Наша младшая дочка позволила нам узнать ее имя сразу же после рождения. Я прижала ее к себе и тихонько прошептала ее имя: «Кэтрин». Я вспомнила, как первые два наших ребенка, Дженнифер и Дэвид, посмотрели на меня и улыбнулись, когда услышали свои имена, но на этот раз никакой реакции не последовало. Я снова повторила: «Кэтрин» – и опять никакой реакции. Мы также обсуждали возможность назвать дочку Джулианной. Поэтому я произнесла: «Джулианна?» В этот момент малышка посмотрела мне в глаза и улыбнулась.

Я рассказала об этом мужу. Он засмеялся и сказал, что у меня разыгралось воображение. Наш разговор услышала медсестра, и в следующий раз, когда муж пришел ко мне, она сказала ему: «Я хочу кое-что рассказать вам. Я обратилась к вашей девочке „Кэтрин“ но она никак не прореагировала. А когда я сказала: „Джулианна“, она повернула голову и улыбнулась. Ваша жена абсолютно права». Естественно, муж проделал то же самое, и получил такую же реакцию – наша дочь, без всяких сомнений, была Джулианной.

Нас очень заинтересовало то, что окончательное решение было принято нашей девочкой, поскольку сами мы были неспособны сделать выбор между двумя именами. Спустя пятнадцать лет, занимаясь изучением нумерологии, я пришла к выводу, что наши имена не случайны и что мы выбираем ту вибрацию, которая помогает нам выполнить нашу миссию на Земле. Даже если в свидетельстве о рождении будет написано только «новорожденная девочка», то и эта вибрация будет представлять собой ключ к талантам и судьбе ребенка.

Когда я только начала работать, в начале 1960-х годов, на студии Warner Bros я встретилась с одним шофером. Он представился, а затем немедленно пустился в объяснения по поводу своего имени.

«Это не мое настоящее имя, – сказал он. – Я никому не хочу открывать своего настоящего имени, потому что один знаменитый преступник создал ему печальную известность несколько лет назад, и я не хочу, чтобы люди думали, что мы состоим в родстве. Поэтому я официально изменил свое имя на то, которое ношу сейчас». Никакие уговоры не могли заставить его назвать имя, данное ему при рождении, и он никогда больше не заводил разговора на эту тему.

Когда я училась в колледже, декан нашего музыкального факультета от первого своего имени использовал только инициал, а полностью указывал второе имя и фамилию. Своего полного имени он никому не называл. С тех пор я нередко замечала, что многие люди предпочитают пользоваться только инициалами или уменьшительным именем.

Некоторые имена настолько распространены и так часто встречаются в телефонных справочниках, что люди стали объединяться в клубы тезок, носящих одинаковые имена. Существует клуб «Майки Америки», «Общество Фредов» и «Общество Джимов Смитов», а также клуб Сюзанн под названием «Sic-M», которые активно общаются и выступают в СМИ.

Мы ассоциируем имена с людьми, которых знаем, и это делает имена очень личными. Веками в странах с многочисленным населением люди пользовались формальными именами, ставя перед ними титул, потому что титул выражает уважение. Обращения «мистер», «миссис» и «мисс» помогают нам избежать фамильярности в общении друг с другом.

Зачастую мы ассоциируем имена с вещами, когда говорим, например, о вакцине Солка[4], Диснейленде, пианино Стейнвея и телефоне Белла. В нашем сознании рождаются стойкие ассоциации, накрепко связывающие имя с изобретением. Вы можете себе представить пианиста, который играл бы на Диснее, а не на Стейнвее? Или отправились бы вы вместо Диснейленда в Солкленд?

В мире рекламы имя – это деньги. Корпорации платят большие деньги за то, чтобы найти правильное имя для своей продукции.

Даже название города может оказаться важным и оказать воздействие на все общество в целом. В январе 1987 года район Лос-Анджелеса, который назывался Канога-Парк, был переименован в Вест-Хиллс (Западные Холмы). Перемена названия привела к тому, что дома в этом районе стали стоить не десять тысяч, а двадцать тысяч долларов – и все это благодаря новому названию.

«Вот храм его слов», – услышала я, и увидела причудливые сооружения. Одни из них были из омерзительной слизи, а другие напоминали хрустальные дворцы.

«Слов?» – переспросила я.

«Да, слов. Слова – это живые сущности. Они рождаются в устах человека и продолжают жить в четвертом измерении, превращаясь в его дом на этом перекрестке».

Воспоминание об этих сооружениях никогда не покидало меня, хотя они и были плодом сновидения, очень живого и красочного. Это короткое путешествие души подарило мне ценное представление о силе слова и прояснило смысл библейской цитаты: «Говорю же вам, что за всякое праздное слово, какое скажут люди, дадут они ответ в день суда. Ибо от слов своих оправдаешься, и от слов своих осудишься» (Евангелие от Матфея, 12:34).

А затем в процессе своих исследований я нашла следующее утверждение в «Книге сияния» Элифаса Леви: «Ибо в грядущем все добрые слова, произнесенные в мире, обретут живую форму, и вы являетесь творцами добра, вы, которые стали проявленными благодаря Слову, которое есть Истина».

Произнесенное слово обладает могуществом, потому что несет в себе мысль, а мысль – это начало любой манифестации: «Ибо от избытка сердца говорят уста» (Евангелие от Матфея, 12:34). Это означает – все то, что привлекает вас, определяется уровнем вашего сознания, а уровень сознания обнаруживается в словах, которые вы произносите.

Согласно каббале, имя Бога содержится в гласных, потому что именно они являются теми вибрациями, которые формируют жизнь. Если вы прочитаете этот абзац вслух, не произнося гласные звуки, вы поймете, почему их называют «оживляющим духом слова».

Звук произнесенного слова можно измерить по частоте вибрации; эта вибрация может создавать визуальные изображения благодаря прибору под названием эйдофон. Этот инструмент напоминает барабан с резиновой мембраной. От него отходит трубка, в которую можно говорить. На поверхность прибора насыпают кристаллический порошок, и по мере того, как человек произносит в трубку различные слова, мелкие кристаллы образуют различные узоры.

Вибрационный эффект слова «бабочка» (butterf y) заставляет кристаллы образовывать красивые структуры, напоминающие крылья бабочки, а слова «снежинка» (snowf ake) – узоры, напоминающие снежинки. Красивые слова рождают красивые рисунки. Грубые же слова рождают беспорядочные, гротескные структуры, такие же отвратительные на вид, как и на слух. Невидимое являет нам свою форму, исходя из наших слов. Поэтому так важны слова, которые мы произносим!

Итак, произнесенные слова обладают могуществом, потому что рождают мысль, а мысль – это начало любой манифестации. Это заявление стало темой дискуссии на одном из занятий в колледже Сан-Диего в 1957 году. Мы говорили о мыслеформах и о том, имеют ли они под собой какую-нибудь научную основу.

Наш профессор рассказал об одном колледже, где была создана экспериментальная группа, которая собиралась для концентрации усилий на создании мыслеформ. Прежде всего их руководитель предлагал им расслабиться, чтобы излучение их мозга пришло в состояние альфа. Затем он начинал подробно описывать дракона, а студенты должны были рисовать его в своем воображении. Однажды их усилия по концентрации объединились, и туман за окном начал принимать форму дракона; эта форма сохранялась до тех пор, пока студенты удерживали фокус концентрации. Участники экспериментальной группы пришли к выводу, что мысли – это энергия в определенном состоянии и что коллективное мышление может быть очень действенным.