Когда мама отпустила меня, я увидел, что она читала - Русский роман «Анна Каренина». Анна. Эта женщина когда-нибудь уйдет из моих мыслей? У нее были зеленые глаза, и я боялся, что смогу разглядеть самую черную часть моей уродливой души. Мама пошутила, что назвала меня в честь Адама. Знаете, того первого Адама. Тот, кто обманул человечество, съев запретный плод? Да, это я. Ну, достаточно близко.

- Адам, что ты здесь делаешь? Разве ты не должен быть на работе?

Я опустился на диван и взял книгу.

– Сколько раз ты будешь это читать? - я улыбнулся, когда мама села рядом со мной и похлопала меня по колену.

Она выхватила у меня книгу и положила на столик рядом с собой.

- Хватит тянуть время. Почему ты здесь?

Она слишком хорошо меня знала. Ее темные ресницы моргнули несколько раз, когда она сосредоточила свои светло-голубые глаза на мне, щурясь, как будто могла читать мои мысли. Я всегда задавался вопросом, может ли она.

- Ты убиваешь меня, мальчик. Что происходит?

Я не мог усидеть на месте из-за того, что должен был сказать. Оттолкнувшись от дивана я встал.

- Адам? – в ее голосе прозвучало предупреждение, и я отвернулся.

Я засунул руки в карманы, откинул голову назад и закрыл глаза.

- Я должен нарушить обещание, данное тебе. Я должен сделать то, что обещал больше никогда не делать.

Мама почти сразу кинулась ко мне, дернув за руку.

- Нет, Адам, - ее голос был словно шепот, как будто в ее сердце она уже знала, что не сможет изменить моего мнения.

Я медленно повернулся, положив свои руки поверх ее.

- У меня нет другого выбора. Мне нужно, чтобы ты…

Ее глаза широко раскрылись.

- Дать тебе разрешение, благословление? Нет, - решительно покачала она головой. - Нет. Нет. Нет, - она отвернулась от меня, потирая руки, как будто холод пробежал по ее телу, хотя в комнате было жарче, чем в аду.

- Я должен сделать это с или без твоего благословения, но я бы предпочел, чтобы ты была в порядке.

- Почему? Почему ты снова собираешься драться? - брови мамы нахмурились, и она прижала пальцы к глазам, как будто ей было слишком больно смотреть на меня. Я не мог винить ее в этом.

- Лэс в беде.

Она опустила руки, ее лицо стало бледнее, а губы вытянуты в прямую линию.

- Чтобы помочь ему, я должен снова драться.

- Должен быть другой способ.

Моя собственная боль, страх и печаль были отражением в ее глазах.

- Деньги и угрозы не смогут вытащить меня из этого.

Я подошел к огромному окну, которое выходило на зеленые холмы позади дома.

- Ты не можешь снова пойти по этому пути. Я почти потеряла тебя в прошлый раз - я не могу потерять тебя снова, - ее голос дрогнул от волнения.

- Ты не потеряешь меня - я буду в порядке. Все закончится в ноябре.

- Как только Донован возьмется за тебя, это не закончится. Не в этот раз. Возможно, мы уже не сможем спасти тебя.

- Ты не доверяешь мне?

- Я не доверяю тому, что с тобой делает борьба.

Я не хотел, чтобы она была права. Не в этот раз. - Два месяца, Ма. Через два месяца я опущу кулаки и больше никогда их не подниму. Даю тебе свое слово.

- До следующего раза? - она скрестила свои руки на груди. - Мне очень жаль, Адам. Если ты сделаешь это, у тебя не будет моей поддержки. Я не могу тебе этого дать. Я не могу быть частью этого. Я не могу смотреть, как ты уничтожаешь себя.

С этими словами она вышла из комнаты. Все, что я мог делать, это стоять, уставившись на книгу на столе, пока слово Анна не стало размытым пятном в моих глазах.

* * *

Все это время я не появлялся в офисе. Я сбрасывал звонки от семьи и Лэса. Я не был готова лгать о сделке, которую заключил с Донованом.

Я круглосуточно тренировался в своем спортзале в течение первых нескольких дней, а затем еще сходил в пару боксерских залов в городе и потренировался с некоторыми из парней в спарринге. Некоторые из них узнали меня. Некоторые из них уже слышали, что я буду драться в субботу.

Я выпустил часть своего разочарования на моих спарринг-партнеров, не выходя за рамки. Это было как терапия. В то же время было странно чувствовать, как мои кулаки снова ударяются о твердую плоть. Не странно - страшно. Мне это слишком понравилось.

Однако к вечеру пятницы я сделал все, что мог. И у меня все еще была работа. У меня была встреча, от которой я не мог отказаться, и теперь я сидел за своим столом, глядя на мои разбитые костяшки пальцев. Я не надел перчатки, чтобы защитить руки, когда прошлой ночью чуть не порвал свою боксерскую грушу.

Тупица.

- Эй, незнакомец, - сказал Итан.

Я даже не слышал, как открылась моя дверь. В следующий раз надо ее запереть.

- В чем дело? - я откинулся на спинку стула и положил руки на колени. Оба моих брата теперь стояли перед моим столом.

Итан был одним из моих младших братьев, и он редко появлялся в офисе. Он все еще заканчивал магистратуру в колледже Тринити. Если он был здесь, это значило одно. Мама проговорилась.

Шон упал в кресло перед моим столом и почесал подбородок.

- Это правда?

Почему он вообще спрашивал?

- Очевидно, иначе тебя бы здесь не было.

- Не делай этого, приятель. Больше не иди по этой дороге.

Итан, печально известный тусовщик, давал мне советы?

- Мама рассказала тебе мою версию произошедшего? Или она послала тебя сюда, чтобы просто отговорить меня?

Итан обошел меня и прижал ладонь к столу, прищурив зеленые глаза.

- Лэс попал в переделку - не нужно быть тем, кто его вытащит.

- Ты не можешь этого сделать, - сказал Шон.

Я не знал, на ком сосредоточиться - на Шоне или Итане? Они обложили меня с двух сторон, но это не сработает. Лэс был для меня почти таким же братом, как и они, и ради каждого из них я выйду на ринг. Почему они не могли понять, что мне нужно сделать это ради Лэса?

Конечно, если бы они знали еще и об Анне, они бы, наверное, хотели, чтобы я обратился в полицию. Но они не понимали, насколько это опасно.

- Я не собираюсь об этом говорить. У меня встреча через десять минут, если вы не возражаете, - я встал и потянулся за бумагами на столе.

- Тебе будет больно, если не хуже, - Итан повернулся ко мне спиной. - Разве ты не помнишь, что случилось в последний раз, когда ты был на ринге?

Я оттолкнулся от стола, бросив документы на пол, а моя челюсть сжалась. Я схватил Итана за руку и повернул его к себе лицом. Моя кровь кипела, а гнев закручивался внутри меня.

- Думаешь, есть хоть один чертов день, когда я не думаю об этом? Что я, черт возьми, не помню? - тяжело дыша, я последовал за взглядом Итана туда, где моя рука сжимала материал его рукава. Я даже не осознавал, что делал. Черт возьми. Я отпустил свою хватку и провел рукой по лицу, готовый расцарапать себе кожу.

- Ты снова стал самим собой, не так ли? Конечно, это не заняло много времени, - я дернулся от слов Шона, услышав отвращение в его голосе. Он был прав? Я снова стал им?

Итан опустил голову, слегка покачав ею, что заставило меня почувствовать себя мусором на подошве какого-то проклятого ботинка. Они не удосужились сказать что-нибудь еще. Нет, они оставили меня сидеть одного, прижав руки к лицу.

Мой разум боролся с воспоминаниями, которые рвались в мою голову, но я засунул их куда подальше, подавляя их. Я не мог думать о своем прошлом, если собирался выйти завтра на ринг. Я буду бороться, чтобы победить.

Стук в дверь заставил меня поднять голову.

Как глоток свежего воздуха, которым она и была, Анна заглянула через стекло, и я помахал ей рукой. Она была как раз тем, что мне было нужно, чтобы заглушить боль.

Медленно она пересекла комнату и встала передо мной. Ее красная юбка подчеркивала бедра, а узкая черная водолазка демонстрировала узкую талию и полную грудь.

- Привет, - ее мягкий голос был словно легкий ветерок на моей горячей коже.

Я улыбнулся. Я ничего не мог с собой поделать. Неважно, насколько я был зол или расстроен, все, что мне нужно было сделать, это посмотреть на нее, и я улыбался, как идиот.