Путь «прожигателей жизни» может казаться поверхностным, тем не менее, он также является отражением универсального стремления к свободе. Даже у тех, кто как будто ничем не интересуется и воспринимается окружающими, как уродливое порождение нынешнего общества, есть свои идеалы, которые ценятся ими превыше всего. Это не похоже на осмысленный и устоявшийся образ жизни. Но если подойти непредвзято, везде прослеживается одна и та же высочайшая человеческая цель.

Случалось ли вам видеть, как сотни рэйверов[12] часами, как заведенные, танцуют под однообразную музыку, открывая сердечную чакру с помощью таблеток «экстази»? Все это называется «парадом любви». В шестидесятые годы хиппи пели о свободе – их потомки выставляют на всеобщее обозрение разноцветные волосы и обнаженную грудь. При этом они гораздо меньше думают о политике, чем об удовольствиях настоящего момента, даже не зная, что тем самым вплотную соприкасаются с древней традицией. «Парады любви» демонстрируют жизнелюбие так ярко, как, пожалуй, не смогло ни одно молодежное движение до них. Подобные ритмы звучали с начала времен, и люди всегда танцевали под них в экстазе. Так будет всегда. Меняются разве что костюмы.

Сколько бы мы ни приводили доводов в пользу таких явлений, человек всегда будет стремиться избавиться от внешних ограничений, поскольку он мечтает об извечной и сокровенной легкости бытия. И даже самые благонравные буржуа обречены вновь и вновь обнаруживать в собственных детях стремление к свободе, которое является неотъемлемым свойством человеческого естества.

В современных индустриально развитых странах большинство людей довольно легко получают все, что им необходимо для жизни. Чтобы начать осмысленные поиски легкости бытия, всегда лучше иметь соответствующий базис – едва ли стоит заводить речь о легкости бытия с голодным человеком. Лишь имея под ногами прочную материальную основу, можно надеяться подняться выше.

Однако изобилие нередко ведет к пресыщению. Во многих странах мира можно встретить людей, которые не знают, к чему стремиться. Призывы церкви вернуться к прежним моральным ценностям и жить во имя будущего своих детей у большинства из них вызывают раздражение. Не радуют и усилия индустрии развлечений. У людей становится все больше свободного времени и все меньше радости от жизни.

Процесс зашел столь далеко, что легкость жизни, которую был призван поддержать научно-технический прогресс, для многих уже невыносима. Люди неосознанно страдают от недостатка трудностей жизни и в результате этого – недостаточного использования собственного потенциала. Тех, кто в отчаянии ищет свое направление в жизни, выручит та самая «невыносимая легкость бытия»[13], развивая которую до парящего уровня, можно приблизиться к состоянию единства. Достигается это разными способами, и на первый взгляд между человеком, практикующим медитацию, и чудовищем-мотоциклистом мало общего: один в тишине и умиротворенности пытается вернуться к природе, чтобы ощутить парящий покой бытия, другой в поисках новых ощущений без оглядки «летит» на своем грохочущем «мустанге». Но если присмотреться внимательнее, то станет очевидным, что оба способа при всей их внешней несовместимости в действительности гораздо ближе друг к другу, чем даже можно себе представить. Носители самых разных духовных учений во все времена понимали это и даже шутили по этому поводу. Рассказывают, например, такую историю.

Один набожный и благочестивый последователь Торы умер в преклонных годах. Полный уверенности, что его ждет рай, он направился к Яхве. Еще бы, ведь его жизнь было исполнена праведности, и свои помыслы он отдавал только Богу. Правда, была в этой бочке меда и капля дегтя: напротив жила блудница, одним своим присутствием постоянно сбивавшая его с должного настроя. Случилось так, что после беспутной жизни она умерла в один час с нашим святошей и подошла к вратам рая вслед за ним. Каково же было ее изумление, когда святоша провалился в ад, в то время как перед ней нежданно распахнулись райские врата. На горячие протесты благочестивого мужа по поводу такой несправедливости Яхве ответил в безмерной своей благодати: «Каждый получает то, чего ему не хватало. Ты всю жизнь смотрел на нее сверху вниз, она же на тебя – снизу вверх». И вот теперь они поменялись местами…

Эзотерика имеет перед собой ясную и четкую цель – полностью раствориться в «здесь и сейчас». Что же касается церкви, то она все еще находится в зависимости от «если» и «но». Именно поэтому многие религии пытаются внушить человеку, что он должен заботиться исключительно о собственной душе, отодвинув тело с его нуждами на второй план. Это касается как собственного организма, так и всего материального мира. Но в религии есть ангелы, которые могут летать где угодно и свободно парить. Они не зависят от силы притяжения и других законов нашего мира. Наверное, каждый в глубине души хотел бы уподобиться ангелу, стать невесомым и вкусить парящей легкости. Не удивительно, что подобные ощущения так привлекают и очаровывают нас. Возможно, именно поэтому сегодня наблюдается новый всплеск интереса к ангельским сущностям. Эта тенденция также служит проявлением духовных исканий. Если собственное тело и жизнь кажутся приземленными и тяжелыми, невольно возникает мысль о небесном помощнике из другого, более тонкого мира. Общение с ним без сомнения возвысило бы человека над суетностью жизни.

К сожалению, католическая церковь предпочитает хранить скромное молчание обо всем, что касается ангелов. Исключение делается разве что для ангелов-хранителей, о которых иногда говорят на уроках религии в начальной школе. Но большинство людей все же знают о существовании этих неземных помощников, и многие вступали с ними в личный контакт. Подобные слухи ходят даже про самого Папу Римского. Но, по-видимому, не все готовы открыто рассказывать об этом.

Позиция церкви относительно эйфории и вдохновения сегодня осложнилась как никогда. Несколько столетий назад в огромном лабиринте Шартрского собора устраивались экстатические танцевальные праздники. Однако любые эмоции, не поддающиеся контролю, постепенно становились для церкви все более и более сомнительными и, в конце концов, были полностью изжиты. Сегодня в этом заключается основная проблема, угрожающая существованию церкви как таковой, а вместе с ней и многим ценностям, составляющим нашу культуру. Верующие больше не испытывают воодушевления, погружаясь в тяготы повседневной жизни. Послание нашего учителя Иисуса Христа было возвышающим и освободительным в самом глубоком смысле. Но профессиональные толкователи обильно полили его кислым моральным соусом, в котором утонуло все чудесное и возвышенное.

Самый главный символ христианства показывает это достаточно отчетливо. Буквально повсюду Христос изображается как страдалец и мученик на кресте. Но ведь определяющим является не то, что Христос умер, как смертный человек. Главное, что затем Он воскрес. Если это не так, то почему мы празднуем Его воскресение? Однако церковь акцентирует внимание паствы на другом. Во всех символах, изображениях и речах на переднем плане неизменно стоит смерть. Возвращение к Отцу Небесному играет огромную роль в религии, особенно для мистиков (возьмем, к примеру, англичанина Уильяма Блейка[14]), которые видят Христа как сияющего избавителя, парящего над всем миром. В церквях же повсюду доминирует земная тяжесть, не оставляя небесной легкости ни малейшего шанса. И это ведет к смерти вместо воскресения и новой жизни.

Добавьте к этому отрицание эротики и сексуальности, что чрезвычайно обедняет любовь и человеческие отношения. Отказываясь от чувственности, церковь, в первую очередь католическая, отвергает самый короткий путь к восторгу, экстазу и парящей легкости. Большинству верующих это уже давно не нравится. Да и что же такого особенно христианского в отказе от эротики? Многие священнослужители тоже понимают нелепость ситуации, но по-прежнему не находят в себе сил освободиться от гнета традиций.