Наконец, Джин не выдерживает и встаёт на пути Чонгука, удерживая того за локоть. Если присмотреться, то вечно собранный и одетый с иголочки Чон выглядит совсем плохо. Галстук перекосило, на рубашке кое-где видны складочки, а на манжете и вовсе капли от кофе, волосы слегка взъерошены от того, что омега то и дело их ерошит. Возможно, кто-то этого и не заметит, но Сокджин слишком хорошо знает своего тонсена.

— Эй, ты как? — интересуется он, чуть крепче сжимая чужую руку.

Чонгук выдавливает улыбку, но она выходит нервной и быстро тухнет.

— Отвратительно, если честно. Я, видимо, простудился, у меня болит горло и голова, а от лекарств, которые я в себя утром запихнул, во рту отвратительный вкус, который ничто не может перебить. Если Тэхён не появится в ближайшие несколько минут, то мы уже заведомо проиграли дело, на радость этому мудаку Чау. И это ещё не самое страшное, потому что… Хён, а если с ним что-то случилось, потому что… Из-за того, что я вчера наговорил? — в пол голоса признаётся Чонгук.

Омега растирает виски, пытаясь хоть немного унять головную боль. Ему ещё речь говорить, он должен помочь другим поверить в успех. Но сил нет даже на то, чтобы самому себе вернуть уверенность, что уж говорить о внушении её другим.

— Эй, думаю, я могу немного облегчить твои страдания, — облегчённо выдыхает Джин, указывая на противоположенный конец коридора.

Тэхён выглядел, прямо сказать, хреново. Синяки под глазами, бледность, мятая рубашка, отсутствие галстука, полный беспорядок на голове — всё говорило о том, что вчера у него была весёлая ночка. У Чонгука всё внутри скрутило от вида альфы, который сейчас напоминал побитого щенка. Его хотелось пожалеть, приласкать и дать понять, что остались в мире ещё добрые люди.

Но только Чон делает шаг ему на встречу и хочет сказать хоть что-нибудь в знак поддержки, как дверь в зал открывается и секретарь сообщает о начале заседания.

— Идёмте, потом разберётесь, — шипит на всех Хосок, подталкивая Тэхёна в зал.

Ничего не остаётся, как войти и устроиться на своих местах.

Комиссия, которая будет рассматривать их дело, состоит из трёх альф в возрасте, которые сидят за отдельным столом. Чонгук читает на их лицах неприкрытое недовольство видом Тэхёна. Да, кажется, они уже больше на стороне Кана, который чуть ли не новогодней лампочкой светится.

— Итак, господа, думаю, мне стоит начать. Мы собрались здесь, чтобы принять решение в отношении сотрудника Ким Тэхёна, работающего в одном из наших филиалов под непосредственным началом Чон Чонгука, — первым слово берёт Чау, противно (как кажется Чону) улыбаясь.

Он говорит о сути своих претензий, причине, почему поднял вопрос того, что Тэхёну явно стоит указать на дверь. Всё это время комиссия не сводит с него глаз, внимательно слушая и что-то даже помечая.

— Чёрт, придётся признать, что он неплохой оратор. Нам придётся постараться, чтобы склонить комиссию на нашу сторону, — недовольно шипит Хосок на ухо Чонгуку.

Омега и без него это уже понял. Поэтому сейчас пытается сосредоточится на собственной речи, а не на том, что сидящий рядом Тэхён даже в таком помятом состоянии выглядит чертовски привлекательным.

— Мистер Чон, что скажете вы? — обращается к нему один из председателей.

Чонгук отвешивает себе мысленную затрещину. Нужно собраться, личное немного подождёт.

— Я считаю, что все эти обвинения совершенно не имеют под собой оснований. Мистер Ким высоко квалифицированный специалист, с большим опытом работы. У меня нет ни единой претензии к его работе. И, несмотря на то, что у нас он работает около месяца, смело можно говорить о том, что это один из лучших специалистов отдела, — Чонгук старается говорить как можно увереннее.

— Слабо верится, — хмыкает один из сидящих напротив, окидывая Тэхёна придирчивым взглядом. Тот лишь опускает голову, пытаясь не показывать собственного смущения.

— Я могу предоставить доказательства, — спокойно продолжает Чонгук, передавая папку с документами. — Там зафиксировано то, что Тэхён сделал, его резюме и все похвалы старого начальства. Помимо этих бумаг вы можете опросить моих сотрудников: заместителя Чона и старшего специалиста отдела Кима.

— Не волнуйтесь, опросим, — хмыкает председатель, листая папку с документами. — Но для начала мы поговорим с самим мистером Кимом.

Тэхён встаёт, слегка покачнувшись. С похмелья координация у него не особо хорошая, что, наверняка, со стороны выглядит жалко. «Всё же зря я вчера пил, » — мысленно вздыхает альфа, готовясь отвечать на вопросы.

Начинается всё со стандартных вопросов. Их задают то ли для отвлечения, то ли это такой вид садизма. У Тэхёна голова совсем не соображает, так что он даже пару раз путается в таких банальных вещах, как место жительства и возраст. Конечно же комиссия хмурится, Чонгук и Хосок мрачнеют, Чимин и Сокджин нервно кусают ногти, а Кан ликует в стороне. Но совсем плохо становится, когда они переходят к вопросам об инциденте с Чау.

— Мистер Ким, вы грубили проверяющему Кану? — интересуется председатели.

— Да… — отвечает Тэхён, но тут же опоминается и исправляется. — Вернее нет. Мистер Кан расценил это как грубость, хотя я просто ответил на его вопрос. А потом, когда он начал наезжать на моего омегу, я ответил в несколько резкой форме… Вернее будет сказать, что я высказал своё недовольство его работой…

Чонгук смотрит на председателей и понимает, что это пиздец. Хосок, видимо разделяя его мнение, тихо матерится сквозь зубы.

— То есть вы хотите сказать, что состоите в отношениях со своим начальником? — не стоило надеяться, что проверяющие упустят такую оговорку.

Конечно, формально служебные романы не запрещены. Тем более если это пара истинных. Но такие отношения в компании не одобрялись, тем более между начальником и подчинённым.

Тэхён и сам понимает, что сильно оплошал. Но сказанного не вернуть, поэтому отвечает:

— Нет. Мы расстались… Недавно.

Слышится неодобрительный шёпот и самодовольный смешок Кана. Кажется, Ким вколотил первый гвоздь в крышку своего гроба

— Тогда, выходит, что вы состояли в отношениях на момент проверки? И сейчас ваш начальник пытается выгородить вас из личных целей? — следующий вопрос заставляет Тэхёна подавиться воздухом.

— Что? Нет, мы встречались всего несколько дней и уже после проверки. Я… — Чонгук вскакивает с собственного места, пытаясь оправдать и себя и альфу.

— Мистер Чон, мы вас уже выслушали, поэтому будьте добры соблюдать дисциплину, — фыркает проверяющий. — Вы, мистер Ким, тоже можете присесть. Мы услышали всё, что хотели.

— Это провал, — тихо произносит Хосок, роняя голову на стол.

Чонгук лишь мысленно с ним соглашается. Теперь оставалась лишь маленькая надежда, что слова троих сотрудников смогут всё исправить.

***

После того, как выслушали нескольких людей Кана, был объявлен двадцатиминутный перерыв. Чимин, Джин и Хосок остались в зале, обсуждая, что им нужно будет говорить. Тэхён вышел, чтобы «немного проветриться», пообещав вернуться через десять минут. Чонгук же вышел в коридор, борясь с головной болью и головокружением. Видимо, с таблетками он слегка переборщил.

Свежий воздух, проникающий из окна немного освежил голову, хотя и не помог избавиться от тяжёлых мыслей. Тэхён довольно знатно оговорился, теперь у них лишь призрачная надежда на слова Хосока, Сокджина и Чимина. Но вероятнее всего, дело решится не в их пользу. Тэхёна уволят, а Чонгук может попрощаться с мечтой о повышении. Хорошо, если его ещё не понизят.

Чонгук делает глубокий вдох, чтобы прийти окончательно в себя, но давится им же. Воздух наполняется резким, совершенно неприятным запахом виски. От него голова начинает болеть ещё сильнее, да и вообще подкатывает тошнота.

— Мистер Чон, кажется, вы совершенно не подготовились к сегодняшнему разбирательству. Очевидно, что комиссия вынесет решение не в вашу пользу, — Чау шепчет Чонгуку почти что в ухо, что жутко бесит и вызывает желание развернуться и хорошенько врезать по наглой морде.