С началом войны Йонг как офицер запаса, принимавший участие еще в Первой мировой, был призван на военную службу. Ученый европейского уровня, основатель и руководитель научной школы, он сразу был назначен на высокую должность заместителя начальника гидрометеорологической службы Кригсмарине с присвоением воинского звания капитан 2-го ранга. С тех пор он больше не мог уделять внимания ученикам. Без научного руководителя, а главное – без лабораторной базы, исследовательская работа Карла Бломберга, по его собственному выражению, «завяла». Более года молодой ученый пытался остаться на плаву, но все его усилия были тщетными. Публиковаться было почти негде, работать было почти не с кем и почти не над чем. Что толку от обилия самок, когда из всех его довоенных занятий осталось лишь преподавание? Самого Карла не призывали в армию: являясь преподавателем университета, он был защищен от призыва.
С 1941 года Берлин стал подвергаться регулярным бомбардировкам самолетами английских и американских военно-воздушных сил. Пригороды и окраины города от них почти не страдали. Бомбы сбрасывались в основном на центральную часть города, где располагалась и кафедра геофизики. Карл был убежден, что под гул вражеских самолетов, перемещаясь со своими студентами из аудиторий в бомбоубежище, никого ничему научить невозможно. Он оставил преподавание, переехал в особняк своей семьи за городом и впал в глубокую депрессию. Тем приятнее было услышать в телефонной трубке знакомый голос профессора Йонга.
– Как там мое юное дарование? – Йонг называл всех, кто младше его пусть даже на год, юными дарованиями.
– Спасибо, герр профессор. Я впал в творческую спячку и счастливо в ней пребываю.
– А как же та рыжая? Ты разве на ней не женился? – спросил профессор, наперед зная ответ собеседника и от этого громко расхохотавшись в трубку.
– Герр профессор, после рыжей была и черная, и белая, а сейчас только зеленая… тоска. – Оба рассмеялись.
Прекратив смеяться и перейдя на серьезный тон, Йонг сказал:
– Карл, берите свою зеленую тоску и привозите завтра в Берлин. Встретимся в здании верховного командования Кригсмарине.
Подробности профессор обещал сообщить при встрече. Он принял ученика в своем кабинете. Стены кабинета были украшены картами районов Мирового океана, в которых моряки Германии сражались с русскими, англичанами и американцами. Учитель со своим учеником обнялись и попытались вспомнить, сколько же они не виделись, живя и работая в одном городе. Йонг был рад видеть Карла, усадил его за стол, велел секретарю приготовить две чашки кофе.
– Карл, я же вижу, что ты маешься без дела, – после радостной встречи профессор перешел на серьезный тон. – Скажу тебе по секрету, положение на Восточном фронте не лучшее. Для всех очевидно, что блицкриг не состоялся, и мы увязли в России. Офицеров не хватает, в том числе и представителей нашей специальности. Сейчас рассматривается вопрос об отмене некоторых видов брони. Думаю, скоро ты будешь призван на военную службу. Поедешь, мой друг, в Белоруссию кормить комаров и на радость партизанам командовать метеорологическим взводом.
То, о чем говорил профессор, не было новостью для молодого ученого. Он прекрасно понимал, что раз другие самцы-конкуренты исчезли по причине этой войны, то настанет и его черед. Вопрос лишь в качестве самцов – сначала бестолковые, потом посмышлёней, а продлись война еще несколько лет, и гении отправятся в окопы. И с чего бы этому универсальному правилу делать исключение ради него? И все же молодой ученый гнал от себя эти мысли, отмахивался от них, как от назойливой мухи. А теперь они неумолимо звучали их уст уважаемого Карлом человека, который, описав очевидную картину развития событий, перешел к пресловутому «но».
– Но, Карл, разве я могу это допустить? Ты – один из лучших моих учеников, и у меня для тебя есть работа. Германии нужны твои мозги, а не командный голос. Есть возможность собрать уникальный материал и продолжить исследования. Ты как?
На другой ответ, кроме положительного, профессор и не рассчитывал. Карл согласился на предложение учителя, тем более что и выбора особого не было. Молодой ученый с большим интересом выслушал подробности замысла. Флот и авиация Германии в Арктике испытывали острую потребность в метеорологической информации. Часто случалось так, что при равном соотношении сил именно та сторона, которая имела более точную информацию о метеорологической обстановке на театре военных действий или грамотнее использовала в своих интересах факторы погоды, в итоге одерживала победу. Отлично понимая цену каждого донесения о погоде в Арктике, военные гидрометеорологи Германии изыскивали любую возможность, чтобы организовать на маршрутах движения полярных конвоев регулярные наблюдения.
Немцы применяли в полярных морях метеорологические траулеры, которые, находясь в определенных районах, месяцами передавали сведения о погоде. Однако этот способ себя плохо зарекомендовал: работа траулеров была не из дешевых, они гибли в штормах и уничтожались противником. Руководство Кригсмарине возлагало большие надежды на автоматические станции, разворачиваемые на удаленных островах или якорных позициях в море. Но и это техническое решение себя не оправдало. Метеоавтоматы расстреливались вражескими кораблями, разбивались штормами, не выдерживали любопытства белых медведей. Отчаявшись, немецкое морское командование даже направляло в наиболее важные пункты Арктики подводные лодки, в чьи задачи входило наблюдать погоду и передавать результаты наблюдений в Нарвик. Боевым лодкам, направленным в метеорологические рейсы, категорически запрещалось атаковать врага и обнаруживать себя. Их использование было крайней мерой, на которую, тем не менее, периодически приходилось идти. Для разведывания метеорологической обстановки над полярными морями немцы даже содержали две эскадрильи специальных самолетов на аэродромах Северной Норвегии. Однако ни одна из этих мер не могла обеспечить непрерывного потока метеорологической информации из жизненно важных пунктов Арктики.
Ведущие представители немецкой метеорологической науки были подключены к поиску выхода из сложившейся ситуации. Озаботился вопросом и профессор Йонг. На одном из совещаний в верховном командовании Кригсмарине он предложил организовать в наиболее важных пунктах Арктики метеорологические станции, обслуживаемые одним или двумя специалистами. Многие старшие офицеры верховного командования тогда скептически отнеслись к этой затее. Сможет ли один специалист в обстановке полной секретности несколько месяцев работать под боком у русских? Где найти человека, способного качественно наблюдать погоду, грамотно эксплуатировать радиоаппаратуру, соблюдать все меры для сохранения скрытности своей работы, в случае необходимости с оружием в руках защитить свою станцию либо успеть ее уничтожить и при этом еще и не сойти с ума.
Профессор Йонг заверил, что у него на примете есть такие люди. Он настоял на своем, публично заявив, что готов ручаться за успех предприятия. Решено было организовать экспериментальную станцию и оценить по успеху ее работы перспективность этого направления. На карту была поставлена репутация профессора и как военного, и как ученого. По этой причине в пробный рейс был направлен не простой инженер или техник, а преподаватель университета, один из лучших учеников школы Йонга.
Лейтенант Герман Шульце, высаженный подводной лодкой на Новую Землю, успешно поставлял в немецкий штаб в Нарвике бесценную метеорологическую информацию прямо из-под носа Советов. Это был не метеорологический автомат. Это был ученый-гидрометеоролог, призванный на военную службу. Он разрабатывал методики прогнозирования погоды и был одним из крупных специалистов Германии в этой области. Знания этого человека могли быть с большей пользой использованы в гидрометцентре Кригсмарине, но Йонг настоял на призыве Шульце в армию. Ему присвоили лейтенантское звание и отправили в Арктику с единственной целью – наблюдать и передавать в эфир погоду. Шульце оправдал доверие учителя и начальника. В течение полугода он вел наблюдения и с немецкой педантичностью передавал сведения о погоде в Нарвик. Руководствуясь инструкциями, Шульце сообщал, в том числе, и об обнаруженных кораблях, дымах на горизонте и самолетах. Через шесть месяцев он был снят с точки подводной лодкой и успешно возвратился через Нарвик в Берлин.
