Вот это меня удивило. Я думала, Холгер первый меня на опыты и сдаст.

– А без ваших показаний? – заинтересовался Рансу, глядя на меня с исследовательским интересом. – Представляет?

– С этим еще предстоит разобраться, – Бьорн очаровательно улыбнулся. – Если Совет даст добро, Вилмар как раз этим займется.

– Я?!

Кажется, мой «присмотрщик» вдруг потерял дар речи, но потерять лицо в присутствии других не захотел, поэтому ограничился одним восклицанием, проглотив возмущение.

Вопросов больше ни у кого не возникло. Вообще, мне показалось, что в этом кругу я лишняя. Рансу с Лоуренсом отползли к соседней лавочке и принялись что-то горячо обсуждать, рыжий даже достал какой-то замочаленный свиток и принялся в нем черкать. Вилмар с Бьорном тоже отошли в сторону, и со мной на лавочке остался только Холгер. Сперва мы хмуро молчали, потом он неожиданно спросил:

– Боишься?

Я даже не нашлась что ответить. Боялась ли я? Не думаю. Но мне совершенно не хотелось начинать свою жизнь в новом универе с плохих о себе впечатлений, поэтому ответила:

– Переживаю. Не каждый день тебе предоставляется возможность испоганить такую исключительную возможность учиться в хорошем вузе.

Я имела в виду далеко не попадание. Если бы я не высунула свой любопытный нос из комнаты Миланы, то ничего бы не взорвала и не сидела сейчас в полукруглой комнате без дверей, ожидая своей участи.

Холгер понимающе кивнул и замолчал.

– Спасибо за показания, – неловко поблагодарила я. – Бьорн сказал. Мне просто показалось, ну… что я вам сразу не понравилась.

Холгер хмыкнул.

– Я чудом предотвратил трагические последствия твоей выходки. Конечно, я был от этого не в восторге.

– А сейчас?

– Посмотрим. Но я считаю, что у всех есть право на второй шанс. Может, и тебе найдется применение.

Звучало не слишком приятно, но уж лучше так. Я скрестила руки под грудью и сползла вниз по лавочке – зад уже начал затекать. И даже начала засыпать, пока меня не окликнул Бьорн:

– Катерина, вызывают на Совет. Идем.

Хотела бы я сказать, что шла к телепорту гордо и уверенно, а ноги у меня совсем не подгибались, а руки нервно не подрагивали. Но ведь подрагивали же! Кто хоть раз сдавал экзамены, понимает это гадкое выматывающее ощущение ожидания. Пронесет – не пронесет, повезет – не повезет. Сейчас еще голова должна кругом пойти для полного комплекта переживаний.

Я встала в арку рядом с Бьорном, и Вилмар, снова остающийся в этой так называемой комнате ожидания, изобразил мне напоследок что-то вроде ободряющей улыбки.

– Я вернусь, – упрямо сказала я ему, хотя не уверена, что он это услышал. Мы перенеслись в зал заседаний.

– Мы готовы огласить решение Совета магов, – обратился к нам их Глава. – Всех присутствующих прошу подняться.

Ну, я и так стояла, причем в центре, как и моя группа поддержки. Стояла и лихорадочно соображала. Если решение принято не в мою пользу, должны были вызвать охрану или кого-то, чтобы увести меня в камеру. Или нет? Меня просто телепортируют в какие-нибудь сырые подвалы, где посадят на цепь. Страшно. Никто об этом не узнает, но мне стало так страшно, как никогда в жизни.

– Катерина из большого мира будет передана на попечение советника Луиджи в качестве студентки Университета прикладной магии. Бьорн из Крочфорда объявляется ответственным лицом и вместе с советником Луиджи понесет наказание в случае, если ситуация с бесконтрольным всплеском чистой магии повторится и повлечет за собой жертвы и значительные разрушения. Также в означенных случаях может быть назначено повторное заседание Совета магов, на котором вынесенное решение может быть изменено.

Глава Огден закончил читать и ударил молотком по тумбе. На этот раз уши не заложило, но что-то я все равно почувствовала. Наверное, магию.

То есть я остаюсь?

Все закончилось как-то уж совсем быстро, что я ничего не поняла. И, честно признаться, дико устала, и усталость эта была далеко не такой приятной, как хотелось бы. Ну, ура, что ли?

Мне задали еще несколько вопросов, типа, не передумала ли я и все такое, а потом наконец отпустили. Телепортировали обратно в комнату ожидания и передали в руки Вилмара.

– Значит, получилось? Поздравляю, – голос его, правда, не походил на радостный.

– Спасибо. Я тебя тоже поздравляю, – не осталась я в долгу.

– С чем?

– С тем, что тебе досталась такая умная, талантливая и красивая воспитанница!

– Я бы поспорил.

– Лучше не рискуй.

Позади меня откашлялся Бьорн:

– Вижу, вы нашли общий язык. Вилмар, отправляйтесь в университет. Позаботься, чтобы Катерина поужинала, потом проводи в комнату. Катерина, – он обратился ко мне, – из комнаты никуда не выходи. Ты помнишь, что сказал Глава Совета: одна провинность, и про учебу можно забыть. Вместе с Вилмаром утром явитесь к ректору, будете решать вопрос с зачислением.

Я окончательно приуныла. Не то чтобы я собиралась куда-то выходить, но важен сам факт. И не сильно мне хотелось, чтобы Вилмар это все слышал. Как-то унизительно вышло, что даже появилось гадостное желание обязательно куда-нибудь сходить после отбоя. Но нужно держаться. От этого моя жизнь дальнейшая зависит. В общем, странное было настроение, наверное, они все правы, и просто нужно отдохнуть. Сунула руку в карман, а там булочка, остывшая уже. Удивительно, но стало спокойнее.

– Я все поняла, – улыбнулась я Бьорну и шагнула в сторону портала.

Суматоха последних двух дней улеглась после того, как мне вручили студенческую печать и форму с красными полосками. К слову, выбор факультета был не мой, а ректора, и возражения он принимать не собирался. Так лучше, сказал. Мол, на факультете экспериментальной магии я не буду выделяться. Спорное замечание. За два дня я не встретила ни одной девушки с экспериментаторского, как будто они вымерли как класс. Если вообще существовали.

Сразу, как только я вернулась в уже свою комнату, ко мне постучалась Милана. Девушка выглядела расстроенной, взволнованной и очень виноватой.

– Прости! – сразу выпалила она, кусая губы. – Мальчишки мне все рассказали. Мне очень стыдно за то, что прохлаждалась тут, пока вы там за меня получали.

– Лоуренс получал, – напомнила я. Не то чтобы я сильно на нее обиделась, просто решила уточнить. Ну понятно, что они просто не хотели беременную втягивать. – Ладно, забей. Все же хорошо кончилось.

Милана быстро повеселела.

– Так ты не сердишься?

– Нет, конечно.

– Это хорошо. В общем, тут такое дело, – она замялась немного. – Я уезжаю… в родовое поместье мужа. Он очень настаивает, уже даже договорился с ректором, и все такое. Ты правда не обидишься?

Честно признаться, Милана начала немного действовать на нервы. Возможно, потому, что я устала от череды непонятных мне лекций по общим предметам, плутанию между совершенно одинаковыми башнями, а впереди предстояло знакомство со спецкурсом Вилмара. И тут Милана со своими извинениями. Мало того что втянула мальчишек в неприятности и заставила их отдуваться за себя, так теперь сбегает. Ее беременность – не оправдание, хотя, возможно, я и не во всем права.

– Не обижусь, – я изобразила дружелюбие изо всех сил. Я и раньше как-то не очень сходилась с девочками, и теперь совершенно ничего не изменилось. – Честно. У меня теперь забот выше крыши, и тебе нервничать нельзя.

Я потеснила ее к выходу и закрыла за нами дверь.

– Прости, мне нужно идти. У меня занятие спецкурса.

Нужно было ее как-то приободрить, пожелать хорошего отдыха, легко протекающей беременности, здорового малыша и приятной атмосферы в семье, но у меня не нашлось слов. Поэтому я ее просто обняла:

– Удачи, Милана.

Мне стало легче, когда она ушла. Если уж так подумать, с психологической точки зрения, то присутствие Миланы связывало меня с прошлой жизнью, грязной общагой, ПТУ, в которое мне пришлось поступать, постоянными бытовыми заботами, от которых не скрыться девочке-сиротке. А теперь я начинаю все сначала, а начинать надо легко.