– Почему?.. – спросила Блейк, глядя ему прямо в глаза. В ее собственных он сейчас видел лишь недоумение и капельку благодарности. – Почему ты-?..

– Стреляйте! – прервал ее один из нападавших.

Жон прикрылся руками, вновь вздрогнув от боли. Он слышал крики Реми, требовавшего бежать, но если бы послушался его, то Блейк и тот ее друг могли пострадать или даже погибнуть.

Эти фавны пытались навредить им обоим, и Жон прекрасно ощущал страх Блейк.

Он воспринимал его как густой туман, мог попробовать на вкус, был способен учуять запах гнева и ярости, а также ненависти, что исходил от тех, кто пытался ему навредить. Какое-то чужеродное чувство охватило его – странное желание убивать и рвать на части.

Этот день должен был закончиться простой прогулкой с Руби и Пенни. Они должны были веселиться. Они так и делали, пока эти ублюдки всё не испортили. Он издал низкое рычание, полыхнув красными глазами.

“Успокойся, Жон”, – слабым голосом прошептал Реми.

Успокоиться?.. Когда эти уроды стреляли в него? Когда он не мог даже обернуться к ним, иначе пострадала бы Блейк? Эти… эти монстры в обличье людей пытались покалечить его и убить его друзей.

Нет…

Он вовсе не собирался успокаиваться.

Блейк вскрикнула, когда Жон засунул ее в ближайший контейнер, прикрыв своим телом от пуль. Повернувшись к нападавшим, он заметил, как вспыхивал Прах, соприкасаясь с его аурой, но та, похоже, стала даже еще больше.

Жон взревел подобно какому-то дикому зверю.

Нападавшие замерли, увидев наконец его лицо, глаза, а главное – щупальца.

– С-стреляйте, – крикнул один из них. – Убейте его. Убейте их обоих!

Но он не позволил им это сделать. Жон ринулся вперед, низко опустив голову и направив на них свои щупальца. Его оружие осталось в Биконе, но он справится с ними и без него. Сейчас Жон желал разорвать их голыми руками и щупальцами, одно из которых как раз ударило бугая слева, вминая его в стенку контейнера. Металл заскрежетал и лопнул, а тело осталось неподвижно лежать возле дыры, из которой на асфальт сыпался Прах.

Двое других фавнов отскочили назад и стали торопливо перезаряжать свое оружие. Это их и спасло, поскольку ведомый звериными инстинктами разум Жона сосредоточился на тех, кто продолжал вести по нему огонь.

Мужчина в маске в панике делал выстрел за выстрелом в грудь монстра, добиваясь лишь вспышек Праха и ауры.

Чудовище оставалось совершенно невредимым.

В конце концов, винтовка издала сухой щелчок и была выдернута из его рук.

– Н-нет, пожалу-… Агх!

Фавн получил удар в живот и тут же потерял сознание. Но Жон всё равно поднял тело и перебросил через контейнеры прямо в океан.

Проследив за его полетом, он повернулся к оставшимся трем противникам. Двое наставляли на него винтовки, но его внимание привлек именно третий, который подбирался к искавшей свое оружие Блейк. Та заметила его и с проклятьем бросилась к находившемуся без сознания другу.

Выстрел получился приглушенным.

Открыв глаза, Блейк увидела лужу черной крови, натекшую из щупальца, обернутого вокруг ствола винтовки. Оно оказалось не защищено аурой.

Террорист закричал, когда, скользнув по оружию, щупальце обвилось вокруг его тела и, подняв его в воздух, безжалостно ударило в металлический контейнер. А потом еще раз и еще, пока крики совсем не стихли. После четырех последовательных ударов, щупальце вновь подняло свою жертву и запустило им в другой контейнер, с которого фавн сполз на асфальт.

И больше уже не поднялся.

– Какого хрена… – прошептала Блейк, добравшись наконец до своего оружия, но не зная, что с ним теперь делать.

Жон же подобными вопросами не задавался. Взгляд его красных глаз прошелся по двум оставшимся фавнам, которые в этот момент явно желали оказаться как можно дальше отсюда. Облачко пара вырвалось из его рта, когда он, зарычав, шагнул к ним. Жон всё еще чувствовал их ненависть и гнев, но теперь к ним примешивалось кое-что куда более интересное.

Ужас…

Он сделал еще один шаг к своим не смевшим пошевелиться жертвам. Пожалуй, так было даже лучше.

– Подожди! – крикнула Блейк. – Не надо им вредить! Они уже побеждены!

Что? Оскалившись, Жон обернулся к ней. Гнев пылал в нем. Почему это он не должен был им вредить? Они пытались поранить его, ее, Янг и всех остальных. Это были самые настоящие чудовища в человеческом обличие – куда хуже Гриммов, которых люди называли злом.

Они не заслуживали ничего, кроме смерти.

И к тому же, похоже, понимали, о чем сейчас думал Жон, потому что, когда он вновь обернулся к ним, фавны уже сбежали. Теперь их вопли о монстре разносились по всему полю битвы.

Но Блейк выстрелила рядом с ним, не дав ему начать их преследовать и тем самым снова привлекая его внимание к себе. Нахмурившись, Жон сделал шаг в ее сторону.

Она отступила назад.

– Они уже побеждены, – сказала Блейк. – Нет никакого смысла продолжать их избиение.

Тяжело дыша, Жон заметил своим туманившимся взглядом, как она при этом покраснела, как скатившаяся по щеке капля пота упала на ее открытые плечи… так манившие его своей молочно-белой кожей.

Он сделал еще один шаг в ее сторону.

“…он”, – внезапно раздался голос в его голове. – “Жо… ти… не…”

Не что? О чем вообще была эта мысль? Ей некуда было бежать. Блейк прижалась к стенке контейнера, наблюдая за его неотвратимым приближением. Он слышал, как билось ее сердце.

Она облизала губы, заставив его перевести взгляд на них.

“Жон!”

Этот надоедливый голос показался ему каким-то знакомым. Он потряс головой, пытаясь от него избавиться, но тот становился лишь настойчивее. Жон остановился, пытаясь вспомнить, кому этот самый голос вообще принадлежал, в то время как Блейк смотрела на него расширенными от ужаса глазами.

“Реми?”

“Ох, слава Салем”, – вздохнул тот. – “Я уж подумал, что окончательно тебя потерял. Жон, тебе срочно нужно успокоиться”.

Успокоиться? Удивленно моргнув, он осмотрелся по сторонам. Два находившихся без сознания – по крайней мере, Жон на это надеялся – террориста лежали неподалеку. Перед ним, прямо над своим так и не пришедшим в себя другом, стояла Блейк, нервно глядя на него. И она явно была готова сражаться с ним в случае необходимости.

Что… что это было?

Всё это сотворил именно он?

Жон ничего подобного совершенно не помнил.

Зато в его памяти всплыли воспоминания о том, как он наслаждался чужой болью и как закрывал собой Блейк. Жон осторожно сделал шаг назад, заметив, как на ее лице появилось выражение удивления.

Наверняка она ожидала своей неминуемой смерти.

Жон ощутил укол вины, после чего сделал еще один шаг, а затем развернулся и побежал, чувствуя на себе ее шокированный взгляд. Ему нужно было скрыться прежде, чем кто-либо еще его найдет, и то, что здесь сейчас произошло, повторится вновь.

Но почему Жон всё это сделал?.. И что это вообще было?..

***

Роман никогда не считал себя религиозным человеком, но тем не менее в существовании Богов он был уверен. Они должны были существовать, потому что только божественной карой оказалось возможно объяснить то, что сейчас происходило. Нырнув под удар и отведя свободной рукой еще один, Роман стукнул блондинку по лицу своей тростью. Для большинства людей этого было бы более чем достаточно, но эта девушка от его ударов становилась лишь еще злее. Он тяжело вздохнул.

– Это точно не мой день.

– Сдавайся, Торчвик, – прорычала блондинка, нанося еще три удара туда, где он только что находился.

– Боюсь, что у меня есть некоторые незаконченные дела, и арест никак не вписывается в мое расписание, – ухмыльнулся Роман, отскочив назад и воспользовавшись паузой в битве, чтобы стряхнуть пыль со своего плеча. – Давай ты спросишь меня об этом еще раз при нашей следующей встрече, а я посмотрю, смогу ли выделить тебе немного моего времени.

– Аргх! – глаза девушки полыхнули красным, а ее удары стали еще быстрее и сильнее. Большинству людей гнев мешал сражаться, и Роман часто пользовался этим, стараясь вывести их из себя. Сейчас же ему не повезло повстречаться с той, кто от злости становилась лишь еще более опасной.