- Дерек, можно задать тебе вопрос?

- Задавай.

- Ты сам-то не боишься, что Его Величество перестанет тебе благоволить?

Муж устало вздохнул.

- Нет, не боюсь. Ви, я никогда не предам короля. И я ни в чём не виноват.

- А я тебя ни в чём не обвиняю. Дело в другом. Сам знаешь, любое подозрение может серьезно испортить репутацию человека и подорвать к нему доверие. Знаешь, как в том анекдоте: ложки нашлись, а впечатление уже не то.

- Ви, ты меня не совсем поняла. Я не просто сторонник Его Величества. Я в принципе не способен пойти против правящего режима. Никак. И королю об этом известно.

- Вот теперь я действительно не понимаю. Что ты имеешь в виду?

- Я не могу рассказать тебе подробнее, - замялся Дерек. – Это в некотором роде семейный секрет нашего рода. Ты, конечно, официально моя жена, но так как наш брак не консуммирован, членом семьи ты, по сути, не являешься. Поэтому…

Он развел руками.

Что ж, значит тайна останется тайной.

- Тебе придется поверить мне на слово, - продолжил Хозер. – Я не просто не могу предать короля, я не могу даже помыслить об этом. Потому как иначе мне будет… мм… очень больно. И Георг Первый об этом сразу же узнает.

Понятного тут, конечно, мало. Зато ясно почему Его Величество так безгранично доверяет своему любимцу.

- Тогда из-за чего тебя отправили в Рив?

- Я не должен был сюда приезжать, - поморщился Хозер. – Я планировал остаться в Лиаре и лично доказывать свою невиновность. Это король знает, что обвинения против меня не имеют оснований, а парламентарии считают по-другому. Особенно либеральная партия - эти крикуны всегда относились ко мне предвзято. Им ведь тоже не известен мой семейный секрет.

- Что-то произошло?

- Да, - хмыкнул Хозер. – Под капотом моей машины обнаружился круч.

Что?!

- Тебя пытались убить?!

- Вроде того. У меня есть любимый автомобиль, который я вожу только сам. В тот день я должен был ехать на нем по делам, но в последний момент почему-то передумал. Не знаю почему, просто захотел сесть в другую машину. А когда вернулся, обнаружил в гараже толпу стражей и ребят из Тайной канцелярии. Оказалось, что механик решил проверить у машины двигатель и обнаружил бомбу.

С ума сойти. В газетах об этом не писали.

- Собственно, после этого случая Его Величество и приказал мне уехать в Рив. На самом деле, Ви, я не считаю это решение верным. Дело в том, что многие тогда заявили, будто я сам засунул круч в свой автомобиль. Чтобы оправдаться за то, что его нашли на одном из моих заводов. Вроде как: смотрите, я тоже жертва, меня тоже решили убить. Глупо, но многие в это поверили. А моя ссылка на юг – чем не демонстрация королевского недоверия? Я, конечно, понимаю, Его Величество таким образом просто хотел обезопасить меня от дальнейших покушений и дать следствию свободу действия, но меня очень напрягает, что пока в Лиаре бушуют события, я вынужден отсиживаться здесь, в тишине и покое.

Нда…

- Король очень трепетно к тебе относится, - заметила я. – Ты ему, часом, не родственник?

- Нет, - усмехнулся Дерек. – Просто моя семья уже много десятилетий верно служит короне. А Его Величество умеет ценить надежных людей.

Несколько минут мы молча ели рёбрышки и салат.

- Какой-то неромантичный у нас получился ужин, - сказал, наконец, Хозер.

- А тебе хотелось романтики?

- Конечно. Сегодня на балу я танцевал с восхитительной женщиной, было бы логично продолжить этот вечер чудесным ужином в красивой обстановке.

- Тебе досталась совершенно неромантичная спутница.

- Ошибаешься, - подмигнул он мне. – Еще какая романтичная. Просто она об этом не знает.

Я улыбнулась.

- Ты уже думала, чем будешь заниматься завтра? Мне сказали, что неподалеку от Рендхолла есть конный клуб. Давай поедем туда? Покатаемся на лошадях.

- Вообще-то я собиралась завтра навестить детей, - призналась я.

- Каких детей? – удивился Хозер.

- Моих.

- У тебя есть дети?!

- Да.

- И много?

- Много. Примерно сорок человек.

Взгляд Дерека стал откровенно обескураженным.

- Ты не устаешь меня удивлять, - сказал он. – Что это за дети, Ви?

- Если хочешь, поехали к ним в гости вместе. Я вас познакомлю.

- Ты меня заинтриговала. Конечно, я поеду с тобой. Но ведь это будет только завтра, - он протянул руку и взял одну из бутылок. – Вина, госпожа Хозер?

***

Воскресное утро у меня началось рано. Я нарочно поставила будильник на семь часов, чтобы не заспаться до обеда – вчера мы с Хозером засиделись на веранде допоздна – пили вино, смеялись и обсуждали всякую чепуху.

Дерека будить не пришлось, к тому моменту, как я вышла из душа, он вернулся со своей утренней пробежки.

- Так куда мы сегодня едем? – спросил меня муж, пока мы ели овсяную кашу, которую я сварила на завтрак.

- Для начала в магазин. К детям нужно приходить с подарками.

Собственно, за подарками мы отправились сразу же после завтрака. Посетили не один магазин, а целых три – игрушек, одежды и канцелярских товаров.

Дерек с изумлением смотрел, как я сметаю с полок целые коробки с тетрадями, упаковки с карандашами, шариковыми ручками, красками и фломастерами, как в огромную тележку отправляется целый размерный ряд носков, колготок, футболок, юбочек и брючек, а за ними десяток кукол, мягких собачек, зайчиков и мишек, куча коробочек с машинками, кубиками, конструкторами и прочими яркими радостями детской жизни. Поначалу муж просто молча таскал покупки за мной по магазину, а потом начал сам подкидывать в тележку особенно понравившиеся ему товары. Когда пришло время расплачиваться за все это на кассе, Хозер потянулся за своим портмоне.

- Не надо, - остановила я его, доставая банковскую карту. – Ты и так платишь за все эти подарки. Я покупаю их за те деньги, что твой бухгалтер переводит мне в качестве ежемесячного содержания.

Сложив все покупки в машину, мы заехали в один из магазинчиков Ларена Шета за конфетами и пирожными. Потому что являться к детям без сладостей, на мой взгляд, самое настоящее преступление.

В гости мы отправились на моей машине – я вчера пила гораздо меньше Дерека, поэтому за руль сегодня села сама. Путь наш лежал сравнительно недалеко – на окраину города, где начинались поля и виноградники.

Остановились мы на небольшой самодельной парковке у старой каменной ограды с облезлой металлической калиткой. За ней хорошо просматривалось трехэтажное обшарпанное здание, над высокой дверью которого большими буквами было написано «Интернат Святой Лары».

- Приехали, - сказала я, заглушив мотор. – Теперь пошли в гости.

- Что это?

- Детский дом. Для особой категории мальчиков и девочек.

Стоило нам, гружёным пакетами и коробками, миновать ограду и ступить на бетонную дорожку, как из-за угла здания выскочил огненно-рыжий мальчонка трех-четырех лет в стареньких штанишках и чистенькой заштопанной рубашке.

- Мама? – удивленно воскликнул он, увидев меня. – Эй! Все сюда! Наша мама приехала!

И бросился ко мне.

Я выпустила из рук пакеты с плотно упакованной одеждой и кинулась ему навстречу. Поймала рыжика буквально в прыжке, прижала к себе, закружилась вместе с ним по дорожке.

- Здравствуй, мой хороший, здравствуй, - чувствуя, как где-то внутри начинает подниматься волна радости, затараторила я. – Какой ты стал взрослый, Люк! Я тебя скоро и поднять-то не смогу!

Двери интерната окрылись, и из них высыпала целая толпа мальчишек и девчонок от пяти до десяти лет. Эта галдящая ватага тут же взяла меня в плотное кольцо.

- Ви, привет!

- Мама, наконец-то ты приехала!

- Тебя целых три недели не было! Мы скучали!

Они смеялись, что-то наперебой говорили. Некоторые, как маленький Люк, бросились обниматься, и, рискуя опрокинуть на землю, повисли на мне словно обезьянки.

- Эй, Ви, как дела? Круто, что ты приехала!