Ладно… Разумеется, всё уже было плохо, но следовало как можно быстрее вытащить оттуда Жона, пока не стало еще хуже. Это оказался тот самый случай, когда спасая чужую задницу, Меркури в то же время пытался спасти и свою собственную.

Тут Быкоглав вновь открыл огонь, и склад взорвался изнутри огромными языками пламени.

Меркури уставился на этот огненный ад.

Какой-то пылавший обломок стукнул его по лбу.

– Да чтоб тебя…

***

“Жон? Жон, ты в порядке?”

– Ох, – откашлялся тот, сняв с себя какую-то погнутую балку и откинув ее в сторону. Его кожа оказалась обожжена, а руки ощутили прикосновение горячего металла. Но всё это не шло ни в какое сравнение с тем, что в данный момент чувствовала его спина. И последнее, что ему сейчас было нужно, это какие-то там крики внутри его головы. – Реми, ты же живешь во мне. Ты бы узнал о моей смерти самым первым.

“Ну да, но есть существенная разница между тобой живым и находящимся в сознании, и тобой же живым, но пребывающим в беспамятстве и погребенным под грудой горящих обломков”, – отозвался тот, перемещаясь внутри его тела и не рискуя выглядывать наружу. – “И кстати, это было очень правильным решением. Ты бы наверняка погиб, если бы не успел превратиться”.

Жон кивнул и скинул щупальцем какую-то острую стальную штуковину со своей ноги. Превращение прошло чисто инстинктивно где-то во время полета с рухнувшей крыши. Он сумел замедлить падение, зацепившись щупальцем за какую-то металлическую конструкцию, но его всё равно погребли под собой обломки.

Пожалуй, следовало в который уже раз поблагодарить Салем за столь огромную ауру. Ну, по крайней мере, с остальными всё должно было оказаться в порядке. Жону наверняка не удалось бы воспользоваться своими силами, если бы кто-нибудь из его друзей находился рядом, и тогда они все могли просто погибнуть. И хотя он еще недостаточно хорошо знал Меркури, но был уверен в том, что Синдер бы расстроилась, если бы тот пострадал.

Ну, а в том случае, если бы погиб сам Жон, Меркури хотя бы мог попытаться ее утешить.

Его размышления оказались прерваны клубами дыма, достигшими его лица и попавшими в легкие. Жон согнулся, пытаясь откашляться. Разумеется, аура была просто замечательной вещью, но от чего-то подобного она защитить всё же не могла.

“Не то чтобы я критиковал твои действия, но, может быть, ты уже начнешь выбираться из горящего здания?”

Как будто для того, чтобы подчеркнуть слова Реми, раздался громкий треск, и рядом с Жоном упал еще один кусок крыши. В пролом оказалась видна луна и паривший в небе Быкоглав – возможно, даже тот самый, что стрелял по ним.

“Хм… может быть, уже пойдем, пока здесь всё окончательно не рухнуло?”

– Не так-то всё и просто, Реми, – отозвался Жон. – Разве ты не заметил, с кем именно сражалась сестра Руби? Это был тот самый мужчина, которого мы встретили до Бикона, и которому я… эм, немного помог.

“И который тебя обманул”, – напомнил ему паразит, заставив Жона слегка поморщиться. – “Ага, я его заметил. Но в чем проблема-то? Ты можешь превратиться обратно в свою человеческую форму и либо уйти отсюда, либо помочь твоим друзьям с ним справиться. А заодно мы могли бы еще и поквитаться за тот обман”.

Реми зловеще расхохотался.

“Да, мы могли бы показать ему, кого он осмелился водить за нос. Заставить его кричать от ужаса и просить пощады, а потом наступить ему на горло и-…”

“Ему известно мое имя и внешний вид. Причем в обеих формах”.

Смех Реми моментально оборвался.

“М-да… Об этом я как-то позабыл”.

“Ну, значит, нам очень повезло, что я об этом вовремя вспомнил”, – пожал плечами Жон, проводя рукой по лицу. Сажи и пепла там оказалось даже больше, чем пота. Его рубашка куда-то пропала, видимо, не выдержав столкновения с острыми углами и высокими температурами, и теперь он был голым по пояс. – “Никто из них не должен меня увидеть, Реми. Ни мои друзья форму Гримма, ни этот преступник мою форму человека. Иначе у нас возникнут очень большие неприятности”.

“Ты всегда можешь просто уйти”, – предложил паразит.

Жон нахмурился, а затем двинулся вперед, чуть подволакивая ногу.

“Слушай, я знаю, что ты этого не хочешь, но подумай сам. Здесь уже и так находится целая команда Охотников, не говоря уже о том монстре с серебряными глазами, этом безногом киборге и Пенни”. – Жону стало интересно, почему Реми назвал по имени лишь ее одну. – “Твои друзья просто не могут проиграть, ведь Торчвик с трудом держался даже против одного мелкого чудовища с косой. Как он вообще сумеет управиться сразу с семью Охотниками?”

Тут Реми был прав, как бы Жону ни хотелось почувствовать свою незаменимость. Разумеется, те вооруженные головорезы его немного беспокоили, но с ними, похоже, без особых проблем справлялись еще до того, как Руби, Пенни и Меркури оказались на поле боя. Само собой, Жону ничуть не нравилось просто сидеть здесь вместо того, чтобы помочь своим друзьям, но это всё равно было гораздо лучше, чем его опознание, исключение из Бикона и последующая охота.

“Думаешь, надо позволить им самим со всем разобраться?”

“Да. И еще вылезти отсюда, превратиться обратно и подождать, пока бой не закончится. Тогда ты сможешь прийти к ним, весь покрытый сажей и ожогами, а затем заявить, что всё это время выбирался со склада”, – произнес Реми, явно будучи просто в восторге от своего плана. – “Только сначала убедись в том, что Торчвик находится без сознания, прежде чем подходить к ним. А если скажешь своей подружке, что спас ее сестру, то, может быть, она даже наградит тебя поцелуем”.

“Эй, погоди. Янг мне вовсе не подружка”.

“Жон… ты уже дважды сходил с ней на свидание”.

“И что? Теперь она моя девушка?”

“Ты спрашиваешь Гримма об отношениях между людьми? Нет, это уже, пожалуй, совершенно безнадежно. Просто забудь о том, что я сказал, и постарайся никому не попадаться на глаза”.

Жон кивнул. Всё это ему ни капельки не нравилось, но Реми был прав. Да и Руби вместе со всеми остальными наверняка справятся с Торчвиком.

Стена слева от Жона обрушилась из-за взрыва, открывая путь на свободу. Но он пока не мог превратиться обратно, всё еще находясь в горящем здании и закрываясь от обломков своими щупальцами.

Громкий треск заставил его поторопиться, и Жон как раз успел проломиться сквозь остатки стены, прежде чем склад окончательно обрушился, поднимая облако пыли и дыма. Вдалеке он услышал, как Руби с ужасом кричала его имя. И еще ему показалось, что Меркури почему-то делал то же самое.

Жон осторожно заглянул за угол, успев заметить, как Пенни запрыгнула на крышу другого склада, ловко развернувшись прямо в воздухе. Несколько клинков с присоединенными к ним серебристыми нитями впились в бок Быкоглава, перемещавшего контейнер, и машина тут же рухнула вниз, исчезая в гигантском взрыве.

У экипажа не было ни единого шанса выжить.

“А давай она будет нашей девушкой”.

“Реми!”

“Что? Я просто говорю… Ну, она, наверное, самая лучшая из известных нам людей: сильная, довольно приятно ощущается и совсем не похожа на эгоистичного монстра, каковыми и являются все остальные представители человечества”.

“Ты что, не видел, как она вот только сейчас даже не моргнув глазом убила кучу народа?”

“Видел, разумеется! Это было просто потрясающе!”

Ладно, неважно… Жон отступил на шаг назад, почувствовав укол вины, когда услышал всё еще выкрикивавшую его имя Руби.

Но ему никак нельзя было показываться им на глаза ни в той, ни в другой форме. Ну, по крайней мере, до тех пор, пока битва не закончится. А еще ни в коем случае не следовало позволить им заметить сам момент превращения. Даже одного человека, который об этом знал, оказалось уже слишком много.

Можно было спрятаться в каком-нибудь грузовом контейнере. Вряд ли кто-то станет заглядывать в них в разгар битвы, поскольку Прах легко мог взорваться. Там Жон сумеет пересидеть до того момента, как настанет время героически вернуться к друзьям.