"Если это случилось в обычной городской квартире, то где же были соседи?", — подумала Наташа. Даже перед лицом гнуснейшего зрелища ее не покинула склонность к логическим рассуждениям.

Казалось, предел безумства уже достигнут, но… это был еще не конец. Перевернув мертвую девушку на спину, маньяк принялся потрошить ее, швыряя петли кишок прямо в объектив камеры. Гаврилова поняла — еще минута, и она потеряет сознание. Или наблюет на пол в кабинете начальника. Закрыв глаза руками, Наташа попросила Воронцова выключить, что он, не без облегчения, и сделал.

— Ну и что ты об этом думаешь? — спросил майор, когда капитан Наталья Гаврилова, отдышавшись, подняла на него взгляд ставших вдруг мокрыми глаз.

— Это… Это у нас, в Подрайске? — пустым механическим голосом произнесла женщина.

— А хер его знает, — пожал плечами начальник. — Запись — да, в городке всплыла. А уж где ее делали — пока не известно.

— Откуда она взялась? — Наташа немного собралась с мыслями и постаралась вести разговор сообразно своему статусу. Хотя больше всего ей сейчас хотелось забиться в угол и плакать несколько часов кряду.

— Мужик один принес. Он этот диск в видеопрокате взял, представляешь?

— В обычном прокате? — глаза Гавриловой стали едва ли не вчетверо больше. — С каких это пор там такие гадости на полках стоят?

— Вот в этом-то все и дело. Взять он хотел обычный фильм ужасов, — Воронцов протянул Наталье пластмассовую коробку от DVD. "Колыбель кошмаров", — прочитала Гаврилова. С обложки скалился какой-то жуткий волосатый тип с кольцом в губе. Впрочем, в жизни этот человек наверняка был тихим и скромным примерным семьянином. Не то что татуированный "герой", учинивший адскую резню в простой российской квартире.

— Значит, кто-то брал этот фильм до него и подменил диск, — произнесла Наташа. — Случайно или намеренно.

— Случайно, скорее всего, — сказал Воронцов. — Эти любители острых ощущений до такого могут докатиться, что порой застрелиться хочется. Фильм этот, — майор кивнул на коробку, — я, кстати, видел. Дочка притащила. Там примерно то же самое показано. Только понарошку, разумеется.

— Вы думаете, это кто-то из местных сделал?

— Диск в коробку уж точно местный положил. Я успел в прокате выяснить — "Колыбель кошмаров" у них давно в ассортименте. Да блин, месяц назад эта самая коробка у меня на телевизоре валялась. Вопрос весь в том, где наше "кино" снято. И если в Подрайске — то это ЧП такого масштаба, что лучше бы у нас Усама Бен Ладен на центральном рынке гексогеном барыжил.

— Так что, будем дело заводить? — уточнила Наташа, аккуратно положив упаковку от диска на стол.

— Какое дело? — усмехнулся Воронцов. — Ты забыла главный принцип нашей работы? Нет тела — нет и дела. Пока всего лишь нужно выяснить, откуда взялся диск. Выйти на этого любителя "ужастиков". Он, может, просто-напросто из Интернета скачал эту… Господи, и слова-то не найдешь! — майор с размаху хлопнул ладонью по столу. Было заметно — Воронцову очень не хочется, чтобы запредельная видеозапись имела подрайское происхождение.

А уж как Наташе этого не хотелось! Не потому даже, что в этом случае ей пришлось бы взять на себя расследование грозившего оказаться долгосрочным и запутанным дела. Просто Гврилова не хотела верить, что в тихом подмосковном Подрайске — городе, где она родилась и выросла — может найтись такое чудовище. Кого-кого, а столь гротескно жестоких маньяков в городке отродясь не водилось. И потому Гавриловой был абсолютно понятен и близок цинизм начальника. Шеф тоже не хотел появления в заголовках столичных таблоидов "подрайского мясника". Никто этого не хотел. Даже сам "мясник", если он действительно проживал в Подрайске.

Разум, последовательный и робкий, советовал не лезть чересчур глубоко. Не было ведь ни трупа, ни свидетелей, ни даже малейшего намека на то, что жуткая игра действительно происходила где-то по соседству. Разум вещал, что стоит, пожалуй, ограничиться поисками владельца диска. Они же наверняка окажутся бесплодными, эти поиски. Максимум, что может дать беседа с продавцом в салоне — так лишь приметы клиента, бравшего "Колыбель кошмаров" предпоследним. А разыскивать по приметам парня, против которого даже не возбуждено уголовное дело… В городе с населением в триста тысяч человек это задача для Шерлока Холмса, а не для следователя убойного отдела.

Так говорил разум.

Но совесть не позволяла двинуться этим путем.

Поэтому, выйдя из кабинета начальника, Наталья Гаврилова направилась не к себе, а в дежурную часть, где поинтересовалась, не поступало ли за последние несколько дней заявлений о пропаже молодых девушек.

Игра…

В чертовом "фильме" все началось с этого. Он включил цифровую видеокамеру и предложил своей подруге "поиграть". Оба они были еще одеты.

Вот и первая несостыковка. По идее, они должны были обо всем договориться задолго до того, как начала работать камера. По крайней мере, так обычно бывает в подобных случаях. А тут — чистейший экспромт. И, стоит отметить, рыжая не сразу на него согласилась…

Стало быть, он хотел, чтобы на диске запечатлелось все. Не только секс и убийство, но и предшествовавший этому разговор. Он — сумасшедший режиссер-убийца — считал, что именно во "вступлении" заложена основная мысль…

Значит, он стремился к тому, чтобы эту запись кто-то увидел?! Он сам положил диск в путешествующую по рукам коробку и принес ее в видеопрокат?!

Такого не могло быть. Даже самые отъявленные безумцы всегда старались скрыть следы своих преступлений. Гаврилова не смогла припомнить ни одного маньяка, который начал бы похваляться своими "подвигами" раньше, чем был схвачен. Разве что Джек Потрошитель, но и тут нельзя ничего утверждать наверняка — письма в лондонскую полицию мог написать кто угодно…

"Подруга, ты его просто переоцениваешь, — мысленно произнесла Гаврилова. — Это во-первых. А во-вторых — еще не факт, что запись была сделана в нашем городе".

В дверь постучали.

— Да-да, войдите, — сказала Наташа. В кабинет шагнул лейтенант из дежурной части. В правой руке он держал лист бумаги. В левой — несколько глянцевых фотографий.

— Вот, — сказал офицер, положив бумаги на стол. — Заявление. Насчет пропавшей девушки.

— Спасибо, — Гаврилова старалась держаться уверенно, но сердце ее в этот миг отчаянно колотилось. Лейтенант, козырнув, удалился. Наташа, прижав ладони к вискам, несколько минут сидела неподвижно, не в силах заставить себя посмотреть на снимки. Потом она все же решилась, протянула руку и осторожно взяла самый верхний.

Взглянула — и тотчас, будто обжегшись, выронила карточку. Та, как назло, упала лицевой стороной вверх. С нее на Наташу смотрела та самая рыжая девушка из кошмарной видеозаписи.

В голове зазвучали гулкие удары Царь-колокола. Или, может, выстрелы Царь-пушки. Через мгновение Наташа сообразила, что это — всего-навсего чьи-то быстрые шаги в коридоре. В кабинет без стука вошел Воронцов.

— Тело нашли, — плюхнувшись на стул, сказал майор.

— Где? Как? — пролепетала Гаврилова.

— В мусорном баке, в одном из дворов. Расчлененка. В сумке. Хотя, конечно, может, и совпадение, — пробурчал шеф.

— Нет. Не совпадение, — Наташа протянула ему заявление и снимки. — Это она.

— А, черт! — взревел майор, взглянув на фотографии. — А впрочем, и хорошо, что не совпадение. Тогда бы нам два убийства тянуть пришлось, — Воронцов снова произнес предельно циничную фразу, но и на этот раз он был совершенно прав.

— Значит так, — произнес майор, барабаня пальцами по столешнице. — Труп уже везут к нам. Кто заявление принес?

— Ее муж, — сказала Гаврилова, бросив быстрый взгляд на документ.

— Муж? — шеф удивленно приподнял брови. — Так девчоночка-то, оказывается, гулящая была. Вот и догулялась… Ладно. Созвонись с ее мужем… точнее, вдовцом и вызови его сюда. Поделикатней только там.