Канаме ощутил гнев.

Почему он даже не посмотрел на него на прощание? Почему заставляет его смотреть на то, как уходит?

Это что, месть, плата за целый день нахождения рядом с вампирами?

Зашипев сквозь зубы, Чистокровный развернулся на каблуке и пошел по направлению к парку.

Такума смотрел ему вслед с пониманием.

— Опять нам новые деревья сажать… — сказал вампир, наклонив голову и ощущая что-то близкое к отчаянию.

***

Скрип ворот невольно заставляет вздрогнуть всякого префекта.

Скрип ворот значит, что кто-то из учеников либо тайком попытался сбежать в город, либо у них новый учащийся. И не всегда это будет безобидный человечек, который хочет поступить на Дневное Отделение. Как правило, все как раз наоборот — вошедший является вампиром, и не всегда это культурный отпрыск Чистокровного семейства, не всегда это аристократичный отпрыск элиты общества.

Чаще всего это те, за кем нужен присмотр этого самого Чистокровного и компания элиты, чтобы его сдержать, если сорвется с нарезки.

Но только сегодня скрип ворот был вызван спешно пришедшим на задание Охотником, только сегодня вампиры должны были опасаться за свои жизни вдвое больше обычного.

По выложенным плиткам парка быстрым шагом шел юноша. Возраст его было трудно определить — он варьировался от двенадцати до шестнадцати. Тонкие аристократичные черты лица, четко выраженные скулы, чуть длинноватые волосы сзади, спереди были подстрижены лесенкой, ровная взлохмаченная челка позволяла увидеть проницательные серо-голубые глаза.

Он был почти по-девичьи красив, но что-то в линии губ, подбородка и скул выдавало, что никакая перед вами не девушка, а за такое предположение вообще можно получить по шее.

Тело было худощавым, из-под закатанных рукавов рубашки по рукам сбегали узлы мышц и сухожилий.

— Стоять! — звук взведенного курка заставил паренька замереть на месте на полу шаге, — Руки так, чтобы я видел!

Юноша поднял руки и медленно повернулся к говорившему.

За его спиной стояли двое — парень и девушка. Парень держал его под прицелом, девушка нерешительно мялась рядом.

Его глаза встретились с ее глазами — две точные копии смотрели друг на друга из двух разных тел.

По губам парня медленно расползалась издевательская улыбка.

— Оп-па… Ну здравствуй, Икари…

— Хикаро?!

***

— Скучно… — Айдо вздохнул, глядя, как за мгновение ока, заменитель крови в его бокале превращается в неровный лед.

— Тише, Ханабуса, хочешь опять все общежитие сверху донизу отмывать?

— шикнул на него Акацки, полыхнув возмущенным взглядом, — Если хочешь — давай, только меня в этот раз не втягивай.

— И меня.

— И меня, — вернувшиеся Шики и Рима, как один подняли руки вверх, — Нам вообще нельзя заниматься уборкой. У нас такая нежная кожа.

— Фотограф будет недоволен, если у нас появятся мозоли или начнет слезать кожа.

— А если химия оставит на руках ожоги? Представляешь этот кошмар, Рима?

— И не говори — такое только в кошмарном сне может присниться… — начала Рима.

— …особенно, если ты модель, — закончил Сёнри.

— Как меня ваше нытье утомило, — с приятной улыбкой в общую гостиную вошел Ичиджо, держа в руках коробок в кровяными таблетками. — Канаме-семпай послал меня, чтобы я попросил вас быть тише.

Все разговоры мигом смолкли.

— Как он там, Такума? — Лука оттолкнулась плечом от стены и подошла к заместителю.

— Говорит, что все нормально, но лампочки все равно бьются в соотношении одна на пять минут.

— Что с ним такое? — Сейрен скользнула из темноты, и села в одно из свободных кресел.

— Если бы я знал, Сейрен, если бы я знал, — Такума подавил раздраженный вздох и просто пошевелил плечами, стараясь снять сковавшее их напряжение, — Мне кажется, это из-за той новенькой, которая префектом стала.

— И при чем тут она вообще? Эта слабачка даже оружие себе еще не выбрала! Цепляется за пиджак Кирию, будто ребенок, — с отвращением произнесла Соэн.

— А, то есть, силу Кирию мы признаем? — полюбопытствовал Айдо, невольно вслушиваясь.

— Пфф, конечно! Он из чистого упрямства попрет против всего Ночного Класса! Ему, конечно, не победить, но все же такое достойно уважения… — Такума развел руками.

— И все-таки, что с Канаме-самой? — Сейрен старалась не отвлекаться от темы.

— Да не знаю я! Но он эту… как её там? Икару, Хикару, Хикари, Икари… Вот, да! Он эту Икари на дух не выносит! От одного вида темной аурой покрывается!

— Может, все потому, что он ревнует Кросс? Она же так важна для него, а все время проводит с этой Мей! — Рима прижала к груди подушку и мысленно стала возводить любовные многоугольники между президентом своего класса и некоторыми другими учащимися.

— А может быть и так. Да еще и Зеро этот крутится постоянно рядом. В прошлый раз силком почти увел Юки-тян. Ну, вы помните, нам потом пришлось пол парка заново высаживать… — Такума от этого воспоминания покрылся депрессивной аурой.

— Ну точно, все из-за Зеро! — Лука решительно стукнула кулаком о ладонь.

— Побить его что ли… — задумчиво протянул Айдо.

Эх, Ночники, ответ-то вы верный нашарили, а вот знак перед ним поставили неверно… Надо было плюс оставить, а вы минус влепили…

***

Ректор Кросс Кайен привык к поздним визитам. Бывало даже, что он сам назначал эти поздние визиты или заявлялся к кому-то с поздним визитом. Еще чаще бывало, что к нему вламывались его дети/вампиры/Канаме Куран, причем неминуемо страдала дверь, стол, даже стулья иногда, но чаще все-таки стол.

Но даже он не привык, чтобы к нему заходили через окно. Уходили — да. Даже Юки пользовалась этим способом не реже двух раз в месяц. Откровенно говоря, он вообще открыл его лишь ради того, чтобы проветрить кабинет, а сам собирался потихоньку заглянуть на кухню, и стащить из холодильника что-нибудь вкусненькое, пока его не застукала вездесущая Юки, страстно оберегавшая его здоровье.

Но не тут-то было. Не успел бедный ректор даже дверь, как следует закрыть, как раздался грохот, звон стекла, топот и злые вопли.

И все это в его кабинете, в его отсутствие!

Весьма резво для своего относительно почтенного возраста, ректор открыл дверь и застал такую картину: на ковре валяется Икари, щека рассечена о стекла, рядом еще какой-то парень, хорошенько избитый — явно от души постарался Зеро, иначе бы не было отпечатков ботинка на лице, хотя кровавые царапины на ладонях уже явно не его работа. Сам Зеро стоит перед столом, уверенно держа палец на курке Кровавой Розы, а возле окна стоит очень злой, очень разъяренный, покрытый очень темной аурой Канаме Куран.

Ректор тихо охнул и прижал руку к груди, ощущая судорожно бьющееся сердце. Не каждый день увидишь самого дисциплинированного ученика Академии в таком озверине. Ректор невольно задался вопросом — это же сколько усилий потребовалось, чтобы вывести Курана из себя настолько?

А еще, где-то на заднем плане мелькнула мысль, что память о таком вот Куране останется с Кайеном надолго и он теперь трижды подумает, прежде чем, как обычно активно спорить с Канаме.

Вид Зеро, наставившего на Курана пистолет был куда привычнее, и Кросс почти успокоился, если бы не одно «но»: место предполагаемой жертвы сегодня занимала не Юки, и вообще не только девушка.

— И что это вы тут творите, мальчики? — фраза вырвалась автоматически, но все равно, ректор, лишь благодаря силе воли, не вздрогнул, когда его пришпилили к месту два мрачных взгляда. Рука Зеро, однако, все равно даже не вздрогнула, и Охотник в отставке ощутил невольное уважение — все-таки качественно Ягари паренька вымуштровал, ничего не скажешь.

— Доброго вечера, ректор. Прошу прощения за беспорядок, — голос Канаме был безмятежно спокоен, что не вязалось с его напряженным телом и темным огнем в глазах.

— Ничего-ничего. Вы лучше сядьте, спокойно поговорим. Но сначала окажем первую помощь раненным и приберем бардак, — исправился Ректор.