– Пятнадцать лет и девять месяцев, – поправила ее та, сообщив при этом просто невероятно важные подробности.

– Так что сподвигло тебя стать Охотницей?

– Я хочу спасать людей.

Жон покачал головой. Лаванда не обратила на него никакого внимания.

– От кого?

– Скорее всего, от Гриммов. Я хочу сделать так, чтобы они больше никого никогда не убили.

– Убив их при этом первой, как я понимаю?

– Ага.

Она многозначительно посмотрела на своего брата, но тот лишь закатил свои глаза, спокойно продолжая сидеть рядом с собиравшимся его прикончить чудовищем. Лаванда знала, что Жон не умел долго держать зла на кого-либо, но это становилось уже просто нелепо. Руби Роуз имела и мотив, и возможность с ним расправиться. Ее останавливало лишь отсутствие необходимой информации. И как можно было игнорировать подобную проблему, девушка не понимала.

“Почему Синдер до сих пор со всем этим не разобралась? Она что, не понимает всей опасности этой ситуации?!”

“Это все потому, что она полностью некомпетентна, моя дорогая”, – прошептала в ответ Елена. – “Ты сама частенько это говорила”.

“Это, конечно же, так, но здесь речь идет уже даже не о некомпетентности. Она что, хочет его смерти?”

“Ты считаешь, что она действительно может пожелать чего-то подобного, моя госпожа?”

Нет. Синдер можно было обвинить во многом – например, в том, что она являлась самой амбициозной сучкой из всех, что только встречались Лаванде за всю ее жизнь. Но она никогда не стала бы вредить Жону несмотря на все свои угрозы. Их мать прекрасно видела испытываемую девушкой жажду силы и мести, и ее решение доверить Синдер своего сына уже не казалось Лаванде таким глупым, каким оно выглядело дома. Девушка некоторое время пыталась сопротивляться неизбежному, но теперь парень уже слишком прочно вошел в ее жизнь, чтобы это можно было как-либо изменить.

Синдер ни за что не пожелала бы его смерти, а это означало, что дело было в чем-то другом. И к величайшему раздражению Лаванды, ее приемная сестра тоже слишком уж прочно вошла в жизнь Жона.

Во время ее размышлений ее брат уже успел перевести разговор на другую тему, и теперь девушку просто заваливали историями из жизни его товарищей по команде, а заодно и рассказами об их приключениях в Биконе, которые почему-то все время крутились вокруг убийства Гриммов. Она держала на лице вежливую улыбку, внимательно изучая при этом своих собеседниц.

Например, Пирра была сильной и умелой воительницей, к тому же еще и знаменитой. К счастью, слава не смогла вскружить ей голову, и с девушкой было довольно приятно общаться. Мастерство и покорность, смешанные в одном человеке, давали весьма интересный результат, и Лаванде он очень нравился. А еще девушка явно была влюблена в Жона. Может быть, ее следовало немного подтолкнуть в этом направлении?

Это должно было помочь парню избавиться от влияния, оказываемого на него Руби. С другой стороны, Вайсс Шни могла бы стать просто идеальной парой для ее брата. Она была красива, умна, богата, успешна и целеустремленна – все-то, что так или иначе требовалось от избранницы Жона. В конце концов, не мог же он ограничиться какой-нибудь замарашкой? Нет, ее брат заслуживал только самого лучшего.

И Лаванде было жаль, что Вайсс, похоже, единственная из всей его команды не была в нем заинтересована. А судя по той реакции на ее предположение, отнюдь не стремилась заводить с Жоном какие-либо отношения. Причины этого поведения были вполне очевидны, если учесть все те чувства, что испытывали к парню Руби и Пирра. Вайсс, скорее всего, просто не хотела ввязываться в это состязание, что лишь подтверждало ее разумность. Она действительно могла бы стать для ее брата идеальной девушкой.

Впрочем, отец тоже не интересовался их матерью, когда они только встретились, но в итоге все получилось довольно неплохо. Может быть, и Жону следовало проделать что-то подобное с Вайсс?

– Как насчет того, чтобы я принесла какие-нибудь напитки? – поинтересовалась Лаванда, решив устроить себе небольшой перерыв.

– Я пойду с тобой, – мгновенно подал свой голос ее брат. Когда она с любопытством на него посмотрела, парень смущенно кашлянул и признался: – Мне нужно кое-что у тебя спросить.

– О, понятно. Тогда мы скоро вернемся.

Ее гостьи лишь кивнули, и они с Жоном отправились на кухню, закрыв за собой дверь. Для того, чтобы дополнительно обезопасить себя от возможного подслушивания, девушка включила радио, позволив его звукам хоть немного заглушать для посторонних их голоса.

– Так что ты хотел спросить? – поинтересовалась она. – Если это насчет той девочки, то думаю, что я замечате-…

– Это не о Руби, – прервал ее Жон. – Это по поводу Синдер.

Лаванда промолчала, поэтому он решил продолжить:

– Мне нужен твой совет на ее счет.

– Какой именно?

Парень вздохнул.

– Возможно, что я ее самую капельку расстроил.

– Возможно?

– Ладно, я абсолютно точно довольно сильно ее обидел.

О, это было не так уж и плохо. Девушка поспешила сочувственно улыбнуться своему брату, хотя внутренне при этом ликовала.

– Ну, мне, конечно же, очень печально об этом слышать, – произнесла она, – но, может быть, тебе стоит просто забыть о ней? В конце концов, с тобой рядом всегда останусь я.

– Лаванда… – нахмурился Жон.

– Я просто говорю о том, что все когда-нибудь заканчивается. Возможно, ей нужно двигаться дальше…

Парень сложил свои руки на груди.

– Может быть, и тебе стоит сделать то же самое?

– Лучше помоги мне, – отозвался он. Девушка некоторое время пыталась сопротивляться его взгляду, но последовавшие за этим слова Жона забили последний гвоздь в крышку ее гроба. – Пожалуйста, Лаванда. Ты моя сестра, и я тебе доверяю…

Ух, это был абсолютно нечестный прием! Раздражение и любопытство смешивались внутри нее, создавая довольно странное ощущение. Девушка не могла сейчас ему солгать, поскольку парень просил ее помощи. Именно ее – его младшей сестры! Если она его обманет, то станет ничуть не лучше этого монстра с серебряными глазами.

– Хорошо, – вздохнула Лаванда, опираясь спиной на стол. – Расскажи мне, что именно ты сделал, и постарайся не упустить ни одной детали.

Жон так и поступил, заставив девушку нахмуриться. Все стало еще хуже, когда она услышала о его полном пренебрежении собственной безопасностью, а потом и вовсе сменилось мрачным пониманием, когда ее брат перешел к тому, как Синдер дала ему пощечину. Проклятье. Как просто было бы сейчас оттолкнуть его подальше от этой ведьмы, но не-е-ет – Жон смотрел на нее таким доверчивым взглядом, что все ее планы растекались бесполезными лужицами умиления.

– Ты полный идиот, – вынесла свой вердикт Лаванда, когда его рассказ наконец закончился.

Парень удивленно моргнул.

– Это ответ или просто наблюдение?

– И то, и другое, – сказала девушка. – Жон, я очень сильно тебя люблю, и ты это прекрасно знаешь. Но если ты посмеешь когда-нибудь сказать мне что-то подобное, то я тоже дам тебе пощечину. По одному разу каждым щупальцем. А потом позвоню маме и передам ей твои слова. И тогда она лично явится сюда вместе с ремнем.

Парень вздрогнул.

– Все настолько плохо?

– Хуже. Ты сказал Синдер, что ее выживание заботит тебя больше, чем твое собственное.

– Так и есть, – подтвердил Жон.

– Да, так оно и есть, – согласилась с ним Лаванда. – Но это вовсе не значит, что подобное стоит озвучивать. Это как… даже не знаю, с чем это можно сравнить. Наш отец сам убил бы себя, если бы знал, что это поможет спасти нас от смерти. Но это же не значит, что мы хотели бы услышать от него что-то подобное или вообще знать, что это произойдет, соверши мы малейшую ошибку. Это стало бы на нас давить, как давит сейчас подобное знание на Синдер. А еще это заставляет считать, будто ты вообще не ценишь собственную жизнь.

– Что? Разумеется, я ее ценю. Я бы не стал сбегать из дома и пытаться исполнить свою мечту, если бы мне было наплевать на себя.