жизненный опыт и битком набитый карман сделают своё дело. Макар не любил ухаживать за девушками, но в данном случае без этого никак.

Малолетка, конечно…

Это настораживало и даже немного отталкивало.

Всё-таки ей восемнадцать, а ему тридцать четыре уже. Разница нехилая.

Но попробовать всё же стоит.

Детдомовские о семье мечтают. А что сближает больше, чем одна жизненная цель?

Достаток, опять-таки.

Он девочку обеспечит, цацками задарит, по заграницам покатает.

Разве плохо?

Ещё раз посмотрел на фотографию Аси и усмехнулся. Миленькая девчушка. Губки пухлые, не силиконовые «сосалы», а настоящие, алые, нетронутые. Глаза карие, глубокие, но почему-то печальные. А ещё, курносая. Немного смешная, но дико сексуальная.

Он был уверен – «подружатся».

Главное, правильно познакомиться.

– Фуух! Устала как! – смахнула со лба мнимый пот и улыбнулась, осмотрев плоды своего труда придирчивым взглядом.

– Ох, зря ты эту уборку затеяла, Асенька, – Степан Иванович покачал головой. – Отдохнула бы лучше, в кино сходила или ещё как отпраздновала возвращение домой… А халупу эту всё равно снесут со дня на день. Нас переселят в хорошую квартиру…

Степан Иванович грустил – было видно невооружённым взглядом. И, честно говоря, я не совсем понимала его капитуляцию. Ну да, новая квартира это, разумеется, очень хорошо. Только старичок мой не из тех, что легко сдаются… А уж как он любил эту коммуналку…