После разговора с оперуполномоченным Глеб так разнервничался, что даже не стал садиться за руль — доехал до милицейского штаба на автобусе.

— Здравствуйте, — Глеб склонился к окошку дежурного. — Я к старшему лейтенанту Щукину.

— К Щукину? А у нас такого нет. Может быть, к Карпову? Его как только не называют, — улыбнулся сержант.

— Да-да, точно, к Карпову. Глеб Юрасов.

— Вроде, и простая фамилия, а путаница все равно возникает постоянно, — словоохотливому стражу порядка явно было скучно на его посту. — В пятнадцатый кабинет идите, — сержант внес данные Глеба в журнал посещений. — Распишитесь только.

Старший лейтенант Карпов оказался невысоким, но широкоплечим мужиком м ежиком светлых волос на голове и стальными глазами-пулями. "Парень явно нюхнул пороху где-нибудь в Чечне или Южной Осетии, — подумал, взглянув на него, Глеб. — У простого подмосковного мента не может быть такого взгляда, проработай он хоть десять лет в убойном отделе".

Черт! Этот Карпов — он ведь и в самом деле опер из убойного отдела! А стало быть…

Лицо старлея раздвоилось перед глазами. Потом перед ними вдруг возникла стая жужжащих мух. Титаническим усилием воли Глеб выдернул свое сознание из душного провала, в который оно уже начало погружаться. Опер ничего не заметил.

— Здравствуйте, — рукопожатие Карпова было таким же тяжелым, как и его взгляд. — Вы, стало быть, Юрасов?

— Да, — кивнул Глеб. — Вы меня вызывали.

— Старший оперуполномоченный Андрей Карпов. В общем-то, я всего лишь посредник. Меня просила связаться с вами следователь Гаврилова. Так что давайте пройдем в ее кабинет, — старлей двинулся к выходу.

Гавриловой на месте не оказалось, но кабинет ее не был заперт. Этому факту тихонько порадовался про себя Карпов. В противном случае ему пришлось бы посадить визитера у себя и торчать в кабинете до тех пор, пока на горизонте не появится Наталья.

— А в чем суть дела, вы мне можете сказать? — поинтересовался Юрасов.

— Что-то насчет заявления, — сказал Андрей. — Сейчас найду Наталью, она вам все и объяснит, — Карпов пошел к лестнице.

— Где Гаврилова? — спросил он у шедшего навстречу краснолицего ефрейтора. Тот пожал плечами. Карпов виновато оглянулся на Глеба и несколько раз ткнул пальцем в сторону двери — заходи, мол, в кабинет. Юрасов так и поступил.

Зрелище, конечно, было не из приятных, но после того, что она видела в записи, Наташа могла более-менее спокойно смотреть на конечный результат.

Оставайся у нее какие-либо сомнения относительно совпадения личности трупа и девушки из видеозаписи, в этот миг они рассеялись бы окончательно. Гаврилова видела те самые ужасные повреждения, которые нанес своей жертве неизвестный маньяк. Выколоты глаза, отрезан нос, рассечен рот. Кожа мертвой девушки была уже тронута разложением. Но не слишком сильно — должно быть, со дня убийства прошло не так уж много времени.

"Как же нам повезло, что этот любитель "ужастиков" побежал с диском в милицию, а не в редакцию газеты, — подумала Гаврилова. — Надеюсь, шеф взял с него подписку о неразглашении".

— Достаточно, — произнесла следователь. Прозоров вернул верхний край простыни на место.

Дверь мертвецкой приотворилась. В образовавшемся проеме возникла голова оперуполномоченного Карпова.

— О, Наташка, вот ты где, — обрадовано сказал Андрей. — Там к тебе заявитель пришел. Глеб Юрасов. Я его в твоем кабинете посадил. Кстати, закрывать бы надо, когда уходишь. А то, чего доброго, преступники все дела потырят.

— Спасибо, Андрей, — в отличие от него, привыкшего на войне спать и подкрепляться рядом с искалеченными трупами, Наталья не могла себе позволить даже улыбнуться, находясь в морге. — Я сейчас подойду.

Одна-единственная мысль пульсировала под крышкой черепа, но этого было достаточно, чтоб лишиться покоя на весь оставшийся день. Да только вот отложить до вечера или на завтра не выйдет — Глеб Юрасов, муж погибшей девушки, уже сидит в твоем кабинете, на втором этаже. А стало быть, нужно идти туда, чтобы увидеть в глазах Глеба немой вопрос, ответ на который придется дать не кому-нибудь, а тебе. Но как это сделать? Как?!

Вот перед этой ситуацией Гаврилова была готова спасовать. Сказать кому-то, что самый дорогой для него человек лежит в подвале кучей гнилого мяса — это покруче будет, чем бросить беглый взгляд на ту самую кучу…

Гораздо круче.

Так что, сорвать со своих плеч погоны и, не входя к себе в кабинет, настрочить заявление об уходе? Пусть дело об убийстве Юрасовой ведет Панов? Пусть летят в тартарары дружеские отношения с шефом?

"Нет, Гаврилова. Держись. Нужно держаться. До кабинета идти еще десять минут. За это время ты успеешь придумать, как сообщить ему о смерти Аллы. В конце концов, это он — мужик, и это у него должны быть стальные нервы. Не умрет. И в обморок не грохнется. Скорее уж, я… грохнусь".

Десять минут пролетели быстро, но Наталье так и не удалось придумать ничего путного. Однако, когда она вошла в кабинет и посмотрела в глаза сидевшего за столом мужчины, то поняла — необходимости в этом нет никакой.

Он знал.

Реакцию следователя Глеб списал на эффект неожиданности. Должно быть, Карпов не успел сказать ей, что Юрасов уже в кабинете — Гаврилова закончила какие-то свои дела, вернулась на рабочее место и увидела там абсолютно незнакомого мужика. Потому и застыла на пороге, вытаращив глаза и нелепо открывая рот в тщетных попытках что-то сказать.

Потом она вдруг развернулась на сто восемьдесят градусов и метнулась обратно в коридор.

Глеб приподнялся, пытаясь понять, что происходит. На мгновение он даже забыл о цели своего прихода сюда.

"Андрюша!", — раздался из коридора отчаянный женский крик. Кричала Гаврилова. А звала, скорее всего, Карпова. Кто-то бежит. "Это он! Это убийца!", — кричит женщина-следователь.

"Что? При чем здесь какой-то убийца?".

Он так ничего и не понял. Даже когда в кабинет Гавриловой шагнул Карпов с пистолетом в руке. С чего это вдруг старший оперуполномоченный взял Глеба на прицел? Зачем нужны наручники, а главное — почему они защелкнулись на его, Юрасова, запястьях?

Карпов и будто из ниоткуда возникший парень в форме сержанта вывели Глеба из кабинета Натальи Гавриловой и в буквальном смысле потащили по коридору к лестнице. Юрасов был ошеломлен происходящим настолько, что даже не пытался сопротивляться. Впрочем, учитывая наличие у скрутивших его людей огнестрельного оружия, это было бы полнейшим безумием.

— Что вы делаете? — спросил Глеб у Карпова. — Куда вы меня ведете?

Обычно в подобных случаях стражи порядка глумливо отвечают "Сейчас увидишь". Шедший справа сержантик именно это и сказал. Но опер Карпов, бывший несколько более интеллигентным, чем в российской милиции принято, соизволил-таки прояснить ситуацию.

— В камеру, — коротко произнес он.

— За что? — попробовал продолжить диалог Глеб.

Но на этот раз Андрей промолчал. Не потому, что считал ниже своего достоинства общаться с задержанным.

Просто он сам не знал, за что волочет Глеба Юрасова в изолятор. Капитан Гаврилова назвала этого человека убийцей — а сомневаться в ее словах у Карпова оснований не было.

Майор потряс своей бульдожьей головой и попросил еще раз все рассказать. Владислава Павловича Воронцова, в отличие от некоторых его коллег по званию, нельзя было назвать тупицей. Но для того, чтоб "въехать с первого захода" в то, что прозвучало сейчас из уст следователя Гавриловой, ему в буквальном смысле не хватило мозгов.

Да и никому бы не хватило.

— Муж убитой, подавший заявление о ее пропаже, — с расстановкой произнесла Наталья, — и есть ее убийца. Тот самый человек из видеозаписи. Совпадения быть не может.