— Ладно, просто покончим с этим, — она вышла из камеры.

На его поясе висели оковы, но он не стал надевать их на нее. Два стража подземелья ждали чуть дальше. Они держали факелы, тени плясали на стенах. Рема шла за стражами, а солдат — за ней. Его меч звякал об оковы, пока он шел.

Рема шла по лабиринту с большим светом и замечала другие камеры. Многие были такими же, как ее. Голос кричал вдали — страдающая душа кричала от боли. Рема не хотела думать, что это дядя Кар. Если бы Леннек хотел его пытать, он сделал бы это перед ней, чтобы она видела. Рема не понимала, что плачет, пока слезы не стали капать с ее щек. Она вытерла их дрожащими руками.

Они поднимались по каменным ступеням.

— Осторожно, — сказал один из стражей подземелья. — Не разбейте колени.

Они поднялись на вершину, горбатый мужчина стоял там и звякал ключами. Он отпер тяжелую металлическую дверь и открыл ее. Свет полился в коридор. Рема подняла руки, закрывая глаза. Солдат взял Рему за руку и повел ее на первый этаж замка. Два стража ждали их там.

— Идите по коридорам слуг, — приказал солдат страже. А потом буркнул Реме. — Там меньше окон, не так ярко.

Она кивнула, еще прикрывая глаза рукой.

Стражи повели Рему по коридорам, ее глаза понемногу привыкали.

Они попали в пустой коридор, солдат сказал:

— Немного сменим путь, — один из стражей оглянулся, вскинув брови. — Нам нужно к комнатам слуг, — страж кивнул, они повернули в другой коридор.

После пары поворотов два стража замерли у двери, встали по краям. Солдат вошел, втащив за собой Рему. Комната была пустой. Кровати стояли рядами у стен, укрытые коричневыми льняными простынями. Комнаты слуг. Рема не понимала, зачем он привел ее сюда.

Дверь заперли за ней. Рема обернулась, стражи остались в коридоре. Солдат прошел мимо нее, она вздрогнула. Он прошел к кроватям, опустился на колени, поискал под ними. Рема озиралась в поисках оружия.

— Вот, — он встал. Солдат держал темно-коричневое платье до пола и с длинными рукавами. У Ремы было похожее, хорошее и крепкое платье. Рема стыдилась за то, что боялась, что он навредит ей.

— Хозяйка не будет против? — спросила Рема, забрав у него платье.

— Нет, — ответил он. — Она будет рада, что помогла.

— Как вас зовут? — спросила Рема.

Солдат уставился на нее. Он, казалось, не собирался отвечать, но удивил ее, сказав:

— Грегер.

Он отвернулся, Рема быстро переоделась, радуясь, что не будет в грязной ночной рубашке перед двором. Платье было ее немного коротким, но Рема не была против. Ей было удобно, она ощущала себя собой — племянницей торговца лошадьми. Грегер нашел чулки и сапоги под другой кроватью. Она с трудом заплела спутанные волосы в косы.

— Готова? — спросил он.

— Насколько возможно, — ответила Рема. — Спасибо. Я ценю вашу доброту, — она не знала, почему он помогал ей. Она была никем, не могла отплатить ему за щедрость.

Грегер не смотрел ей в глаза. Он смотрел за нее. Он вздохнул и сказал:

— Когда будешь перед двором, — с тревогой сказал он, — держи голову высоко. Всегда помни, кто ты.

Рема знала, что могла держаться уверенно. Ее не будут судить справедливо, так что она могла хотя бы сохранить свое достоинство. Леннек не увидит ее страданий.

Солдат взял Рему за руку и повел ее в коридор, где ждали два стража. Они пошли в другую часть замка. Они остановились у двух больших дверей с вырезанной короной.

— Мне жаль, — шепнул Грегер. Он осторожно взял руки Ремы и сковал запястья.

Рема вдохнула и медленно выдохнула, чтобы успокоиться. Что бы ни было с ней, не важно, если она защитила тетю и дядю. Рема пожертвовала бы собой ради них, если надо.

Стражи открыли дверь, Грегер, сжимая рукой меч, другой удерживая Рему, вошел туда. В комнате было полно людей, они стояли вплотную. Пустым был только проход по центру комнаты, от дверей к платформе, где сидела королевская семья. Король Барджон сидел на троне с высокой спинкой. Он был в короне и мантии, выглядел величаво. Принцы сидели рядом с королем, их кресла были ниже и меньше, чем его. Братья тоже были в коронах и мантиях.

Рема впервые видела Дармика в короне. Там были золотые языки огня с сапфирами на верхушках. Корона сочеталась с его татуировками.

Перед толпой, в стороне от платформы, были две скамьи, где сидела дюжина людей. Видимо, вельможи. Остальными в комнате были придворные и богатые землевладельцы. В комнате стоял гул от их голосов.

Леди возле Ремы воскликнула:

— Она здесь!

Стало тихо, и все повернулись к ней.

Помня слова Грегера, Рема расправила плечи, подняла голову и гордо шагала к центру комнаты. Ее не запугают власть и богатство окружающих. В двадцати футах от короля солдат приказал им остановиться. Грегер сжал ее крепче, она стояла с ним посреди зала.

Рема не смотрела в глаза людям рядом с ней, не хотела видеть их отвращение от ее внешности. Она притворялась, что их нет, сосредоточилась на платформе. Уголки рта Леннека подрагивали, словно он сдерживал ухмылку. Его глаза блестели, словно его радовали оковы на ее руках, и что она стояла перед ним на суде.

Дармик злился. Почему не защищал ее? У него ведь была власть, чтобы помочь ей? Дармик чуть склонился, темные глаза прищурились при виде нее. И она поняла, что он злился на нее. Чем она заслужила такую ненависть в его взгляде? На глаза навернулись слезы, и она посмотрела на короля.

Король Барджон, как всегда, скучал. Его пальцы постукивали по подлокотнику. Он не смотрел ни на что, пока не поймал ее взгляд. Он окинул ее взглядом и с отвращением покачал головой. Рема заставила себя смотреть на ткань, что висела на стене за ним. Она не будет плакать перед этими людьми.

— Рема, — закричал стюард короля. — Тебя обвиняют в измене за заговор против короны, — гул шепота прошелся по залу. Люди поворачивались, Рема уловила слова «измена» и «поразительно».

Король поднял руку, все утихли, посмотрели на него. Стюард продолжил:

— Как защитишься?

Кожу Ремы покалывало. Это был ее суд. Все смотрели на нее, ждали ответа. Принц Леннек улыбался, уже представлял ее казнь. Рема вспомнила, что он был в ответе за все — убийство Брена, угрозы ее тете и дяде, ее появление тут. Это была его вина, но он сидел с довольным видом, словно у его действий не могло быть последствий.

Она, наверное, шагнула вперед, потому что Грегер сжал ее руку.

Стюард кашлянул.

— Твоя защита, — потребовал он.

— Не виновна, — ответила громко и четко Рема, удивив себя. Стюард хотел заговорить, а она сказала. — Это все шутка? — придав голову как можно больше едкости.

Гнев мелькнул на лице короля так быстро, что Рема едва уловила это. Он кивнул Грегеру, тот ударил сзади по ее ногам плоской стороной меча. Рема вскрикнула и упала на колени. Толпа шепталась, но Рема не смотрела на них. Она не хотела радовать их своей болью.

— Не вставай, — шепнул Грегер.

Принц Леннек поднялся. В комнате стало тихо.

Стюард сообщил:

— Теперь доказательства.

Леннек прошел к краю платформы, стуча сапогами по мрамору. Он прикрыл лицо на миг рукой, а потом поправил корону. Кашлянув, он сказал:

— Я любил Рему и хотел жениться на ней, — он посмотрел на толпу, словно молил каждого. — Я думал, она станет хорошей королевой. Я не знал, что она использовала меня, чтобы получить корону. И так близко подобралась, — Леннек указал на Рему.

Он хорошо играл. Звучало так, словно он страдал.

Вытерев глаза, он продолжил:

— Я нашел ее… с другим мужчиной, — он скривился, словно его ударил конь.

— Ложь! — Рема кипела, но ее не слышали, потому что вся толпа заговорила.

Люди говорили «Как такое возможно?», «Бедный принц!» и даже «Это ужасно». Леннек обманул их всех? Принц вернулся на место.

Рема стояла на коленях и рискнула взглянуть на людей вокруг нее. Мужчина справа от нее сказал:

— Долгой жизни королю, — но поймал взгляд Ремы, улыбнулся ей и кивнул. В чем дело?